Из серии «Зеркала». Книга 3. И посадил он дерево, или Век Астреи - Олег Патров
— Говорите. Или, клянусь, я расстреляю ваши джунгли из бластера.
— Погибнете сами.
— Ну и пусть. Сяду и разведу в вашем чертовом лесу костерок, чтобы стереть всю эту пакость. И поверьте, мне хватит сил и сообразительности, чтобы поджечь эту долину раньше, чем она доберется до меня.
Глава четвертая. Сговор
— 1-
Жена Аэрона умерла, когда Майи было шесть лет. Девочка была слишком мала, чтобы подвергаться полной очистке. Но первые тревожные сигналы раздались уже тогда. Майи долго, слишком долго помнила то, что должна была забыть, и забывала то, что должна была помнить. А потом, когда она, как и положено, пошла в школу и подверглась стандартной вакцинации, стала помнить и то, что было, и то, чего не было. Аэрону пришлось серьезно поговорить с ней о правилах безопасности. Берри тщательно следили за подобными отклонениями и плохие показатели памяти могли негативно сказаться на судьбе дочери.
— Это пройдет, — утешал Аэрона знакомый врач, тайно осмотревший малютку. — У многих детей это проходит чуть раньше, у вас — чуть позже. Но ведь и родилась она слабенькой. Дай ей время. И научи не говорить никому. Я видел школы для таких малышей, я сам работал в одной из них. Поверь, тебе не захочется, чтобы Майи попала туда. Просто научи ее держать язык за зубами. И надейся. Не теряй надежду. Не может быть, чтобы судьба так жестоко обошлась с тобой второй раз.
Но доктор врал. Утешал его, как старого друга. Аэрон сразу почувствовал это по интонации, по манере слегка шевелить хвостом, когда тот нервничал, по общему, сложно уловимому чувству. Понял, смирился — и решил бороться до конца.
Если он не мог вылечить дочь, он мог попытаться научить ее жить в этом мире и по-своему сделать счастливой. Может быть, не так, как другие. Но кто сказал, что у других тоже все было хорошо?..
Во всей этой ситуации у него с Майи было одно преимущество: он досконально знал, с чем им придется столкнуться, что это такое, что будет мучить ее, что будет происходить. Он уже однажды прошел этот путь с женой.
Прошел неудачно, потому что ни у одного из них не было опыта и не с кем было посоветоваться. В такой ситуации привлекать посторонних было опасно, а лучшими друзьями рисковать не хотелось. Но теперь он был вооружен. Аэрон чувствовал себя хорошо подготовленным лазутчиком на вражеской территории и собирался вырастить достойную смену.
Он научит Майи жить так, как ей будет удобно, и никто не узнает правды. Берри не смогут добраться до них. А если и да, у него будет свой аргумент. За годы лесной разведки он накопил немало фактов, которые могут сыграть свою роль при правильной подаче. Нет, он не отдаст им ЗА ПРОСТО ТАК свою дочь. Какими бы героями они не были. Он тоже силен. И тоже имеет право жить на родной земле так, как ему хочется.
Аэрон грустно вздохнул, вспоминая те времена, когда подобные мысли легко и просто приходили ему в голову.
Каким наивным он был тогда!..
А теперь?.. А что теперь?.. Он не может справиться даже с незнакомцем, плюхнувшимся на его родную планету, точно подбитая муха.
Горько. Ему было горько осознавать свою зависимость от чужого человека. И все же… Кто знает… Может быть, незнакомец не откажет в маленькой помощи тому, кто спас ему жизнь… Без проводника летчик не продержался бы в лесу и пары часов. Он давно стал бы просто травой.
Однако тактику обращения с незнакомцев стоило сменить…
— 2-
— Я слушаю, — непреклонным голосом повторил свое требование Мак. — И учтите, это должны быть внятные объяснения.
— Давай отойдем на безопасное расстояние, — миролюбиво и как-то подозрительно быстро согласился Аэрон.
— Хорошо. Только не далеко. И без шуток.
— Дай мне полчаса. Здесь рядом есть отличная безопасная полянка. Обещаю, ты там сможешь думать, о чем угодно. Она защищена камнями.
Они снова тронулись в путь.
— Что из всего этого было реальным? — спустя пару минут не удержался от вопроса Мак.
— Трудно сказать. Каждый из нас скорее всего видел что-то свое. Но сильные эмоции сохраняются надолго. Им МОЖНО верить. Давай дойдем до места. Здесь опасно вспоминать прошлое. Почва еще нестабильна.
— 3-
Отдых. Приятная истома и мягкий ковер из цветов, похожих то ли на клевер, то ли на одуванчики. Мак вытянулся на земле, распрямляя отекшие ноги. Чуть большая сила тяжести на планете, чем та, к которой он привык на корабле, начинала давать о себе знать. И спина. На этой шёлковой ароматной подстилке спина просто блаженствовала. Хотелось закрыть глаза и подремать пару часов. Жаль, что он не мог позволить себе этого. Надо было дожать Аэрона, пока тот до конца не пришел в себя. Иначе весь этот цирк с ультиматумом будет бесполезен.
Мак повернулся на бок и выжидательно посмотрел на «тигра». Тот приводил в порядок свою шерсть и хвост.
— Итак?
— Думаю, ты понял, что наша планета пропитана телепатией? — вопросом на вопрос отозвался лесничий.
— Вполне. Но что это за ямы воспоминаний и чего ты хочешь от меня?
Аэрон наконец нашел удобное место своему многострадальному хвосту на травяной подстилке рядом с Маком.
— Не возражаешь, если мы будем говорить не вслух? Моя пасть плохо приспособлена под ваш язык.
— Давай. Ты, по-моему, и без моего разрешения чувствуешь себя в моей голове, как у себя дома.
— Не совсем, но…
Аэрон с удовольствием перешел на мыслеречь.
«На нашей планете многие живые существа телепаты, а многие, например, деревья, цветы, некоторые растения и то, что сделано из земли, из ее недр, не просто читают мысли, они сохраняют то, что когда-то было. Это называется воспоминанием».
«Это я понял, хотя штука не очень приятная».
«Вот именно. Некоторые воспоминания опасны, поэтому они тщательно отслеживаются и, при необходимости, корректируются. Берри — наши старейшины, не могу объяснить точнее на твоем языке, — решают, ЧТО сохранить, а ЧТО вычеркнуть из коллективного сознания».
«Каждого?»
«В основном общего. Но кое-что корректируется и индивидуально. По мере необходимости. Например, вживляется какой-то навык или новая информация. Благодаря этому мы быстро учимся и никогда не теряем свои знания. Это очень удобно и безопасно».
«Наверное. Не знаю».
Аэрон сделал паузу, словно собираясь с силами.
«Есть подвох?» — попробовал помочь ему Мак.
«Что?»
«Ну, в моем мире говорят, что у каждой монеты две стороны
