Библиотекарь - Гектор Шульц

— Есть разница, — ответил я. – Если мне посчастливилось сюда попасть, то я должен хоть немного понимать устройство этого мира. А иначе велик риск сойти с ума.

— Тю, — фыркнула морда. – Делов-то. Будешь как Колобок. Жрать мухоморы, пингвинье говно и бессвязно ругаться. Шик же.

— Ага.

— Нога.

— Чего?

— А того, — буркнула волшебная вещь. – Может, сменим ради делихора обстановочку? Пожрать там пойдем или баиньки?

— Зеркало право, — сладко потянулся Мортимер. – За беседой время летит. Предлагаю отужинать и отправиться в постели, а завтра я отвечу на другие вопросы.

— Хорошо, — кивнул я, поднимаясь с табурета. – Мортимер.

— Да, Тимофей?

— А я могу посещать библиотеку?

— Конечно. Если тебе интересно, я не могу этого запретить, — улыбнулся старик. – Я всегда ценил тягу к знаниям.

— Ну, блядь, началось. Тимофей, дверь впереди. Давай левой ногой, потом правой, а остальное само подтянется, — сварливо ответила морда. – До утра мне ваши песни теперь слушать? Заебали уже!

— Ладно уж. Пойдем ужинать, — согласился я и, придержав дверь, пропустил вперед Изабеллу и Мортимера. Затем, свистнув Колобку, отправился вслед за ними.

Однако и за ужином я вновь принялся бомбардировать колдуна вопросами, предварительно оставив волшебное зеркало в своей комнате, чтобы оно не досаждало нам неуместными комментариями и не злило Изабеллу, которая крайне трепетно относилась к площадной брани и постоянно фыркала, стоило волшебной вещи витиевато выругаться.

Мортимер, несмотря на мое любопытство, был подчеркнуто вежлив и перебивал лишь изредка, чтобы узнать то, что случилось в реальном мире за время его отсутствия. Он с грустной улыбкой выслушал о двух войнах, которые сильно перетряхнули наш мир, радостно смеялся, когда я рассказывал ему о последних достижениях в области науки, и внимательно записывал, если я начинал вещать о чем-то незнакомом для него. Как и Изабелла, которая не расставалась с блокнотом. Но был у меня еще один вопрос, который я постоянно откладывал, стараясь не разозлить Великого Колдуна. Впрочем, Мортимер и сам все понял, о чем и сообщил с неизменно вежливой улыбкой.

— Тебя волнуют ингредиенты, необходимые для твоего возвращения, — больше констатировал, чем спросил старик. Я кивнул в ответ и обратился в слух. – Понимаю, Тимофей. Для тебя этот мир чужд и странен. Для меня он тоже был таким. Я долго искал способ, чтобы вернуться домой. Что ни говори, но твой дом там, где твое сердце. А я очень сильно любил старушку Англию.

— Любил? – переспросил я. – Любовь прошла, завяли помидоры?

— Интересно ты выражаешься, — усмехнулся старик. – Можно сказать и так. Меня смутило то же самое, что и тебя.

— Жертва?

— Да. Мне надо было кем-то пожертвовать, чтобы открыть портал. Два других ингредиента тоже непросты, но этот выбил меня из колеи. Я ценю чужие жизни, — грустно ответил Мортимер, набивая трубку и подкуривая от уголька из камина.

— А без этого нельзя обойтись? Я понимаю, что темная материя и все дела, но вдруг, каким-то образом, можно изменить суть требуемого для активации портала?

— Я ищу это довольно давно, Тимофей, и пока безрезультатно. Сегодня ночью я свяжусь со своими коллегами, дабы услышать их мнение по этому вопросу, а завтра сообщу тебе.

— Отрадно слышать, — буркнул я, нанизывая на вилку зеленый горошек. – Не подумайте, ваш мир прекрасен и уникален, но мой дом не здесь. Там осталась учеба, друзья, родные и привычнее как-то что ли. Надеюсь, вы меня понимаете.

— Конечно, мой мальчик. У меня тоже там остались друзья, коллеги, дом и родина.

— Почему ты решил остаться здесь? Вряд ли тобой двигала только наука, — спросил я. Колдун смущенно покраснел и метнул в сторону Изабеллы осторожный взгляд. Девушка дремала, опершись на руку и, казалось, даже не слышала, о чем мы говорили.

— Я встретил здесь свою любовь, Тимофей, — тихо ответил Мортимер, сделав пару пасов левой рукой. На губах Изабеллы тут же появилась добрая улыбка. Колдун пояснил, заметив мой заинтересованный взгляд. – Она устала. Пусть отдыхает.

— Любовь?

— Да, любовь. Такую любовь, рядом с которой потускнело все. Наука, магия, мысли о возвращении домой. Все.

— Погодите, — нахмурился я и, удивленно открыв рот, уставился немым взглядом на спящую Изабеллу.

— Да, Тимофей. Она моя дочь, только она не знает об этом.

— Но почему?

— Я считаю, что ей так удобнее. Изабелла талантливая девочка с небывалой силой, которая бывает лишь у Великих магов. Я учу ее и присматриваю, потому как этого хотела ее мать.

— Получается, что ты полюбил дочь Маланьи? Лесной ведуньи.

— Да. Это случилось очень давно. Средняя продолжительность жизни в сказочной стране куда больше, чем в нашем родном мире, Тимофей. Я вынужден прятаться за маской старика, в то время как мне всего около сорока лет по земным меркам.

— С ума сойти, — ахнул я, когда Мортимер взмахнул рукой и тихо рассмеялся, наслаждаясь моим удивленным лицом. Передо мной теперь сидел подтянутый черноволосый и кареглазый мужчина, в чертах лица которого сквозил облик того старика, которого я знал.

— Прости. Я вынужден скрывать свой настоящий облик, — виновато хмыкнул он. – В этом мире колдуны обязательно должны выглядеть почтенными старцами. Говорят, что старикам верят больше и чем ты старше, тем якобы могущественнее.

— Вот так новость. Как же вы тогда познакомились с дочерью Маланьи?

— Я закупал лекарственные травы для изучения у местных ведуний. Маланья была очень доброй женщиной и очень умной. Она легко находила даже такие грозные растения, как цветок папоротника, корень мандрагоры, листья арцессиуса и пыльцу цветка синеглазки. В один из таких визитов я и познакомился с ее дочерью Марией. Кто бы мог подумать, что будущий Великий Колдун потеряет голову и напрочь забудет о таких вещах, как понимание сути сказочной магии и способах возвращения домой, — рассмеялся Мортимер. – Было еще кое-что. Я почувствовал в девушке необыкновенную силу. Её не трогали лесные звери, навьи и упыри прятались, когда она выходила ночью одна в лес. Что уж там. Её даже разбойники не смели трогать.

— Но как ты почувствовал ее силу, если ты такой же человек, как