Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №11 за 1991 год
— Висенте, конечно, жалко, — кивнул Франсиско. — А сколько на «Нинье» золота... — вздохнул он.
— Оно понадобится адмиралу, чтобы покупать воду в аду.
Время, казалось, остановилось, и прошла целая вечность, прежде чем занялся рассвет. «Пинта» осталась на плаву, хотя в трюме ее плескалось немало воды. Матросы работали как бешеные, откачивая ее, а Пинсоны тревожно оглядывали серо-зеленый океан. Но не видели ничего, кроме череды волн: «Нинья» исчезла.
Мартин Алонсо, смертельно уставший, с налитыми кровью глазами, в насквозь промокшей одежде, повернулся к брату. Всю ночь он не отпускал его от себя, вероятно, полагая, что тонуть лучше вместе.
«Пинта», пусть маленькая, но сработанная на совесть, сохранила плавучесть, а главное — бизань-мачту. Ветер постепенно стихал, и два дня спустя, когда установилась хорошая погода, Пинсоны начали осознавать, что гибель «Ниньи» принесла им немалую выгоду. И если бы не смерть брата, они могли бы сказать, что выгода эта с лихвой компенсировала потери.
— Раз «Ниньи» нет, открытие Индии принадлежит нам, — подвел итог своих рассуждений Франсиско.
— Мне уже приходила в голову такая мысль, — кивнул Мартин Алонсо.
— К счастью, у нас на борту есть пара индейцев, добрый запас золота, да и другие свидетельства нашего пребывания в Индии.
— Доказательств у нас больше чем достаточно, — согласился Мартин Алонсо. К теме этой они не возвращались с полмесяца, пока «Пинта» не бросила якорь в бухте Байоны. Благополучное прибытие в Европу не могло не радовать их, но болезнь Мартина Алонсо, проведшего большую часть этих дней в. каюте, привела к тому, что они оказались далеко от Палоса. Франсиско, менее опытный мореплаватель, увел каравеллу на запад.
Только теперь, находясь в полной безопасности, Мартин Алонсо смог оценить, сколь благосклонна оказалась к нему судьба. Открывшиеся перед ним радужные перспективы приободрили его, вернули силы, растраченные на борьбу с жестокими штормами. Слава, принадлежавшая Колону, сама катилась к нему в руки. Единственный оставшийся в живых капитан великой экспедиции, он становился наследником всех привилегий, причитающихся руководителю экспедиции. Он по праву мог претендовать на титулы адмирала Моря-Океана и вице-короля Индии. Плавание это расчищало ему дорогу в первые ряды испанского дворянства.
Конечно, могли возникнуть осложнения. Жадноватый король Фердинанд добровольно не расстался бы ни с одним мараведи. Но Мартину Алонсо принадлежали секреты открытия, он знал путь в Индию, у него находились подробные карты. Открытые земли ждали следующей экспедиции, предназначением которой становилось освоение новых земель, разработка месторождений золота, которые они пусть и не нашли, но привезли с собой свидетельства их наличия. На этот раз через океан следовало посылать не три жалких каравеллы, но могучую эскадру, ибо фантазии Колона обернулись явью. И ключ от этой экспедиции держал в руках он, Мартин Алонсо.
— Я еще понадоблюсь, Франсиско, — заверил он брата. — Если их величества не проявят должной щедрости, придется с ними поторговаться. И я приложу все силы, чтобы моя награда оказалась ничуть не меньше обещанной Колону. Упокой Бог его душу.
— Действительно, упокой Бог его душу, — отозвался Франсиско. — Может, и к лучшему, что он утонул. Останься Колон жив, в своем высокомерии он мог бы попытаться отнять то, что принадлежит нам.
— Наверняка попытался бы. И тому у нас есть доказательства. Бог наказал его за гордость и жадность, — воскликнул Мартин Алонсо и тут же зашелся в кашле. А оправившись от приступа, продолжил уже более спокойно: — Справедливость восстановлена, только и всего. В конце концов, кому, как не мне, обязан он открытием Индии? Если бы не моя вера в его проект, стал бы фрей Хуан Перес убеждать королеву? Если б не моя поддержка, нашел бы он моряков, которые поплыли бы с ним? Без меня не было бы и открытия. И плоды его принадлежат мне, и только мне.
— И небо, похоже, позаботилось о том, чтобы они достались тебе, — поддакнул Франсиско. — Да, Мартин, а ведь есть еще нечестивцы, которые не верят в божественную справедливость.
И перед тем как отплыть из Байоны, Мартин Алонсо отправил письмо их величествам, сообщая о своем возвращении из Индии. Коротко перечислил открытые острова, расписал обширность территорий, богатства тамошних земель, упомянул о гибели «Ниньи» и Колона на обратном пути. Указал, что лишь благодаря его мужеству и самообладанию экспедиция завершилась успешно, и смиренно просил их величества принять его с дарами новых земель, над которыми отныне развевается испанский флаг.
Курьер повез запечатанное письмо в Барселону, где, по сведениям Пинсонов, в те дни находился двор, а «Пинта» подняла якорь, взяв курс на Палое.
Преодолевая встречный ветер, они шли вдоль побережья Португалии, в полдень 14 марта обогнули мыс Сан-Висенти и к вечеру 15-го подошли к песчаной косе Салтес. Состояние Мартина Алонсо ухудшалось с каждым днем. Но его поддерживала мысль о грядущей славе.
Бодрый духом, вел он каравеллу в порт Палоса и уже собирался отдать команду запалить фитиль, чтобы выстрелом из бомбарды отметить возвращение в родной город, когда перед его глазами открылось зрелище, от которого последние остатки крови схлынули с лица.
Прямо перед ним, на якоре, с парусами, подтянутыми к реям, покачивалось потрепанное непогодой, но знакомое судно.
Франсиско Пинсон схватил его за плечо.
— «Нинья»! — со злостью выкрикнул он, забыв на миг, что на каравелле плыл его родной брат. — Как она здесь оказалась?
— Не иначе, с помощью дьявола, — прохрипел Мартин Алонсо.
Бомбарда так и не выстрелила, а он сам пошатнулся и упал бы на палубу, если бы Франсиско вовремя не поддержал его.
Жажда жизни покинула Мартина Алонсо. Надежда на божественную справедливость не оправдалась. Сердце его разбилось.
Мартина Алонсо перенесли на берег, в его большой и красивый дом, где он и скончался по прошествии нескольких дней.
Глава 34. Прибытие
Возможно, наиболее удивительным совпадением в истории является прибытие двух каравелл, разлученных штормом месяцем ранее и добравшихся до берега разными курсами после невероятных приключений, появившихся в родном порту в один и тот же день, с разрывом лишь в несколько часов.
«Нинья», ведомая твердой рукой Колона, со многими течами в корпусе, 18 февраля вошла в порт Санта-Мария на Азорских островах. Встретили ее не слишком приветливо. На следующий день португальский губернатор приказал арестовать двадцать матросов, когда те, босоногие и в рубищах, двинулись в церковь, чтобы прослушать мессу во исполнение данного на борту каравеллы обета. Колон и губернатор крепко поцапались, долго обменивались взаимными угрозами, но в конце концов адмирал взял верх и сразу же после освобождения матросов вышел в море. Опять попал в шторм, каравеллу отнесло далеко на север, и ей пришлось искать убежища в Тагусе. Здесь, на побережье Португалии, он представился кастильским адмиралом Моря-Океана и объявил о сделанном им великом открытии. Он знал, что об этом незамедлительно сообщат королю Жуану, и радовался тому, что наглядно показал властителю Португалии, какой шанс упустил тот, послушавшись невежду.
Как и рассчитывал Колон, ему предложили прибыть ко двору. Он поехал, взяв с собой индейцев, попугаев, золото, и так изумил португальскую знать, что те подобру-поздорову отпустили его из Лиссабона.
Перед отъездом он написал длинное письмо дону де Сантанхелю, с деталями высадки на Сан-Сальвадоре, подробным описанием Кубы, названной им Хуаной, с длиной побережья, превосходящей Англию и Шотландию, и Эспаньолы, площадью больше Испании. Потеря «Санта-Марии», писал Колон, заставила его повернуть назад и доложить о достигнутых результатах. Ой подчеркивал богатство открытых земель, наличие там золота, хлопка, пряностей, плодородие почвы, покорность и трудолюбие индейцев. Люди эти, писал он, станут верными подданными их величеств и с радостью примут христианскую веру. Письмо он просил передать их величествам, а в записке, предназначенной только для дона Луиса, добавлял, что плывет в Палое, где будет ждать от него вестей, в надежде, что Беатрис уже найдена, ибо без нее триумф не принесет ему радости.
Отплыв из Тагуса 13 марта, утром 15-го он достиг Палоса. До полудня ему пришлось подождать прилива, чтобы преодолеть песчаную косу Салтес. Приближение маленького суденышка с вымпелом адмирала на бизани не осталось незамеченным. Сначала его заметили зеваки, от нечего делать разглядывающие море. Вскорости, однако, кто-то из них признал в «Нинье» одну из каравелл эскадры несколько месяцев назад отправившейся в вояж за океан. Палое уже распрощался с надеждой на ее возвращение. Известие о появлении на рейде «Ниньи» передавалось из уст в уста, из дома в дом, и толпа вскоре запрудила пристань. Над городом поплыл колокольный звон.
