Любовь по наследству, или Сундук неизвестного - Анастасия Енодина
По направлению к нам шёл человек. Он полностью соответствовал моим примитивным представлениям о деревенском жителе средних лет. Просто одетый, чуть пьяный на вид, никуда не спешащий, он брёл вдоль забора, лениво проводя пальцами по металлу.
Я напряглась. Что, если и он опасен? Мало ли, накинется на нас?
Эрик оставался спокоен и вряд ли бы понял и разделил мои страхи. Они, кстати, оказались совершенно неоправданны, так что и хорошо, что парень ничего не заметил.
- Костина родня? - спросил мужик, приблизившись к нам.
- Да, - ответил Эрик.
- Вроде того, - едва слышно буркнула я.
Мужик поглядел на ворота, подошёл и даже подёргал за одну створку, отчего послышался неприятный стук металла и металл.
- Ворота заперты, а ключ потерян, - сообщил он, сочувственно поглядев на нас. - Забыл сказать, наверно, участковый наш, дурья его башка. Но вон там снесен забор - пожарная как приехала, так и снесли, а то ж не потушить было, а мог огонь перекинуться... Как раз там столбы на соплях держались.
Он указал рукой в сторону, противоположную той, откуда пришёл, а потом уставился на нас, качая головой и приговаривая слова соболезнования.
Стало немного неудобно, поскольку этот человек Константина, видимо, знал и скорбел. В отличии от меня.
Но эта встреча всё равно меня порадовала. Во-первых, теперь я не ощущала себя в триллере, где все местные жаждут расправы над приезжими. Во-вторых, информация вселяла оптимизм: всё-таки был более удобный вход на участок!
Даже появилось несвойственное мне желание сказать что-то доброе этому незнакомому человеку. Стоит признать, что и для себя я решила всё же немного вызнать при этом, чтобы окончательно избавиться от ощущения пребывания в плохом фильме.
- Хороший у вас городок, - сказала я, хоть и знала, что на "городок" здешнее поселение не тянет. - Только тракторист чумной - чуть не угробил нас...
Мужик отлично повёлся на заброшенную мной наживку, но с логикой у него было не очень, так что ответил он так, что только больше вопросов у меня вызвал своим ответом.
- Так спит он целый день, четвёртые сутки из запоя не выходит... - сказал так, словно это что-то проясняло.
Я уставилась на Эрика. Тот тип не был пьян, а это значило, что тракторист и правда где-то дрых...
Почти покинувшее меня ощущение близкой опасности снова появилось. Всё не так просто! Определённо всё не так просто! Но я даже знать не хочу, что происходит на самом деле. Хочу в город, подальше отсюда!
- А трактор кто вёл тогда? - спросил у мужика Эрик, пока я пыталась справиться с эмоциями.
- Почём мне знать? - пожал плечами мужик, безразлично относясь к нашему вопросу. - У нас больше некому. Все знают, что Ванька прибьёт, если кто его трактор тронет без ведома. Эта хреновина - единственная ценность, что у него есть. И единственное, почему не посадят его за пьянку...
- Так не сажают уж за пьянку-то, - улыбнувшись, просветил Эрик, но и это не смутило нашего собеседника.
- Так тем более! - ещё более уверенно сказал он. - Потому и беспределят, что не сажают... - он призадумался, а потом глянул на меня, видимо, осознав услышанное: - Но ты на Ваньку не гони - он на людей ни за что не наедет. Ему проблемы не нужны, у него их и так... - он выразительно показал ребром ладони на своё горло.
- А где он сейчас, этот Ванька? - спросил Эрик, и по его голосу я не смогла определить, взволнован ли он.
- У участкового, где ж ещё? - было ему ответом. - Он как напьётся, подраться любит, так что, как в запой уходит, так у участкового и сидит под замком, но всё равно кореша находят, как ему выпить передать.
А вот эта информация мне не понравилась совсем. Она ясно давала понять: местные - не враги, но недоброжелатель есть, и он неизвестен. По крайней мере, нам. А известен, скорее всего, этому Ваньке, но с пьяного толку мало, вряд ли что расскажет дельное...
Пока я размышляла над всем этим, Эрик снова спросил по делу, кивнув в сторону, где предположительно находилась большая дыра в заборе от пожарной машины:
- Чего горело-то?
- Сарай горел, - сходу ответил мужик. - Костя сарай себе отгрохал, я б в таком сарае жить мог! Недавно совсем сварганил, своими руками, не нанимал никого... да в нём и сгорел... Как вообще сарай загореться-то может? Он же без печки! Сам поджёг, говорят. Записку оставил... Со мной даже попрощался, только не понял я тогда, что он прощается... Эвона как вышло...
Эрик опустил взгляд и понимающе кивнул.
Наш собеседник немного помолчал. Наверно, в память о Константине. А потом продолжил, хоть никто его и не просил:
- Говорит мне тогда: "Прощай, Николаич. Увидимся ли - не знаю, но вряд ли уж так с тобой поболтаем запросто, как сейчас." Я подумал, что он просто во власть податься решил. А чего? Денег у него было много, а он особо их и не тратил. Экономил даже. Ну, и подумалось мне, что деньги-то его уже не радуют... Он и сам так говорил как-то... Ну, и такие обычно идут в меценаты фиговы или в политики... тоже фиговы... Ну, и ясно, что ему тогда не ровня я буду, зазнается, пива не попьёшь уж с ним у залива под копчёную плотвичку... - он мечтательно вздохнул, видимо, вспомнив вкус копчёной рыбы, а потом погрустнел: - А потом он возьми и спали себя. Хороший был парень, хоть и мало пожил тут... Нормальный такой. Вроде и при деньгах был, и весь такой опрятный, но не выпендривался... Семечки вечно лузгал... крупные покупал, в городе... Вечно мне отсыпал во все карманы...
Снова помолчали. На этот раз ничего, внушающего мне страх, Николаич не сказал, так что я молчала чисто для приличия.
