Без тебя - Марта Заозерная
Не могу понять, что я такого сделала?!
Мы стоим посреди подъездной дорожки огромного загородного особняка, и я не знаю, куда себя деть. Неловкость ситуации зашкаливает! Здесь полно посторонних, а мы ведем себя странно.
Я надеялась, верила в то, что всё налаживается! Хотела, чтобы Сережа увидел мои изменения! То, как я стараюсь! Хотела доказать ему, что могу быть самостоятельной. Хотела вырасти в его глазах…
После начала обучения стало ясно, что нужно как-то сближаться с мастерами в сфере дизайна. У них можно многому научиться.
Попросив своего двоюродного брата Женю присмотреть за Колей, я приехала сюда. Сейчас очень жалею. Но кто же знал, что всё так закончится?!
— Ты мне делаешь больно, — произношу сбивчиво.
Хватка на затылке тут же ослабевает.
Отпустив, Сережа отступает на несколько шагов. Прищуривается. Какое-то время смотрит на меня, затем отворачивается и ищет глазами кого-то.
— Пошли, — коротко кивает мне.
Семеню за ним и чертыхаюсь про себя. Одета я и, правда, весьма откровенно.
Пару месяцев назад я бы не позволила себе выйти из дома в столь провокационном платье. Но мы долго над этим работали. Принять себя не так легко, как других.
Я с детства привыкла воспринимать себя через критику. Большие уши. Слишком высокий лоб. Несуразно узкие бедра. Длинные руки. Я слышала многое. И каждый раз, глядя на себя в зеркало, искала недостатки. Если не находила, то дорисовывала их в своей голове. Кто бы только знал, как часто я проделывала это. Начиная лет с семи.
Искать в себе недостатки вошло у меня в привычку.
Вот так всё просто.
Когда мы начали встречаться с Сережей, я была окрылена своими чувствами настолько, что ни о чем другом не могла и думать. Загоны отошли на второй план. Сказка во всем была.
Со временем, когда появились проблемы, триггеры вновь вернулись из прошлого.
Мы обсуждали с психиатром мои проблемы. И с Ярой.
Первое время, после того как препаратами сняли острую фазу депрессии (до этого не могла, мне было противно), я подолгу смотрела в зеркало. Часами. Привыкала к себе и искала что-то, что может мне понравиться в себе. Вся старалась понравиться. Для этих же целей начала вести социальные сети активно.
Даже перед тем, как приехать сюда, я сфотографировалась и выложила фотографию. Хотелось реакцию посмотреть человеческую. Так сказать, непредвзятое мнение.
— Вот, смотри!
Забрав у мужчины, по-видимому, — коллеги, папку с документами, Сережа мне её вручает. Раскрывает на первой попавшейся странице, и я прихожу в ужас.
— Любуйся! Ты, наверное, также хотела?! Они тоже красивые девочки. Были.
Перед собой я вижу изувеченные тела молодых девушек. Цвет кожи, неестественные положения тел, всё говорит о том, что они мертвы.
— Что с ними случилось? — не своим голосом спрашиваю. Ком в горле мешает говорить.
— Так же как ты — потусоваться решили. Захотели с Трубициным подружиться. Веселый парень, да? — кивает на папку.
Ошеломленно столбенею. До меня доходит, наконец-то, причина его бурной реакции на мое пребывание тут.
— Это он их? — бормочу.
Мне дурно становится. Как же так?! Ничего такого и близко тут не происходило!
— Представь себе. Как думаешь, я очень обрадовался, тебя тут застав?! Что бы я сыну сказал, если бы с тобой что-то случилось? Блядь, Маш! Я в ужасе! Ещё и вырядилась не пойми как, чтобы точно этот ублюдок на тебя внимание обратил?!
— Я ведь не знала! — произношу сквозь слезы.
— Не легче от этого! — его низкий голос растекается по моему телу.
Я вспоминаю, как мы ругались. Бурно и со скандалами. А после мирились.
Мне его не хватает. Только его и не хватает.
Говорят, чтобы понять, насколько тебе человек дорог, нужно его потерять. Перестав общаться с мамой, я облегчение испытала. А Сережа…
По нему я, не переставая, тоскую. Вспоминаю наши дни. Нанизываю их на свою память, как на нитку — одно за другим. Их великое множество.
Судорожно вздыхаю.
И часа моей жизни не проходит, чтобы я о нем не вспоминала.
Не раздумывая, бросаю папку на капот рядом стоящей машины и подаюсь вперед. Тянусь ладонями к щекам Сережи. Мне так хочется к нему прикоснуться. Нестерпимо. Жизненно необходимо.
У нас с ним всё началось неправильно. Вернее, не у нас. У меня.
Поначалу я не о том думала, когда мы познакомились. Двигал мною лихорадочный интерес. Но всё изменилось очень быстро. Я втянулась в наше общение с головой и поняла — он особенный. В самом деле, особенный, так как Сафи и говорила.
Как бы меня совесть перед ней не грызла, я не жалею о своем поступке. Не жалею, потому что не могу без него.
Сережа обхватывает мои запястья и крепко сжимает их в своих ладонях. Электрический разряд через моё тело проходит. Он бьется током. Это его негодование рвется наружу.
Мне немного больно, но я продолжаю смотреть на него.
Ну же. Почувствуй! Я так хочу, чтобы ты меня обнял. Пожалуйста!
— Ты ведь это чувствуешь тоже? — шмыгаю носом. Слезы тут же прорываются и стекают по щекам. — Я знаю, что ты то же самое чувствуешь!
Он хочет меня отпустить и отойти в сторону, но я перехватываю его руку. И замираю.
Сережа очень горячий.
— Ты болеешь?
В этот раз он не успевает меня поймать, я прикасаюсь пальцами к его лбу.
Представляю, как мы со стороны выглядим. Наплевать.
— Маш, пожалуйста. Тебя домой отвезут. Отдельно допросим. Попозже. Посиди в машине, сейчас водитель придет.
Он отстраняется, словно ему неприятны мои прикосновения.
— Мне тебя не хватает. Очень, — признаюсь. Не к месту, но сил нет и дальше молчать. — Пожалуйста. Мне очень страшно. Обними меня, я тебя очень прошу.
Глава 28
Сергей
Сидя за барной стойкой, я в сотый раз пересчитываю бутылки, стоящие на стеллаже в паре метров от меня. Всё ещё надеюсь, что это избавит меня от собственных навязчивых мыслей.
Сколько нужно бухла, чтобы выветрить из моей головы весь стрем, что сейчас творит там черт- те что? Сдохну быстрее, чем столько.
За спиной веселится сотня людей, но от меня, я уверен, тоской веет.
В этот раз жизнь изменилась ещё более резко, чем в прошлый. Какой-то адовый коктейль чувств запустили мне в вены.
Когда после развода я говорил себе, что новые
