Тайна летающей женщины или Исповедь старейшины Чая - Лин Бао
В это время представление подошло к концу, и воздух взорвался тысячами огней из специально изготовленных петард. Одна из них взорвалась неожиданно громко, когда другие уже все потухали. Эта неожиданность заставила многих вздрогнуть, и я увидела, как Бао стала падать. Белые хризантемы веером выскальзывали из ее рук…
Я поддержала Бао и подозвала сестру Фу. Бао на носилках быстро перенесли в ее покои. Она не приходила в себя. Ее сердце остановилось или почти остановилось. Нам ничего не оставалось, как спасать ребенка. Сестра Фу приготовила инструменты, в комнате остались только мы вдвоем.
Смолистый факел ярко горел, позволяя стерилизовать инструменты. Сделав обезболивание двумя серебряными иголками, сестра Фу начала операцию. Она рассекла кожу живота специальным острым ножом по надлобковой складке, каждый раз после очередного рассечения отводя в сторону жизненно важные органы и прося меня придерживать их специальными серебряными палочками. Вот и лотос.
Осторожно, по миллиметру, движется острый нож. Сделав надрез в длину чуть более фаланги пальца, сестра Фу раздвинула края раны и левой рукой вытолкнула головку малыша. Осторожно, двумя руками я захватила головку малыша и вывела плечевой пояс, и далее извлекла прекрасного большого мальчика, который сделал судорожный вдох, как будто просто учился плавать. Мы положили его на грудь Бао, а сами занялись ее раной.
Сестра Фу накладывала один за одним швы специальными нитками. Поверх раны она приложила шелковую ткань, пропитанную специальным травяным настоем. Малыш восторженно дышал, все было нормально. Оставалось только ждать.
Я попыталась выдавить из груди Бао капельки молока, но у меня ничего не выходило. В это время в комнату доставили кормилицу, которая была уже заранее подобрана по моей просьбе. Она ловко взяла ребенка и приложила к груди; разработанная грудь оказалась легкой и желанной для малыша. Он без труда принялся сосать, однако через несколько минут устал и заснул. Кормилице было приказано прилечь и не двигаться, пока ребенок спит у нее на груди, несмотря на то что мы пока не трогали пуповину. Мы накрыли кормилицу с малышом тонкой шел- Щ ковой простыней, чтобы прилетавшие на запах N крови мелкие мушки не беспокоили их. Я также зажгла благовония, изгоняющие всех злых духов и заодно всех вечерних насекомых из комнаты.
Сестра Фу достала серебряные иглы из точек обезболивания и поставила две специальные банки на запястье и на грудь Бао, так же, как она это делала и для матери Бао Фан, когда той становилось плохо из-за слабого сердца. Я убрала в комнате и простерилизовала инструменты. Состояние Бао было неопределенным. Сестра Фу молилась за Бао, уйдя глубоко в себя. Я не смела прерывать ее целительной молитвы. Более того, мне хотелось присоединиться к ней, но я всецело была сосредоточена на малыше, и тихая радость и восторг охватили меня. Мой малыш жив, он рядом, он со мной!!!
Мне не хватало воздуха от радости, улыбка сияла на моем лице. Мне хотелось прижать его к себе. У него были мои глаза. Моя принцесса и мой первенец уже давно ушли из жизни, и я встречалась с ними только во время своих путешествий в мир духов. Еще год назад я считала, но достаточным для себя, но теперь я помнила, что ничто не может сравниться с радостью смотреть на этот маленький живой комочек света с моими глазками. Рот же, напротив, был копией рта Ши. Во сне он очень серьезно поджал губы, совсем как его отец в последние дни. Да, как нам не хватало его улыбки в это время!
Я светилась от счастья. Наконец я осмелилась взять малыша и положила его на свою грудь, разрешив кормилице выйти и привести себя в порядок. О чудо, как только я прикоснулась к нему, у него на губах появилась улыбка. Я чуть не потеряла рассудок от накатившихся на меня радостных эмоций. Как будто мы всегда были вместе. Я назвала его «Пришедший прямо из рая».
Его райская улыбка покорила меня. Я поняла, что открытость, спонтанность, дружелюбие, чувство дома, творчество, умение играть и вовлекать в игру других будут свойственны ему от самого рождения, как нечто естественное.
Я наслаждалась своим счастьем, мне хотелось смеяться, плакать, прыгать от радости одновременно. Но я не могла даже пошевелиться, ведь малыш лежал у меня на груди и спал.
Через окно в комнату заглянул Ши. Он не знал, что произошло с Бао, но, увидев малыша, очень обрадовался. Я приложила палец к губам, давая ему понять, что надо соблюдать тишину. По моей радостной улыбке он понял, что все хорошо, подумав, что Бао просто отды-чает после родов. Он тихо зашел в комнату и погладил Бао по волосам, затем, наклонившись, поцеловал. И -о чудо, Бао открыла глаза и улыбнулась. Сестра Фу также вышла из своего состояния и дала знаками понять Ши, что все в порядке, но он должен выйти.
Счастливо улыбаясь, Ши почти выбежал из комнаты, однако сестра Фу сделала жест, означавший, что Ши должен подождать около двери. Убедившись, что с Бао все в порядке, она встала и, выйдя из комнаты, подошла к Ши. Он, ожидая новостей о рождении своего сына, был крайне удивлен, что беспокойство сестры Фу было связано не с рождением малыша, а совсем с другими событиями. Оказалось, что всего за час до отъезда из монастыря сестры Фу из соседнего монастыря пришло сообщение, что войска Темурджина двигаются в направлении к Ханчжоу. О том, чтобы увезти сейчас Бао из стопины вместе с малышом, не могло быть и речи, Так как ее состояние было очень тяжелым.
Наследник империи, которому астрологи пророчили долгие и счастливые годы правления, был в опасности. Ши верил предсказаниям, гак как все они сбывались, но только я зная, какой ценой. Поэтому я также была обеспо-на всерьез приближением Темурджина. Мгновенное, что меня действительно обнадеживало, что при путешествии в долину духов, которое мы предприняли вместе с Ши во время ритуала в пещере, я не встретила никаких угрожающих жизни Ши обстоятельств. Да и
