Любовь с Перчинкой - Кислинка
24. Виолетта
"Разговор будет долгий" так и крутится у меня в голове. Всё, я попала. Не долго я радовалась поступлению в универ. Сажусь на стул и смотрю на мужчину, он открывает какую-то папку, наверное это моё личное дело и зачитывает:
— Агапова Виолетта Андреевна, 24.10.2005 года рождения, хм, — он замолчал, а меня это как-то напрягает. — Твой отец Агапов Андрей Викторович?
— Да. Но откуда вы его знаете? — непонимающе задаю вопрос.
— Ты меня не узнаешь? — отвечает вопросом на вопрос и улыбается.
— Нет, а должна? — спрашиваю и хмурю брови.
— Гордеев Владимир Александрович, тебе о чем-то говорит?
Начинаю прокручивать в голове эту фамилию. И вспоминаю, что у отца был давний друг с такой фамилией. Это было очень давно, я была совсем маленькой, когда видела его последний раз. Неужели, это он и есть?!
— Гордеев, Гордеев. Подождите, вы старый знакомый моего отца? — задаю вопрос и смотрю на него, он расплывается в широкой улыбке.
— Да это я. Какая же ты взрослая уже, я помню тебя, когда ты ещё под стол пешком ходила. Я тебя сразу узнал, у тебя взгляд Андрюхин и брови хмуришь так же, как и он. — хмурил когда-то, но вслух я это не говорю.
— Извините, что я вас не узнала, слишком уж много времени прошло. — говорю и улыбаюсь.
— Да ничего, я понимаю. Мы с семьёй уехали в Америку по работе, когда тебе лет 5 было. И вот недавно вернулись на Родину. Мы с твоим отцом держали связь, хоть и редко созванивались. Как он, чем занимается? — задаёт вопрос, а у меня ком в горле застрял.
— Папа. Папы больше нет, семь лет как уже. — говорю и опустила голову. В кабинете воцарила минутная тишина.
— Как? — охает дядя Вова. — Прими мои соболезнования. — говорит спустя несколько минут, а потом подходит ко мне и обнимает.
— Спасибо. Его убили, когда он с работы возвращался домой.
— Он так и работал инженером? — спрашивает, и я кивнула головой. — А Лера как, чем занимается?
— Мама сейчас уже хорошо, работает в фирме секретарем. В конце августа замуж вышла за Царёва.
— А почему у тебя фамилия не Царёва? — удивляется Владимир Александрович.
— Я оставила свою фамилию, это память об папе. — говорю и улыбаюсь.
— Ясно. А ты играешь на гитаре? Твой отец хорошо играл.
— Семь лет не играла, но сейчас снова начала. Хотела пройти кастинг и выступать в группе F3, если бы конечно выбрали меня. Но не получится уже.
— Почему?
— Вы же меня отчислите из-за ситуации с Дианой. — говорю с грустной улыбкой.
— С чего ты решила, что я тебя отчислю? — удивляется Владимир Александрович.
Тут неожиданно дверь в кабинет открывается. Секретарша что-то кричит, но её перебивает мужской голос.
— Отец! Даже не вздумай отчислять Виолетту! Первая начала Диана и у меня есть доказательства.
Я поворачиваю голову и застываю с открытым ртом. На нас смотрит Марк. Что? Отец?
— Марк? — от шока я поднимаюсь на ноги.
— Закрой дверь и проходи. Никого я отчислять не буду, с чего вы взяли? Ну по крайней мере, Виолетту точно. — говорит устало Владимир Александрович.
— Я же говорил, что видел и знаю тебя. — подходит ближе Марк подмигивает мне и улыбается.
— Погоди, так ты встретил Виолетту и мне ничего не сказал, вот негодник! И про Андрея ты тоже в курсе был. — с укором смотрит на сына.
— Не хотел расстраивать тебя. — пожимает плечами Марк.
— А ты его не помнишь? — я качаю головой. — Вы когда маленькими были, дружили.
— Это было очень давно. И у меня диссоциативная амнезия, на фоне стресса. — говорю и виновато опускаю голову.
— Понятно. Бедная, моя девочка. — качает головой дядя Вова. Можно же мне его так называть?
— Так значит, ты вышвырнешь Диану? Ну и поделом ей. — радуется Марк.
— Не вышвырну, а отчислю. — серьезно говорит дядя Вова.
— А может можно обойтись без отчисления? Можно же отстранить от занятий. — вмешиваюсь я.
— Она столько гадостей тебе сделала, сто процентов просила отца, чтобы отчислили тебя. А ты сейчас защищаешь её? — недоумевает Марк.
— Я её не защищаю. Просто не хочу поступить так, как она. Я выше этого. Это будет, как предупреждение ей.
— Благородная ты, вся в отца, — улыбается дядя Вова, нажимает кнопку на селекторе и говорит. — Дарья, подготовь приказ об отстранении от занятий, Золотарёву Д.В.
— Спасибо.
— Ну что, подруга дней моих суровых, пойдем на занятия. Да и подруги твои, все извелись за дверью. — говорит Марк и подталкивает к двери.
— Удачи на кастинге! — говорит дядя Вова, а я в ответ киваю.
Как только мы выходим из кабинета, на меня набрасываются с вопросами подруги. Я им всё рассказываю, а потом на меня набрасываются с объятиями. Девчонки простояли здесь целую пару. Новость с отчислением пролетела быстро и кто её разнёс, не трудно догадаться. Но только зря она радуется.
Пока мы шли на следующую пару, на меня все смотрели. Кто-то с осуждением, кто-то сочувствием. Но только я знаю, всю правду. Не успели мы дойти до кабинета, к нам навстречу идёт Алекс с парнями.
— Ну, как ты? Если тебя соберутся отчислять, я позвоню отцу и он всех поставит на уши. Я не позволю, чтобы тебя отчислили. — говорит и снова заграбастывает меня в свои объятия.
— Успокойся. Никто меня отчислять не будет. И вообще, ректор оказался другом семьи. — говорю уткнувшись ему куда-то в грудь.
— Ну хорошо, я места себе не находил. — и обнимает меня ещё крепче.
— Слушай, Алекс у тебя уже в привычку вошло, меня обнимать? — немного отстраняюсь от него, поднимаю голову и смотрю.
— Всё, хорош обниматься, теперь наша очередь. — говорят Влад со Стасом и обнимают меня. Я начинаю смеяться.
— Ну раз, такое дело пошло. То дайте и мне, подругу детства обнять, пусть она меня и не помнит. — говорит Марк и обнимает. Замечаю краем глаза, как недовольно пыхтит
