Без любви, или Девушка лёгкого поведения - Татьяна Анатольевна Катаева
— д. Сергей сказал мне, что тебе стало плохо и ты потеряла сознание. К тебе приходила только медсестра, он и я. Ещё я звонила бабушке, она тоже ужасно переживает.
— Я позвоню ей, и скажу, что все в порядке. А теперь пойдем спать. Уже поздно.
Сон ко мне долго не шел. Все прокручивала в голове завтрашний день. Даже представить не могу, что говорить Шеремету, но ещё страшнее не могу представить, как с ним вообще говорить. Одно дело было знать, что он преступник, что он может убивать людей, а другое быть свидетелем этого всего, смотреть, но ничего не можешь сделать.
Если до этого в сердце к Шеремету не было любви, а был лишь страх. То теперь в нем поселилась дикая ненависть. Так что пришло осознание того, что мое сердце будет биться, пока этого будет хотеть он.
Можно было бы попробовать сбежать. Сделать новые документы, я для этого накопила достаточно денег. Даже от него, считающего себя всемогущим можно скрыться. Но я не могу оставить сестру и бабушку. И даже если сестру можно забрать с собой, бабушку в ее возрасте не удасться уговорить переехать. Та и как я это ей объясню.
— Извини бабуль, но нам надо срочно бежать. За нами охотится парень, с которым я спала и за которого собиралась замуж. Ну помнишь я тебе рассказывала, что он очень хороший и успешный. Так вот, я врала, он просто бандит.
Да бабулю, точно схватил бы инфаркт. А оставить ее не имею права, да и не хочу. Она мое счастливое детство, она мне вторая мама и Я ее очень люблю.
Дверь в комнату открылась, и в нее спокойно вошёл Сергей. Сердце бешено забилось, но среагировал мозг довольно поздно, и он увидел, что я не сплю.
— Привет, — слишком спокойно сказал он. Так словно ничего не было.
— Привет.
— Как себя чувствуешь? — оооо как это выводило меня с себя. Эта его сдержаность, спокойствие и взгляд, влюбленный как будто.
— Вроде нормально, — сухо ответила я.
— Тогда предлагаю спуститься вниз и поговорить, ты не против?
О, ещё как против. Я только мысленно начала готовиться к этому бою. Я ждала его завтра, но не сегодня. Я даже слов ещё не подобрала, не придумала как оправдываться.
— Может мы это сделаем завтра утром, Соня всё-таки спит.
— Ну я хочу сегодня, тем более я очень скучал.
Это его скучал как ножом по стеклу, звук резал уши, а сердце учащённо забилось. Имела ли я право сейчас ему отказать. Могла ли позволить себе вывести снова из себя. Могла ли разбудить в нем снова этого волка, готового крушить и мстить. Та и вообще могла ли я хоть что-то в этом доме. Я не имею права голоса даже в этом доме, не то что спорить с его хозяином.
— Хорошо, ты спускайся, я сейчас оденусь и подойду.
Он молча вышел. Мне стало страшно. Ну что сейчас ему сказать. Не могу же я ему сказать, что люблю Руслана. Сказать ему, что его никогда не любила? Сказать что с ним была только ради денег. Что несколько раз переспав с Русланом, я получила больше оргазмов, чем с ним, за этот почти год.
Хотя это всё и есть правда. Моя настоящая правда. Ну кого интересует моя правда?
В криминальном мире, после таких сказанных слов, ты бы был уже трупом и все твои родные тоже. Тут такого не бывает. О б этом надо было думать тогда, 10 месяцев назад, когда подписывала тот чертов договор. Теперь мне придётся жить по-другому, врать, притворяться, и что хуже всего быть женой и выполнять супружеский долг с мужчиной которого я ненавижу.
Спустилась вниз, через чур спокойная. Не знаю, что они мне там капали в капельнице, но чувствовала я себя отлично. Полное спокойствие. И сердце подсказывает, что это самообман и скорее всего я на успокоительных, но лучше так, чем чувствовать эмоции.
Открыла дверь кабинета, и вошла. На мне был лёгкий шелковый халат, а под ним красивое белье. Я знала, что нужно будет вымаливать прощение у него, и заранее подготовилась. Как бы мерзко не было мне с ним спать, но я должна это сделать, ради будущего своей сестры.
— Проходи дорогая. Садись.
Он похлопал себя по коленке. Блин, ну что ж он не даёт мне времени обдумать и подготовиться.
Послушно села. Он пил виски, я тоже взяла стакан и хотела от хлебнуть. Ну хоть, что-то должно дать мне силы. Но он забрал стакан с рук.
— Тебе нельзя алкоголь. Тебе капали успокоительное и глюкозу, пока ты спала. Лучше не рисковать. Вот возьми.
И он протянул мне таблетку. С виду обычная аптечная таблетка. Но зная Шеремета, мне стало страшно. Вдруг это яд, и он прямо сейчас меня убьет. Наверное я сильно побледнела. Потому что он посмотрел на меня понимающие, и сказал.
— Не бойся, это не яд. Всего лишь успокоительное и расслабляющие для тебя. Не хочу, что бы ты сейчас о чем-то думала кроме меня.
Я молча глотнула. Я тоже не хочу не о чем думать. И если эта таблетка поможет, готова пить ее каждый день.
По венам прошла горячая волна. В голове заиграли искры. Тут два варианта либо это какае-то сыворотка правды, что в моем случае, смертельно опасно, рассказать ему все. Либо же это наркотик какой-то. Осталось совсем немного чтобы это проверить.
— И так, моя дорогая Олива. Я тебя слушаю.
Голос его хоть и был спокоен, но в глазах читалась неоспоримая требовательность.
Я не знала с чего начать, и что вообще ему говорить.
— Я не знаю с чего начать, и что вообще ты хочешь услышать.
От куда у меня появились силы говорить, та и ещё дерзить я не знаю. Но слова полились потоком вранья.
— Если ты хочешь узнать спала ли я со следаком?! И я изогнула одну бровь, вопросительно взглянув ему в глаза. — То мой ответ, да, спала.
Ого! Глаза у Шеремета залились кровью, кулаки сжались. Мне стало страшно, но я не показывала свой страх, а наоборот дерзость. И продолжила говорить.
— А знаешь почему?! Нет, не знаешь? А я скажу. Это ты во всем виноват. Да, да, ты. Ты совсем перестал проявлять ко мне внимания. Нет времени на тусы, меньше времени на ласки. Да и секс у нас тобой, не помню когда был в последний раз. А он строил мне глазки. Вот я
