Последний наследник Триады. Том 3 - Григорий Магарыч
Накинулась на меня и не желала отпускать. А я удержаться не смог.
Всю ночь мы посвятили плотским утехам, а проснулись поздним днём в крайне хорошем расположении духа, от стука в дверь.
— Вы так весь день проспите, голубки, — послышался голос Фирузы из приоткрытой створки. — Эрастушка совсем потерял вас.
— Идём, — довольно протянула Екатерина, примкнув к моему плечу губами. А затем поднялась на ноги… без помощи трости.
Ей это далось настолько легко, что она даже сама не заметила.
— Ко-о-ость?
— Да, родная, — с улыбкой на лице отозвался я, глядя на нагую спину супруги. Никакой болезненной худобы и прозрачности кожи. Она даже поправилась немного.
Девушка быстро приземлилась на кровать и ошарашенными глазами поглядела на меня. По щекам Екатерины потекли слёзы. Я в ответ только улыбнулся и краем глаза поглядел на створку, где всё ещё стояла Фируза. Женщина застыла с приоткрытым ртом.
— Счастье какое, — нашлось что ей сказать. — Катенька, доченька, солнышко моё, пёрышко моё.
В общем, да. Обед наш остыл раньше, чем мы прибыли на кухню. Пришлось еду греть.
— Совсем забыла сказать, — спохватилась Фируза за столом. — Сынок, к тебе приходил старичок, господин Грибников. Сказал, что организовал тебе встречу, о которой ты просил. Передал эту бумажку с адресом, вот.
Я дёрнул бровями в удивлении. Старик впечатляет своей работоспособностью.
— А время назвал?
— Да, семь вечера.
Екатерина поглядела на меня с тревогой. Я положил руку на её кисть и покачал головой.
— Всё хорошо, Екатерина. Это лишь деловая встреча. Тут нечего тревожиться.
* * *
Встреча была организована, как ни странно, в том самом спортивно-боевом центре Юрия Громова, где я практически год назад принимал участие в боях против тварей тумана.
Когда машина подъезжала к месту, по коже побежали мурашки. В этом месте всё ещё проводились подпольные турниры.
Не нравится мне это место. Жаль, старик Грибников об этом осведомлён не был.
Тем не менее, я решил закрыть на это глаза и направился в вип-ложе, именно там должна была состояться моя встреча с главами преступных синдикатов. Прибыл раньше остальных, потому решил подождать: заказал чашечку чая и поглядел на экран, в котором отображалась арена. Незнакомый ветеран с ржавым клинком в руке пятился, отражая атаки гневного Пустотного Шакала. Но двигался так медленно, что мне становилось не по себе.
Работая с одними из лучших проспектов Империи, я совсем позабыл, что люди слабые по своей природе. К тому же, они с возрастом быстро теряют в скорости, силе и прочих аспектах.
Смотрел до тех пор, пока ветерана не вынесли на носилках без левой руки. Шакал оттяпал её и унёс к себе в хранилище. Обгладывать.
Фигура Арнольда Драгунова попала в радиус видимости раньше, чем начался следующий бой. Я сместил внимание с экранов на главу синдиката Пегас.
— Какие люди! — первое, что произнёс господин Драгунов, когда заметил меня. — Константин, мой милый Константин!
Льстец в своей размашистой манере присел рядом со мной, достал сигарету и начал нахваливать, напоминая мне обо всех моих достижениях.
—…ходит слушок, ты там настоящая звезда, Константин! — всё говорил он, не прерываясь. — За год с «никому не нужного изгнанного из рода бедняги» стал чуть ли не первым кандидатом на пост столпа Империи! Я уже не говорю о том, что ты получил статус князя и продолжаешь на колени ставить всех, кто препятствует твоему успеху! Моё почтение, признать, не верил в твой успех!
— Вы здесь не для этого, господин Драгунов, — вздохнул я. Пора было прерывать эту болтовню. — Но признателен. Приятно слышать похвалу от человека, который принадлежит мне.
Драгунов осёкся. В миг исчезла его размашистость в движениях. Он приоткрыл рот, но затем снова его захлопнул.
Через полчаса за наш столик пожаловал второй участник собрания, Геннадий Дубровый, отец моего бывшего одноклассника и хорошего приятеля. По словам Кирилла этот человек был довольно вспыльчивым и прямолинейным. Любая попытка сбить его с толку могла привести не только к потасовке, но и к открытой вражде.
— Привет, Кость, — протянул руку Геннадий и кратким кивком поприветствовал Арнольда Драгунова. Присел за своё место, отложив портмоне. — Рассказывай, что за срочности?
— Никаких срочностей, господин Дубровый, — мотнул я головой. — Хотел лишь предупредить вас о некоторых изменениях в политике рода Громовых.
Мужчины слегка насторожились. Оба знали о том, что я стал главой рода Громовых, старались не показывать своих переживаний. Но и я не вчера на свет появился; знал, что сейчас в их головах.
— Громовы отныне не собираются спонсировать контрабандистов, — заявил я, добавив стали в голос. — Синдикаты «Пегас» и «Прайд» уходят в свободное плавание, если предложить ничего другого не могут. Больше того, любая ваша попытка перевозить контрабанду будет жестом враждебности к моему роду.
Прошла секунда. Две. Мужчины переваривали сказанное мной.
— Что ты несёшь, Шагайн? — наконец скривился Дубровый. — Кого ты из себя возомнил?
— Ты ведь понимаешь, что на контрабанде держится весь бюджет твоего рода? — выразил своё негодование Драгунов. — Убрать контрабанду, и вся бизнес-империя Громовых рухнет.
— Нет-нет, это какой-то бред, Шагайн! — вскочил на ноги Дубровый. — Ты не знаешь, о чём говоришь! Нельзя взять и отречься от всех трудов твоего отца! Ты пожалеешь о своём решении, если не передумаешь! Подумай, что случится с людьми, которые напрямую зависят от твоих действий!
— Карточный домик рухнет, Константин, — продолжал поддакивать Дубровый. — И первым завалит нас.
— Ваши синдикаты обязаны сменить свою политику, если вы хотите работать со мной, — повторил я спокойным тоном. — Скоро в Империи начнётся смутное время, люди разделятся на два лагеря. Те, кто выступает на стороне Империи, и те, кто против. Старые устои уже рушатся на ваших глазах, господа, а вы этого не замечаете.
Дубровый взял-было стакан воды, чтобы сделать глоток, но не выдержал и швырнул его в стену.
— О каких устоях ты говоришь, щенок⁈ — его сдержанная злость перешла в истерику. — Ничего не разрушится, если ты не будешь совать в чужие дела свой грязный нос! Убийство твоего отца тебе ни о чём не говорит⁈
— Я солидарен с господином Дубровым, — менее вспыльчиво кивнул Драгунов. — Смерть Михаила была жестом, обозначающим, что устои непоколебимы, а правила игры придумываем не мы. Будем возникать, нас сотрут так же.
Я хмыкнул.
— Убийство моего отца говорит лишь об одном, — озвучил я, оглянув собеседников. — Вольные, Центр и всё, что с этим связано, не имеют никакого контроля над ситуацией.
— Посмотрю, как ты запоёшь, когда в канаве найдут твой труп! — рявкнул Дубровый, вены на его лбу надулись.
— Разговор окончен, — я спокойно поднялся на ноги. — Вынужден откланяться. Много работы.
Выходил из-за стола с чётким ощущением того, что нажил себе врагов. С такой яростью на меня ещё никто не смотрел. Уверен, не будь я главой рода, меня бы попытались придушить там же.
Ну, а если серьёзно… что-то подсказывает, что не станут эти люди менять политику своих синдикатов. Найдут нового покровителя и будут работать на него. И не будут выглядеть жалко, ибо ясно каждому, других способов заработка у них нет.
Но я был вынужден так действовать. Твари усиливают положение и влияние Вольных, потому способствовать этому было бы глупейшей ошибкой с моей стороны.
Когда я вышел на улицу и пошагал к ожидающей меня машине, мне открылась картина.
Пьяный вдребезги Юрий Громов колотил моего охранника, который раньше охранял Юрия. Братец колотил и оскорблял всеми грязными словами этого мира мужчину, что был вдвое шире.
И стоило парню заметить меня, как он замер и успокоился.
— Ах вот ты где, ублюдок? — хрипло протянул он, сделав шаг в мою сторону и покачнувшись. — Какого чёрта ты забыл на моей территории⁈
— Она не твоя, Юрий. Отныне она наша.
— Ты отнял у меня всё, братец, — еле разборчиво выговорил он, сделав ещё один шаг. — Ты… ты… я вызываю тебя на дуэль. По правилам кодекса стали! Терять мне нечего, сукин ты сын.
Кодекс стали? Я склонил голову.
— И ты не имеешь права отказать мне! — ткнул брат в мою сторону пальцем. — Не имеешь, сука! Выбирай место и время!
— Как протрезвеешь, отправлю
