(не) случайная ночь с боссом - Тая Наварская

— Да, терпела, — мрачно подтверждает она. — Говорю же, сама себя перестала узнавать.

Бросив эту фразу, полную горечи, Вика уходит, и я больше ее не задерживаю. Откидываюсь на спинку скамейки и прикрываю веки.

Как же все-таки хорошо, что мои страдания из-за мужчин в прошлом. Теперь я сосредоточусь на гораздо более важном процессе — на том, чтобы выносить и родить здорового малыша. 

Глава 32

— Доченька, здравствуй! — мама подлетает ко мне и крепко стискивает в объятиях. Родных и напоминающих о счастливом детстве. — Как ты, моя хорошая? Опять похудела, что ли?

Родительская забота бесценна. Уже давно меня никто не разглядывал с таким неподдельным обожанием.

— Да вроде нет, все такая же, — посмеиваюсь я, ставя на пол пакеты с гостинцами. — А вот ты уже смуглянка. Когда успела загореть?

— Ой, да я ж целыми днями на огороде! До сумерек оттуда не вылезаю, — родительница окидывает взглядом привезенные мной сумки и прикладывает руку к сердцу. — Батюшки! Линка, зачем столько накупила? У нас же все есть!

Мама права. Они с папой живут в довольно развитом частном секторе, поэтому проблем с продовольствием у них нет. Но я не привыкла приезжать в родной дом с пустыми руками. Мне хочется порадовать родителей. Так, как они раньше радовали меня.

— Брось, мам, — отмахиваюсь я, разуваясь. — Тут всего понемногу: вам с папой презентики да к чаю вкусняшки.

— Ты как всегда в своем репертуаре, — глядя на меня с нежностью, улыбается мама. — Ладно, проходи. Помой руки и к столу. Я там пироги напекла.

Вот за это я и люблю отчий дом — за атмосферу уюта, за любовь, проявляющуюся в мелочах, за восхитительный запах выпечки, который мгновенно пробуждает желудок и запускает процесс слюноотделения.

Я счастлива, что мне удалось вырваться в родные края. За самоотверженную работу над проектом Зарецкий с барского плеча даровал мне отгул, который я приплюсовала в выходным и получила аж целых три дня отдыха. В суровых корпоративных реалиях такой мини-отпуск — настоящая роскошь.

Захожу в небольшую уютную ванную, отделанную бежевой плиткой, и включаю теплую воду. Все здесь аккуратно, чисто и на своих местах. Баночка к баночке. Полотенчико к полотенчику. Должно быть, любовь к порядку я унаследовала от мамы. Она у меня до крайности опрятная.

Сполоснув руки, выхожу на кухню и занимаю место за обильно накрытым столом. Помимо ароматной еды на нем красуется невысокая вазочка с живыми цветами. Приятное летнее дополнение к декору.

— Мам, а папа скоро придет? — интересуюсь я, отправляя в рот листик петрушки.

— В последнее время жутко задерживается на работе, — сетует она, нарезая хлеб. — Но сегодня обещал прийти пораньше. В честь приезда дочери.

— Да, работа — штука такая, — вздыхаю я. — Отнимает кучу времени.

— Но мы его ждать не будем, — командует родительница. — Ты с дороги. Проголодалась, поди.

Вообще-то она права. Есть хочется жутко. Три часа тряски в междугороднем автобусе, а потом еще сорок минут в маршрутке дают о себе знать. Я устала и нуждаюсь в восстановлении сил. А в моем положении это ой как важно.

Мама ставит передо мной дымящуюся тарелку с супом и раскладывает приборы. На самом деле я могла бы сама все взять, но знаю, что ей нравится ухаживать за мной. Я выпорхнула из ее гнезда в восемнадцать лет, и с тех пор ей удается позаботиться обо мне лишь урывками.

— Может, винца? — хитро подмигивает мама. — За встречу?

— Нет, спасибо, — отказываюсь я.

— А что? Ты у меня уже большая, — смеется мама. — А вино хорошее, домашнее. Папа сам делал.

В любой другой ситуации я бы, само собой, не отказалась от пары глотков папиного напитка, но алкоголь и беременность, сами понимаете, несовместимы.

— Пока что-то не хочется, — отнекиваюсь я. — Ты давай тоже садись, мам. Хватит суетится.

Она кивает, вытирает руки об передник и, сняв его, опускается на стул напротив меня.

— Ох, Линочка, какая же ты у меня уже взрослая и красивая! А лицо — вылитая я в молодости. Я ведь тоже была ого-го, веришь?

— Ты и сейчас ого-го, — совершенно искренне говорю я. — Настоящая красавица!

— Скажешь тоже, — мама смущенно мотает головой. — У меня уже и морщины, и лишний вес… Старость, увы, красотой не блещет.

Мама может говорить, что угодно, но для меня она по-прежнему самая прекрасная на Земле.

— Глупости, — не соглашаюсь я. — И вообще никакая ты не старая! Женщина в самом расцвете сил!

— Ой, ну захвалила, захвалила, — смеется она. — Лиса ты у меня, Линка. Но это хорошо, конечно, что ты такая. Ласковый теленок двух маток сосет.

Перебрасываясь шутками, мы принимаемся за еду, а когда тарелки с супом пустеют мама наконец спрашивает:

— Ну а как у тебя на личном фронте, дорогая? С Димой не помирилась?

Она в курсе, что я разошлась с парнем, но об истинных причинах нашего разрыва я предпочла умолчать. Сказала лишь, что наши отношения себя исчерпали и мы решили взять паузу.

— Не помирилась. И не помирюсь. С Димой покончено. Раз и навсегда.

— Жаль, — вздыхает мама. — Вы были такой красивой парой.

Эх, знала бы она, как некрасиво эта пара разбежалась, точно бы не жалела. Но я не хочу трепать мамины нервы и рассказывать ей об измене Димы и предательстве Вики. В конце концов, мою бывшую подругу мама знает лично. Ведь мы с Викой еще в детстве вместе на велосипедах гоняли. А сколько раз Вика обедала в нашем доме — не счесть. Как я расскажу маме о ее низменном поступке? У