В начале было... - Владислав Владимирович
«Твою мать!» — только и подумал Сергей.
— Я, Сергей, из рода Нарышкиных, принимаю Сати эр Сатих дэр Наус в свой род, пока ее цвет не завянет, или пока смерть не разделит нас. — А в голове только мысль «Твою мать, если так дальше пойдет, что делать с ними тогда?» — Да садитесь вы уже! Давайте отметим, что-ли, это дело!
— Фух! — Шумно выдохнула Наяда. — Извини хранитель, это я виновата! Совсем из головы вылетело. А как услышала, что у гноманов праздник, по случаю становления полноправной наложницей, так мне, как стрелу в висок стукнуло, что мы не передали тебе дар!
— А я тебе сказал, что хранитель, хороший чел! Не станет он обижаться по этому поводу! Давайте и правда, отметим! — Саурус, поднял свою рюмку. — Хочу поблагодарить тебя, хранитель, что принял дочь нашу под сень своего рода. Да наполнится ее бутон твоим семенем, да будут плоды ваши велики!
Сергей закашлялся, да так, что брызнули слезы.
— Спасибо, интересный тост! Выпьем!
Беседа перетекала из одного русла в другое, хорошенько захмелевшие альфары начали рассказывать свои анекдоты, перешли на традиции. В вечерней прохладе хмель быстро выветрился, и вскоре, пришел Ульрих, что «баня ух, как хороша!».
Сергей вошел первым, начал скидывать с себя одежду, за ним следом вошли альфары, с интересом глядя за тем, как он обнажается и заворачивается в простыню. Но, надо отдать должное главе семейства, тот, недолго думая, скинул одежду, подавая пример женщинам, замотался, по примеру Сергея, простыней, прошел внутрь. Сергей забежав в парилку, поддал немного пара, заварил веник, заскочил в душ, ополоснулся, Саурус повторил все тоже самое, подхватив мокрого альфара под локоть, потащил в парилку. Присев на лавке, Сергей начал рассказывать о сути бани.
— Понимаешь, тут в чем суть, мы сейчас паримся, поры по всему телу раскрываются, потом в прохладный душ, а лучше, вообще в ледяную прорубь! Поры очищаются! Потом опять в парилку, чтобы соль из организма выгнать, да еще и веником пройтись! Потом перекур с пивком или квасом, и опять в парилку! Несколько раз так делаешь, и сразу чувствуешь, как из легких весь шлак вылетает! Вот, смотрю, вспотел! А теперь в душ! Вперед, а я за тобой!
Следом за мужчинами, зашли женщины, но вскоре выскочили, раскрасневшие, как раки, рванули в душ. Из душа вышли уже намного более расслабленными, чем входили. Кега с пивом обнаружилась рядом со столом. Сбоку висела наклейка — пиво пшеничное. И где найти только успели? Отметил про себя Сергей, хотя, знаяХратгара, и его отменный нюх на пиво, особо не удивился. Налив 4 стакана, выставил на стол.
Закончилась помывка далеко за полночь, когда довольные и расслабленные альфары отправились домой, оставив дочь в доме у Сергея.
Первым делом, вернувшись домой, он проведал сынишку, потом прошел к себе в спальню, Уланы не было, в гостевой комнате девушка тоже отсутствовала.
— Ты ищешь первую, Улану, хранитель? — Тихо спросила стоявшая посреди комнаты Сати. — Она сказала, что останется у родителей, ведь это и ее праздник.
— Хорошо, что предупредила, а то я уже переживать начал. Ладно, как бы то ни было, Куда бы тебя спать положить?
Девушка, плавным движением рук скинула лямки платья, которое медленно упало к ее ногам, оставшись стоять обнаженной, перед удивленным взглядом Сергея, залюбовавшимся ее телом. Ее тонкой женственной фигурой, высокой грудью, со вздернутыми чуть вверх сосками и полным отсутствием растительности на теле.
— С собой, хранитель. Сегодня я сплю с тобой. — У Сергея появилось острое желание сделать жест «рука-лицо», но сдержался. Прошлепав босыми ногами мимо Сергея в спальню, девушка залезла под одеяло и призывно протянула к нему руки. «Твою мать!» — только и подумал он.
Глава 10
Темные на следующий день не пришли. Как и через день. Как и через неделю. Впрочем, Сергею было не до этого. Постоянные поиски припасов, охота, собирательство необходимого, для автономного проживания уже довольно большого поселения. Потребности возрастали, пропорционально увеличению населения. В суете дел и постоянной круговерти, события недельной давности, выпали из памяти.
Напомнил о темных Хратгар, поинтересовавшись, почему он не помогают в жизни поселка. Этот вопрос поставил Сергея в тупик. Недолго думая, пребывая в самых смутных сомнениях, относительно того, живы ли вообще, представители этой расы, постучал в дверь, выделенного для них дома.
Дверь открылась практически сразу. На пороге стоял тот самый глава, чью дочь чуть не казнили, из-за пущенной в Сергея стрелы. Увидев пришедшего, альфар опустился на колено.
— Минарено! Ундопремистодесаторе! — Быстро начал говорить он.
— Встань, друг мой, не нужно расшаркиваний, скажи, у вас все в порядке? Продуктов вам хватает? А то, вы неделю, практически не выходите из дома.
Мужчина поднялся, посмотрел в глаза Сергею и отвел взгляд.
— Та-ак, а вот это уже интереснее, может, присядем, поговорим.
— Прости хранитель… — начал было мужчина, но запнулся, тронул свои губы пальцами, — не понимаю, что это…
— Это, друг мой, русский язык. Давай поговорим, не хотел вас раньше беспокоить, думал отдохнете, да придете познакомиться, а вы сидите в доме и почти не выходите… Не правильно это, не по-людски. Если вам нужно время отдохнуть, так не вопрос, просто скажите — не трогайте нас, мы еще недельку отсыпаться будем. Это ведь не такая большая проблема, правда? — Вкрадчиво начал Сергей. — Может, присядем куда-нибудь, а то стоим в дверях, как два тополя на Плющихе! Хотьвон, на скамейку во дворе?
— П-прости, хранитель! Моя вина, — быстро заговорил мужчина, опять опускаясь на колено.
— Так, завязывай с этим! Мне, вот это все падание на колени, ни к чему. Я простой и привык по-простому. Садись, рассказывай. — Мужчины сели за маленький деревянный столик, стоящий во дворе. — Меня, кстати, Сергей зовут. А то, так и не познакомились.
— Эжен ан Нуаре, хранитель!
— Уже хорошо! Эжен, чего вы заперлись то в доме, скажи мне на милость? Я вас обидел чем-то? Может, сделал что-то не то? Говори, не стесняйся. Я не собака, не укушу.
Эжен закусил губу, видно было, как он собирается с мыслями. Потом, видимо собравшись, выпалил.
— Моя дочь пыталась убить хранителя, — Сергей кивнул, это он и так знал, — а потом хранитель, то есть ты, отказался принимать ее жизнь за то, что она совершила, но при этом принял нас. Поэтому, мы решили, что ты выбираешь казнь для всех нас, и, чтобы еще больше не
