Я еще барон. Книга III - Сириус Дрейк
Савелий только улыбнулся и развел руками:
— Простите, ваше благородие, но люди уже на своих рабочих местах. Мы не трусы. Если что, отпор дадим, что мало не покажется.
— Это радует. Тогда откланяюсь, — еще раз протянул я руку, которую Савелий пожал с видимым удовольствием.
Данила ждал меня у входа.
— Куда изволите-с? — тут же улыбнулся он, поправляя кепку.
— В телецентр, — кивнул я. — Туда можем не торопиться, времени полно.
— Понял! — надевая солнечные очки, ответил таксист. — Ремонтик затеяли?
— Ага.
Данила смекнул, что я не в настроении болтать и молча тронулся с места.
Лора подготовила мне речь, так что волноваться было не о чем. Однако страшно хотелось еще немного позлить графа. В телефоне у меня остался его номер, и я нажал на кнопку вызова.
— А, это ты мелкий засранец? — язвительно сказал граф. В голосе не было никакой усталости, как будто не он ночью отжигал до упаду.
— Да, граф, — попытался я сделать голос грустнее и печальнее. — Извините, что звоню, но, может, мы все уладим без обращения на телевидении?
— С какой стати? — хихикнул он, смакуя эту ситуацию. Пусть наслаждается, пока есть возможность. — Мальчик, за свои поступки надо отвечать. Запомни, кто сильнее, тот и прав. Я сдеру с тебя все, что мне положено по статусу. Но так и быть, если мне понравится твое выступление, я не заберу твой дом.
— Вы хотите присутствовать? — Я с трудом сдерживался, чтобы не засмеяться в голос. — Может не стоит? Мне и так страшно, а тут еще и сам граф Налимов!
Ну после таких слов он просто обязан прийти и лично убедиться в моем позоре. Этот хрен такого не упустит.
— Приеду-приеду! — рассмеялся он. — Твой позор будет тебе уроком, барончик.
— Ну ладно… — промычал я и бросил трубку. Сдерживать смех было уже невозможно, и я загоготал на всю машину.
Данила только странно посмотрел на меня в зеркало заднего вида, но ничего не сказал.
— Слушай, — обратился я к нему, когда закончил веселиться. — Не окажешь мне одну услугу?
— Смотря какую… — насторожился таксист.
— Я передам тебе папку с документами, а ты отвезешь ее в жандармерию, — сказал я и показал ему документы.
— В жандармерию⁈ Да меня же там быстро скрутят!
— Если бы они знали, что это ты лихачишь на дорогах, давно бы арестовали, — пояснил я. — Заплачу пятьсот рублей!
— Вот с этого и надо было начинать! — тут же подобрел Данила. — Когда нужно доставить посылку?
— К двум часам. Когда у меня назначен эфир.
— Ого! Господин, а зачем вы идете в телек?
— Оставлю пока в секрете, потом сам увидишь, — улыбнулся я.
Телецентр занимал огромное пространство. Тут располагалась несколько больших ангаров, где снимали передачи. Болванчик с Лорой вывели мне изображение, и я аж присвистнул. Денег тут крутилось баснословное количество.
Оставив Даниле копию документов и заплатив ему заранее, я пошел к КПП. Там меня проверили на наличие артефактов, записали в журнал прихода и приставили ассистента.
— Я все хотел спросить, — обратился к помощнице. — Вот Нарышкин бомбит из-за артефактов, которые мы украли.
— Так. — Лора появилась рядом.
— Надо бы их уже в дом перетащить, пусть посмотрит Трофим. Остальное продадим.
— Можем, — кивнула Лора. — Или просто оставим все себе, хуже не будет.
— И то верно, — улыбнулся я.
Ассистент бросил на меня удивленный взгляд.
— Ваше благородие, с вами все в порядке?
— Да, прости. Впервые по ту сторону экрана, — попытался выкрутиться я. Еще не до конца научился контролировать эмоции и опять хожу и лыблюсь без причины.
Меня проводили через центральное здание, выписали пропуск, еще раз провели через какие-то сканеры артефактов, а потом в ангар, где еще один провожатый наскоро объяснил мне, что да как.
Все были в курсе, зачем я приехал. Окружающие смотрели на меня с нескрываемым презрением. Кое-кто даже с жалостью.
А мне то что? Подождите до выступления, посмеетесь вволю. Только уж точно не надо мной!
Меня провели в гримерную. До эфира остался час. Очередной ассистент сообщил, что для эфира все готово, ждем только окончание передачи. Даже интересно, что же там такое показывают?
Стоит как-нибудь посмотреть местное телевидение.
Папку с документами я держал в руках, утверждая, что это заготовленная речь, чтобы не забыть. И еще кое-какие подарки для графа.
Меня немного помучили в гримерке и проводили на площадку. Там собралось человек двадцать: операторы, звуковики, осветители. Но на глаза мне быстро попался тот, ради кого все затевалось.
Граф Налимов сидел на небольшом диванчике в глубине помещения рука об руку со своими не особо приятными женами.
Как только они увидели меня, начали тыкать пальцами и смеяться.
— Ага, это тот самый мерзкий тип! — подтвердила Лора. — Фу, как вспомню, так тошнит.
Граф же, улыбаясь во все тридцать два, чувствовал себя королем положения и вальяжно помахал мне рукой. Ну а я что? Я помахал в ответ. Рано еще раскрывать все карты.
— Барон Кузнецов? — подошел ко мне мужчина средних лет в кепочке без верха и квадратных очках.
— Да, с кем имею честь говорить?
— Дмитрий Штативов, я буду вас снимать, — представился он. — Вы уже работали в прямом эфире?
— Нет, впервые, — честно признался я.
— У вас готова речь? У вас еще есть время.
— Да, речь со мной, — сказал я и потряс папкой. — Скажите, сколько у меня времени, и может ли кто-то прервать трансляцию?
И как бы невзначай кивнул на графа с женами. Штативов только ухмыльнулся. Видимо, такой вопрос был для него не в новинку.
— Обращение длится до десяти минут, и разумеется никакого вмешательства со стороны быть не может, — кивнул он на охрану, которой было просто дохрена, — У нас сильные боевые маги. Так что не переживайте.
— Благодарю, а то мало ли граф перевозбудится от радости…
— К тому же, — продолжил Штативов. — Зрительная зона ограждена барьером. Вы его не видите, а он есть.
— Лора?
— Он прав. — Она моментально включила энергетическое зрение, и я увидел легкую рябь между съемочной площадкой и графом с женами… Пока что нынешними.
— Готовность пять минут! — раздалось по громкой связи.
— Барон Кузнецов, вы готовы? — спросил Штативов.
— Да, вполне, — кивнул я.
Меня посадили в удобное кресло, и девушка еще раз прошлась по мне кисточкой, чтобы я не блестел в кадре. Начался обратный отсчет.
За спиной оператора располагался экран, на котором шла передача под названием «Кто хочет стать Аристократом?» Она уже подходила к концу, и ведущий желал всем приятного дня. Далее пошел блок рекламы: демонстрировали какие-то шампуни для лошадей. Надо бы прикупить. Все-таки, и у меня имеется парочка хороших скакунов.
Тут началась заставка.
— Вы аристократ, который совершил необдуманный поступок? — появился на экране лощеный ведущий с лучезарной ухмылкой. — Не хотите развязывать войну между родами? Перешли дорогу слишком влиятельному человеку? Или решили поздравить вашего друга? С вами программа «Прости меня» на канале «Империя-1». Сегодня у нас в гостях барон Михаил Кузнецов с извинениями в адрес графа Налимова.
Следом ведущий объяснил, что ждет зрителей в ближайшие пять минут. Эх, жаль, что придется их разочаровать. Хотя грядущий «вотэтоповорот» будет куда интереснее, чем дурацкие извинения.
Штативов показал мне три пальца, отсчитывая включение моей камеры. Два. Один.
— Вы в кадре, Михаил.
Я поднял голову и поразил всех своей самой очаровательной улыбкой. Лора вывела мне текст, который мы подготовили, и шоу началось.
— Здравствуйте, дорогие зрители. Я барон Михаил Кузнецов нахожусь сегодня тут, чтобы принести извинения всем известному графу. Вы наверняка знаете его благородие графа Налимова.
И показал обложку того самого журнала, который мне дал Трофим.
— Все мы знаем его, как очень доброго и справедливого человека. — Я посмотрел за спины сотрудников и увидел, что граф буквально светится от гордости. — Он делает наш город лучше, как и многие другие аристократы. Хочу выразить почтение его женам, которые хоть и выглядят как дешевые куклы, но держатся за своего покровителя обеими руками.
Лора вывела мне через Болванчика изображение графа с женами. У тех мигом слетела улыбка с лица.
— Что он несет⁈ — зарычал граф.
— Также он оказывает огромную честь, присутствуя на открытии новых заведений общепита, — продолжил я. — Вот сегодня ночью открывался новый ресторан в отеле «Римский», и граф с удовольствием посетил сие мероприятие. — Я показал в камеру первые фотографии, где Налимов заходил внутрь. —
