В тени Рюджина - Халег Чудинов
— Шиноби, — до сих пор после переноса нас в это пространство не предпринимавший никаких действий, презрительно произнес Джиген, — вот ваше истинное обличье. Вы зверье, получившее по недоразумению силу. Но ты удивил меня Орочимару. Этот мир мертв, но ты черпаешь природную энергию из-за грани. Похоже, зря я ждал так долго. Раньше раздавить тебя было бы проще.
Должно быть, мы сейчас и в самом деле были подобны зверям. Я и Джирайя в Режиме Отшельника, Цунаде красная и с вздыбленными волосами из-за действия техники. Впрочем, внешний вид — это не самое главное в техниках. Главное в них эффективность. И именно это вызывает у меня сомнения. Джиген слишком спокоен, он мог готовить нападение давно, а я даже не ожидал его. Я вообще не в курсе его способностей. Это не Третий Эй, не Когенрью и даже не Хакуджа Сеннин, к бою с которыми я в большей или меньшей степени был готов.
Мы на его территории, здесь нет природной энергии в привычном ее понимании, но здесь может быть что-нибудь иное неприятное. И мне неизвестны способности противника, кроме тех, которые он соблаговолил показать в прошлый раз. А тогда он практически не показал ничего.
— Берегитесь «Стихии Тьмы», она может поглотить и сендзюцу-чакру, — успел я предупредить друзей прежде, чем Кецурьюган уловил стремительно проступившие по телу противника черные линии и вспышку чакры в его кейракукей.
Странное затишье перед битвой подошло к концу.
Ноги бросили мое тело вперед, покров Стихии Ветра позволил промчаться сквозь атмосферу иного мира, не встречая сопротивления. И, несмотря на большую скорость, мой удар угодил в блок, а ответная атака едва не была мной пропущена. Выскользнувший из рукава кимоно Кусанаги, брызнув лазурным светом, отбил в сторону мельчайший предмет, едва замеченный моим додзюцу. И еще несколько таких же завязли в Футон но Йорой.
Удар налетевшей с другой стороны на Джигена Цунаде также был принят на блок, но наша Сенджу и в обычном состоянии поражала силой, а, высвободив чакру из Бьякуго и активировав Шичи Тенкохо, прибавляла в силе многократно. Однако противник подозревал об этом. Атака Цунаде была парирована ударом черного жезла, появившегося в руке монаха. Смазанный выпад кулаком угодил не в корпус Джигена, а лишь по касательной прошел по обросшему черными шипами боку противника, кроша их в пыль.
Джиген не упустил шанса. Невольно провалившаяся вперед Цунаде не успела прикрыть фланг. В ее боку тут же выросли несколько черных штырей, которые она, отпрыгнув в сторону, с шипением вырвала из мгновенно затянувшихся ран и метнула в самого монаха, пытающегося в этот момент одновременно отразить выпад Кусанаги и отмахнуться от роя созданных из волос игл Джирайи.
И вместо того, чтобы быть нашпигованным иглами, Джиген просто пропал. Не техника перемещения, не аналог Хирайшина — что-то иное. Ощущение его чакры не пропало, она переместилась в сторону!
Джирайя, успевший создать сенсорный барьер, тоже не упустил вражескую чакру. Над нашими с Цунаде головами широким фронтом пронесся обжигающий вал огня. Волна пламени, перевалив через нас, тяжело рухнула на землю. Она липла к камням, а потоки воздуха раздували огонь. От жара Сенпо: Гоемон трескалась высушенная твердь и плавился воздух. Не будь у меня покрова Стихии Ветра, а у Цунаде в режиме Силы Сотни не регенерировал бы кислород в крови, то нам бы здесь пришлось тяжко хотя бы потому, что последние остатки кислорода выжигались из атмосферы буйством пламени.
Море огня захлестнуло и Джигена, но не причинило вреда. Пламя вихрилось вокруг него и словно всасывалось в тело. Стихия Тьмы, да? Что бы это ни было, но поглощение занимает время.
Вспыхнувший лазурью клинок Кусанаги умчался вперед, вслед за ним сразу же умчалась волна пламени Сузаку. Цунаде не стала церемониться и, просто вырвав из земли валун, метнула его в Джигена.
— Сверху!
И снова ушел? Хлопок ладоней отдался громом в пустом черном небе. Бьякко!
Гигантская фигура тигра умчалась вверх, сбив языки пламени с земли. И встретилась с рухнувшими с небес каменными столпами и кубами, разбивая их в пыль, но теряя энергию.
— Справа! — снова предупредил Джирайя, тут же выплевывая в цель очередь мелких огненных снарядов.
— Береги чакру! — крикнула Цунаде мужу, складывая печати и готовясь к созданию техники.
— Эй, я помечаю вам цель, вообще-то! — ответил отшельник, пока в воздухе изо рта Сенджу уносилось вперед влекомое остаточными порывами Бьякко ядовитое облако.
— Помечай волосами-сенбонами, — посоветовал я, внимательно наблюдая за действиями Джигена.
— Ушел! На пять часов! — предупредил Джирайя.
Он последовал моему совету, его седая шевелюра разрослась и вздыбилась, осыпая пространство шлейфами созданных из волос сенбонов. Сенпо: Кебари Сенбон.
— Нацелился на тебя, Джи! — заметив порыв чакры в противнике, предупредил я Джирайю.
— Легкой целью нас возомнил?! — сердито воскликнул Фукасаки.
В этот же миг под ногами все еще не двигающегося с места Джирайи вырос частокол из черных штырей.
— Хо-о! — с надрывом завопил отшельник, успев сложить особую ручную печать.
Вспыхнувшая вокруг Джирайи золотистая чакра стремительно оформилась, обретая очертания многорукой богини. Сошествие: Тысячерукое убийство. Техника монахов Храма Огня, основанная на их особой чакре, которую они культивируют длительными тренировками. Когда это Джирайя успел ей обучиться?
Так или иначе, но сейчас техника Райго: Сенджусацу пришлась как нельзя кстати. Невидимые удары тысячи рук вихрем пронеслись вокруг Джирайи, отбивая в стороны вырывающиеся из иссушенной почвы черные колья, вырывая их из каменистой земли и выворачивая камни. Правда, не все удавалось Джирайе отразить. Подпрыгнув пару раз, отшельник ловко опустился на одно из оставшихся на месте копий, замерев на нем. Балансируя на одной обутой в деревянные гета ноге на кончике копья, Джирайя не разрывал печати и был все еще окружен многорукой фигурой. Мелькающие в воздухе ладони продолжали отражать летящие уже с небес невидимые взгляду атаки. Но остановить свалившийся с небес исполинский каменный столп отшельнику было уже сложнее.
— Джирайя! — взволнованно воскликнула Цунаде, менее чем за секунду оказавшись возле мужа и решительно вырывая из него все-таки один пропущенный им кол.
— Ох, спасибо, — сплюнув кровавую слюну, поблагодарил Джирайя, разбрасывая
