Альманах Российский колокол - Российский колокол, 2016 № 1

Дело Беленко было закрыто в ноябре 2001 года с формулировкой «За давностью времени», когда исполнилось 25 лет со дня вынесения заочного приговора.

Военной коллегией Верховного суда СССР гражданин Беленко Виктор Иванович, 1947 года рождения, заочно осужден по статье 64 УК РСФСР за измену Родине и приговорен к высшей мере наказания [расстрелу].

Но главное в этой истории не это. Назад японцы возвратили не все части угнанного самолёта. Они не вернули главное – большинство электронных блоков, в частности, систему опознавания «свой-чужой». В конечном итоге японцам был выставлен счет в восемь миллионов рублей, что по тогдашнему курсу соответствовало примерно одиннадцати миллионам долларов, которые они, за исключением небольшой суммы, выплатили. Исследования же этих невозвращённых блоков велись Японией почти три года. Результатом стало безоговорочное господство Японии на рынке электронной бытовой техники, на котором они на тот момент уже были лидерами. Они знали, как делать деньги. Но на этом история не заканчивается. 30 января 1979 года во время выполнения грузового рейса «Боинг 707-323С» борт PP-VLU компании Varig через полчаса после вылета из Токио исчез над Тихим океаном. Несмотря на обширные поиски, продолжавшиеся 8 дней, не удалось найти никаких следов. Этот инцидент считается одним из самых загадочных случаев в истории авиации. Командиром экипажа был Жилберту Араужу да Силва, известный как один из немногих, выживших в катастрофе рейса RG-820 под Парижем 11 июля 1973 года. Ничего не нашли и потом, в течение последующих лет. И знаете почему? Да потому что именно этот рейс вёз электронные блоки советского МиГ-25 из Японии, которая изучила и перекопировала всё, что им надо, в США. Советская разведка, узнав об этом, немедленно сообщила куда надо, и самолёт тут же расхерачили в щепки, чтобы уже никто никогда ничего не мог сделать с этими блоками. – Игорь Дмитриевич Сергун, начальник Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооружённых Сил Российской Федерации, ухмыльнулся и продолжил: – А вы говорите – тайна с пропавшим «Боингом». Этих тайн около десятка.

– У нас ещё есть время, расскажите.

– Ладно, только держитесь крепче за стул…

Хиллари зашла в дом и, не разуваясь, плюхнулась в кресло.

– Привет, – устало поздоровалась она с Биллом.

– Я слушал тебя, ты знаешь, я больше не хочу быть твоим мужем!

– Да? Ну тогда я снимаю свою кандидатуру с выборов, если в этом причина, – она пристально посмотрела на него.

– Ты зачем опять нагло врёшь?

– Откуда ты знаешь, вру ли я?

– Хиллари, послушай, для того чтобы кого-то обвинять, нужно иметь доказательства. Зачем ты врёшь, что его сбили каким-то «Буком»? Ты знаешь, что след от ракеты этого «Бука» видно невооружённым взглядом на десятки километров. Ты знаешь, что след, огромная белая полоса, не исчезает, а остаётся прекрасно видимой с округи более часа. Скажи мне, почему сотни корреспондентов, десятки наблюдателей и десятки тысяч жителей прилегающих районов не видели никаких следов на небе? Это тебе не Африка, там, на Донбассе, у каждого есть мобильный телефон, но никто, слышишь, никто ничего не видел и тем более не сфотографировал. Как ты смеешь без малейшего расследования объявлять виновных? Это было бы приемлемо только в одном случае – если бы ты в прямом эфире предъявила крупным планом фотографии катастрофы, на которой было бы любому видно, кто, как и когда сбил самолёт. Но у тебя нет таких фотографий и не будет. Зато они есть у русских, и поверь мне, в один прекрасный день паренёк по имени Вова Путин достанет и небрежно бросит их на стол перед носом Обамы, или перед твоим носом. И тогда, чтобы не оказаться подлыми мразями в лице всего мира, нам придётся подарить Путину, а соответственно и России, такие преференции, такие подарки, что после этого уже не мы, а вернее – не только мы будем писать правила жизни на этой планете. И тогда тебе будет не только стыдно, тебе будет…

– Мне будет наплевать. Вспомни пробирки Колина Пауэлла. Он показал, мы зашли в Ирак, захватили все месторождения, а Колин Пауэлл стал миллионером. И плевать, что там не нашли химического оружия. Никто, слышишь, Билл, никто уже об этом не вспоминает. В политике все средства хороши. А была ракета, не было ракеты, кто её запустил – уже не имеет никакого значения. Волна санкций обрушится на Россию и сотрёт её в порошок, а мы потом голыми руками зайдём к ним и будем брать из её недр всё, что нам захочется.

– Дура ты, Хиллари, тебя лечить надо. Всё, что случилось в Ираке, Ливии, Афганистане, Египте, Украине и в Сирии – это гвозди в гроб США. Мы уже четверть века являемся самыми крутыми после развала СССР, и что? Что мы имеем? Госдолг растёт космическими темпами, в мире полная неразбериха. Мы потеряли много друзей и хороших партнёров. То, что мы имеем сейчас, – это не друзья, это холопы, как говорят русские. Эти клоуны и попугаи никак нам не помогают. Они только утвердительно кивают с открытыми ртами, как последние проститутки, и ждут только денег. А те, кто у нас числится в друзьях по принуждению, спасибо АНБ, типа Меркель, Олланда или Абэ Синдзо, так это не друзья. С такими друзьями и врагов не надо. Ты думаешь, кто-то забыл, как мы бомбили ядерными бомбами Японию? Ты думаешь, граждане Германии или Франции в восторге от того, что всё время находятся на прицеле наших ядерных средств, о чём недавно сообщили рассекреченные данные? Нет, Хиллари, Америку всегда двигала вперёд сила соперничества. Только имея хорошего соперника в любом виде спорта, ты будешь прогрессировать. Иначе случится как с нами сейчас. Мы, уверовав в свою исключительность и превосходство, проспали колоссальный рывок России в наиболее важных отраслях, на которых и строится превосходство. Теперь, когда русские чуть-чуть показали миру, что они умеют, половина мировых лидеров наложила в штаны. И половина наших хвалёных генералов обмочились. А ведь это ещё не всё. Теперь никто у нас не даст гарантии того, что мы находимся в полной безопасности. А по моим сведениям, у русских появился такой козырь, который нам бить нечем.

– И тем не менее, Билл, дело сделано, и мы с тобой будем биться за президентское кресло, у нас нет другого пути. А там как бог даст. Одно знай: жить с тобой мы будем долго, поэтому все твои шалости пусть так и будут шалостями, или ты что-то уже придумал?

Хиллари посмотрела на него так, как будто всё знала, и у него хватило смелости только на то, чтобы опустить глаза и отрицательно покачать головой.

Джон Бреннон совсем не удивился, когда у него в кабинете раздался звонок от Обамы.

– Да, сэр, я слушаю вас, – бодро, по-военному отрапортовал он.

– Привет, Джон, – начал Барак разговор, как с каким-то пацаном. Начальника ЦРУ покоробило от тона президента. – Слушай, найди возможность и после шести вечера приезжай ко мне в Белый дом, есть разговор.

Джон глянул на свой график и, совершив быстрые прикидки за несколько секунд, ответил:

– Сэр, я буду у вас в восемнадцать тридцать шесть, – подчёркнуто официально доложил он.

– Ладно, жду.

Обама очень доверял Бреннону. Сын ирландских эмигрантов, разведчик с отличным послужным списком, человек, который уничтожил Усаму бен Ладена, и так был всегда на хорошем счету и у Клинтона, и у Бушей, и у него. Главная причина, конечно же, заключалась в деньгах. Именно он, Джон Бреннон, финансировал избирательную кампанию Обамы в 2008 году. И хотя свой пост главы ЦРУ за вложенные деньги он получил только в 2013 году, Обама после победы на выборах назначил его помощником президента по делам национальной безопасности и противодействия терроризму. Все преданные Бреннону люди, а их было 22 человека, впоследствии получили ряд руководящих должностей в американских ведомствах по обороне и разведке.

Всё то время, что оставалось до встречи с президентом, Джон думал, зачем тот его вызывает. Если бы что-то случилось, то вызов был бы срочным. Скорее всего, разговор будет о будущем – о том, что может случиться, а коль так, то и нет смысла заморачи-ваться. Он спокойно стал разглядывать последние сводки от всех подразделений.

Ровно в восемнадцать тридцать шесть [а иначе и быть не могло) он вошёл в Овальный, или, как его все тут называли после Клинтона, – оральный кабинет. Тёмный сидел, как обычно, в свинской американской позе – с ногами на столе. Так и хотелось подойти и переломать эти ноги, а потом объяснить, что столы не предназначены для ног, а тот, кто так делает, тот дебил и скотина. «Тёмным» они его назвали после событий в Крыму, он тогда ходил чернее тучи. Поскольку кличка «Темнейший» уже твёрдо закрепилась за Путиным, называть его чёрным было неполиткорректно, то назвали его просто – «Тёмный», чтобы было понятно как в прямом, так и в переносном смысле, о ком идёт речь.

– Господин президент, я прибыл по Вашему распоряжению…

– Ладно, садись, тут не может быть прослушки, да ты и сам прекрасно об этом знаешь.