Твоя на три года - Валентина Игоревна Колесникова
— Ты ее смущаешь, — заметила я, когда девушка отошла в сторону.
— Кого? — не понял Лиам.
— Ты серьезно сейчас? — я указала в сторону девушки, которая о чем-то быстро шептала своей коллеге. Кончики ее ушей горели алым и она держалась ладонями за щеки, — ты ей понравился. Это же видно невооруженным взглядом.
— Характер у меня не самый лучший, — скривившись, Лиам принял из трясущихся рук молодой работницы чашку кофе и небольшое блюдо с точно таким же пирожным, как и у меня, — так что какой бы приятной не была внешность, рядом со мной люди долго не задерживаются.
— Ну, не знаю, пока что первое впечатление себя оправдывает, — наблюдая за Лиамом, я смотрела на то, как он ест. Аккуратно, медленно, явно с удовольствием, — смущаю?
— Есть немного, — прошептав это, мужчина чуть ли не подавился, — ты хочешь кусочек? И что за впечатление?
— Нет, что ты, не хочу. Но я только что чувствовала себя так же, испытывая твой пристальный взгляд. А по поводу впечатления… Ты изначально показался мне холодным, сильным и было понятно, что характер у тебя не простой. Но все это не важно, потому что несмотря на прошедшие два месяца, мы с тобой почти не знакомы.
— Ешь, — нахмурившись, Лиам отломал мне половинку лакомства и положил на мою тарелку. Какой интересный способ заставить женщину молчать… Почаще бы так, я люблю сладости, — я не совсем понимаю, кем ты работаешь теперь. Кафе продала, что дальше?
— Пока безработная, — я печально улыбнулась, но какой смысл молчать об этом? — но это только пока. У меня ведь высшее экономическое образование, я найду работу, попытаюсь совместить с ресторанным бизнесом, резюме у меня хорошее и мое кафе под моим началом приносило достаточно прибыли. Лиам, а может все же расскажешь, почему тебе нужна была актриса? Я не верю, что среди твоих знакомых не было той, что готова была сыграть эту роль.
— В моем окружении нет женщин, которых я бы хотел видеть с собой рядом, держать за руку и обнимать у всех на виду. Я не хочу улыбаться рядом с человеком, который эту улыбку не вызывает, который видит во мне лишь источник дохода и готов на все, лишь бы ему платили.
— И поэтому ты нанимаешь работника, которому платишь? — я не понимала логики, возможно просто не создана для этого, — в чем смысл? Ты находился со мной рядом, иногда улыбался… или мне показалось… и ты платил за мою работу, так чем я отличаюсь от тех показателей, которые тебя не устраивают?
— Тем, что ты за два месяца ни разу не позвонила с просьбой что-то купить, кому-то внезапно помочь, намекнуть о нехватке средств, выделенных на жизнь. Ты не тратила деньги с карты, зачем-то вернула все то, что было в первом платеже со своей зарплатной карты, и я понимал, что ты готова уйти в любой момент. К тому же вела себя странно, словно боялась меня. Не похоже на человека, который отдал все, лишь бы наконец проникнуть в высшее общество, о чем мечтают многие женщины.
— Конечно боялась, а вдруг ты маньяк? А если у тебя тут комната пыток в подвале? И по поводу женщин… судя по реакции окружающих, даже в высшем обществе многие хотят тебя заполучить. Видимо чего-то им все же не хватает.
— У меня в подвале бассейн… Комната пыток в другом месте. И по поводу женщин спорить не стану, поэтому и хотел нанять ту, которую никто не знает и которая не станет всеми силами пытаться воспользоваться моими деньгами. Я устал от людей и их проблем. Устал от того, что всем вечно от меня что-то надо.
— Хорошо… Подожди, что там у тебя за комната есть помимо бассейна?
— Я пошутил…
— С таким каменным лицом? Так что за комната…
— Я пошутил! Ты видишь, я улыбнулся, значит пошутил.
— Нервный тик на твоих губах — это и есть та самая улыбка, да? — хмыкнула я, — хорошо, я принимаю твои доводы.
Конечно он не говорил всей правды, возможно он и сам не понимал истинной причины. Почему-то мне казалось, что Лиам глубоко несчастен. Несмотря на присутствие любящей его мамы, в его жизни, как мне кажется, совсем нет близких ему друзей. Возможно я не права, надеюсь, что ошибаюсь.
Мы недолго просидели в ресторане. Стоило Лиаму оплатить счет и указать в сторону машины, как мне на телефон поступил звонок…
— Да, Марин, я уже близко! Марина… — но в трубке тишина… неприятная тишина… — Марина… Марин, ты меня слышишь?
Тишина… Какая-то возня на заднем плане… По всему телу пробежала волна ужаса.
— Марина, Марин, это не смешно, скажи что-нибудь…
Не похоже на то, когда случайно совершается вызов. Все же я слышала тихое дыхание… дыхание в трубку.
— Мне нужно бежать, — бросив эту фразу, я сорвалась с места, выскочив из кафе. Дом Марины был в десяти минутах ходьбы, бегом еще быстрее.
Лиам что-то крикнул, но я не расслышала. Мне было плевать.
Пробегая мимо знакомых улиц, сворачивая в до боли знакомый двор, я мигом влетела в нужный мне подъезд. Проскакивая сразу несколько ступенек, достав ключи еще на бегу, я умудрилась попасть в замочную скважину лишь с пятого раза…
— Успокойся, — рука Лиама легла мне на ладонь. Он что, бежал следом? — тише, ты так ключ сломаешь.
Он открыл дверь, отошел чуть в сторону, пропуская меня вперед.
Марина лежала на полу, в комнате, с телефоном в руках, не двигалась…
Полина мирно дремала в люльке, кажется, девочка начинала просыпаться.
Увидев все это, я думала, что сойду с ума. Почему Марина осталась одна? Где сиделка?
Она ведь живая, да? Живая? Она же не могла вот так просто…
Тело невестки казалось мне ледяным… Кажется, мое сердце остановилось.
— Успокойся, пожалуйста, — резко выдохнув, я ощутила прикосновения Лиама. Мужчина держал меня за руку, все время молчал, сказав не трогать Марину до прихода скорой, — она жива. Лена, тебе нужно успокоиться. Это сложно, но возьми себя в руки. Ты сильная.
Он говорил эти слова медленно, наполняя их какой-то странной уверенностью, а в этот момент перед глазами все плыло из-за возникших слез.
Полина проснулась не сразу, все же у меня хватило времени частично прийти в себя. Взяв девочку на руки, я тут же стала готовить смесь для кормления — это первое, что пришло в голову.
Скорая появилась через десять минут, Лиам вызвал своих врачей, это было понятно по странным нашивкам на форме да
