Между домом и роддомом - Диана Ольховицкая
- Мне нужно уточнить ряд вопросов.
- Я вам не верю! – фыркнула Альбина. – Почему ночью?
- Занят был. Четыре экстренных операции подряд. Между прочим, даже не обедал сегодня, - обиделся гость. – И какая ночь – начало десятого только, детское время.
- А почему вы такой… - Альбина начала водить руками у себя перед лицом. – Такой…заросший!
- Потому что мой сменщик заболел, – пояснил гость. – Пятый день живу на работе. Но если вас это так напрягает – завтра утром побреюсь.
- А руки почему волосатые? – выдала Альбина, разглядывая темные кольца шерсти, выбивающиеся из под рукавов анестезиолога.
- Руки брить не буду, уж извините!
Мы с Дашкой расхохотались. Маринка тоже хихикнула. И даже Альбина выдавила из себя робкую улыбку.
- Так вы ответите на мои вопросы? – подмигнул Альбине гость. – Я не кусаюсь, правда. Наоборот, люблю женщин, детей и котиков.
- Какие вопросы?
- Ничего сложного: чем болели вы и ваши ближайшие родственники, вредные привычки, аллергия на лекарства и т.д.
Врач взял со стола ручку и начал подробно записывать в бланк ответы Альбины.
- А хотите чаю с печеньем? – спросила я врача, после того, как анкета была заполнена.
- Не откажусь! – улыбнулся гость.
- А бутерброд с колбасой? – полезла в холодильник Маринка.
- О! Ради колбасы я готов на все!
Мы пили чай и весело болтали. Альбине перед операцией кушать было нельзя, поэтому она просто поддерживала беседу.
- А чего вы меня так испугались-то? – спросил, наконец, врач. – Так заорали, что я сам с перепугу в коридор выскочил. Но потом подумал про долг и вошел… как в клетку со львами.
- В террариум со змеями! – рассмеялась Дашка. – Мы просто слушали страшную историю, а тут вы как раз вошли. Я-то ничего, нормально, а девчонки впечатлительные, отреагировали бурно.
- Вы рассказываете друг другу страшные истории? – развеселился гость. – Мы тоже в детстве в лагере после отбоя делились страшилками про черную руку и гроб на колесиках. Я даже в туалет потом боялся идти.
- Вроде того, - со смехом согласилась Дашка. – Только у нас Дианка сама сочиняет фэнтези про оборотня Теймура.
- Надо же, почти тезка! Не отказался бы послушать!
- Я записала на телефон, - похвасталась Дашка. – Включите блютуз, я перекину.
- А там драки есть?
- Нет, - покачала головой Альбина. – Там страшилка, а потом должно было про любовь быть, но Дианка не успела рассказать.
- Не, без драк никуда не годится! – покачал головой врач. – Я смотрел сериал про оборотней, американский кажись, там такие драки – прыг! – хрясь! – шесть в клочья!
Он откусил бутерброд с колбасой и продолжил увлеченно:
- Настоящий оборотень должен вначале победить всех плохих. Например, у нас в больнице завхоз тот еще вурдалак! И заведующая знатная упырица. Тезка должен всех врагов порвать, кабинет главврача обос… в смысле, застолбить территорию, а потом уже и про любовь можно.
- Хорошо, учту пожелания! – со смехом согласилась я.
На следующий день Альбина прислала фото счастливого мужа с новорожденным сыночком на груди – кесарят после родов кладут на грудь папе.
Вторым сообщением было фото с надписью: «Он побрился!» И мы с трудом узнали в молоденьком симпатичном мальчике вчерашнего заросшего лже-оборотня.
Ну а третье сообщение было ожидаемо: «Дианка! Мы ждем продолжения истории. Любовь и драки, ты обещала!»
Я обязательно напишу, правда. Когда-нибудь…
А свою темноглазую и темноволосую дочурку я назвала Светланкой. Я тоже люблю шутки и розыгрыши.
Диета
Самые важные процедуры в роддоме – это завтрак, обед и ужин.
Кушать в беременном состоянии хочется постоянно, поэтому официальные приемы пищи пропускать не стоит.
Они же являются своеобразными вехами времени: встали – позавтракали, туда-сюда – пообедали, потом поужинали, так и день прошел.
Кормили в роддоме неплохо. Конечно, еда не ресторанная и не домашняя, но если не привередничать – можно было прожить и на казенной кормежке. Тем более, буфетчицы всегда предлагали добавку. Видела девочек, которые питались исключительно в роддомовской столовой и были довольны.
Меня из дома периодически подкармливали вкусняшками, поэтому я перебирала харчами и ела не все. Например, терпеть не могла овощной суп с капустой и рыбные биточки.
Еще было таинственное блюдо, гордо именуемое «мясное суфле». Сколько мы не пытались разгадать ингредиенты этой серой размазни, но так и не сумели.
Зато я обожала роддомовские паровые котлеты, овощное рагу и творожную запеканку. Рецепт запеканки потом долго искала по интернетским форумам, потому как дети просили именно такую – «как в садике».
Кроме общего стола было еще и два специальных, назначаемых по медицинским показаниям: бессолевая диета – для почечников, и с пониженным содержанием углеводов – для диабетиков.
В это утро мы с Маринкой выползли в столовую вдвоем. У Дашки второй день было плохое настроение, она с утра похрустела печением и опять легла в кровать.
- Ничего мне не помогает! – удрученно сообщила она. – Ни «счастливая» кровать, ни ужастики, ни наклоны, ни масло примулы… Ни-че-го! Наверное, я никогда не рожу.
- Да ладно, - улыбнулась Маринка. – Все рожают, еще никто на всю жизнь беременной не остался.
- Все когда-то бывает первый раз! – философски заметила Дашка и отвернулась к стене.
На завтрак была овсяная каша с молоком. Я уже потянулась за тарелкой, чтобы поставить ее на поднос, но тут буфетчица тетя Нина внимательно на меня посмотрела:
- Погоди, ты с какой палаты?
- С седьмой.
- Правильно! – она подняла вверх указательный палец. – У тебя диета!
- Как диета? – удивилась я. – Больше двух недель тут лежу, и никакой диеты не было.
- А теперь будет! – строго сказала тетя Нина. – Ко мне Павел Олегович подходил.
- Наверное, мой анализ на гормоны пришел, - выдохнула я. – И что- то в нем не так…
- Скорее всего, - согласилась буфетчица. – Но вот же какое дело…
Она тяжело вздохнула и продолжила:
- Павел Олегович мне бумажку дал, а я замоталась и куда-то ту бумажку сунула, а куда – не найду. Вот теперича, хоть убей, не вспомню, какая там диета написана –
