Вместе (не) навсегда - Элина Витина

Уверена, Ян замечает, что мои мысли витают где-то далеко, но стойко делает вид, что все хорошо, хотя сегодня впервые за все это время он не пытается выйти за рамки деловых отношений и обсуждаем мы исключительно проект.

Его ритмично стучат по клавиатуре ноутбука, а я делаю глоток кофе и отстраненно наблюдаю в окно за огромной пробкой.

Сердце лихорадочно ускоряется, когда я вижу знакомую машину и встречаюсь взглядом со своим отцом. На секунду в голове проносится шальная мысль сделать вид, что я его не заметила, но я нахожу в себе силы кивнуть и даже слабо улыбнуться. Он кивает в ответ, затем отворачивается к своему водителю и в следующее мгновение машина выруливает из общего потока и паркуется, заехав при этом двумя колесами на тротуар.

Мое сердце продолжает биться в бешенном темпе все то время пока отец выходит из машины, заходит в кофейню и направляется к нашему столику. А в голове в это время набатом звучит нехорошая, но такая спасительная мысль: как хорошо, что я здесь не с Маратом.

— Добрый день, — здоровается он и окидывает нас вполне дружелюбным взглядом. Ян удивленно поднимает глаза от ноутбука, а в следующее мгновение его глаза восхищенно загораются и он даже подскакивает с места:

— Добрый день, Михаил Евгеньевич! Грушевский, Ян Грушевский, — представляется он и протягивает руку моему отцу.

Я лишь закатываю глаза, когда в очередной раз слышу как кто-то из моего окружения представляется полным именем. И нет, я точно знаю, что он сейчас не пародирует Джеймса Бонда, просто в нашей среде так принято… надо непременно козырнуть своей фамилией, а то не дай Бог собеседник примет тебя за простолюдина и не признает наследника выдающегося родительского бизнеса. В школе такая манера меня умиляла, потом раздражала, теперь я лишь снисходительно вздыхаю и обращаясь к отцу поясняю, надеясь, что ему не покажется, что я оправдываюсь:

— Мы готовим совместный проект. Почти закончили уже, — киваю в сторону ноутбука Грушевского.

— Значит, ты скоро домой? — Он окидывает взглядом наши чашки с кофе и тарелки с недоеденными десертами. — Там дождь собирается, советую поторопиться.

— Конечно, папа, — улыбаюсь я. Мне приходится прикусить язык, чтобы не съязвить, что я, вообще-то на машине, а значит дождь мне не страшен. Ян тоже не видит ничего странного в его словах и с энтузиазмом заверяет его:

— Нам еще минут пять осталось и мы сворачиваемся.

— Вот и молодцы. Что за задание, сложное?

К моему удивлению, вместо того чтобы вернуться к своему авто, отец присаживается на свободный стул и с интересом заглядывает в ноутбук Яна. Тот в этот момент очень напоминает Рамика когда он встречает меня, разве что слюни не пускает. Я лишь устало закатываю глаза. Мне не привыкать к такой реакции людей на своего отца. Не могу сказать, что его все боготворят, но уважают точно. И хотят урвать хоть каплю его внимания. Я же, наоборот, готова отдать многое, лишь бы он переключил свое внимание с меня. В идеале — чтобы вообще забыл о моем существовании.

Отец терпеливо ждет пока мы, а если уж быть откровенной, то Ян, доделывает задание и предлагает:

— Давай вместе прокатимся, хоть пообщаемся немного, а то с этими немцами я совсем дома не бываю. Твою машину потом кто-то из ребят пригонит.

Мне хочется возразить, что вот недавно же общались на мой день рождения, всего пару месяцев прошло с того времени и я бы с удовольствием еще столько же подождала, но вместо этого я покорно следую к его авто.

— Неплохой парень вроде, — заявляет отец, когда мы ныряем в теплый салон. — Но ты могла бы найти кого-нибудь и получше.

— Получше? — слабо возмущаюсь. — Он же из списка!

Не то чтобы мне сильно хотелось защитить честь Яна, но отец сам включил его в тот дурацкий список. Какого черта он сейчас заявляет, что Грушевский его не устраивает? Я даже не пытаюсь доказать ему, что с Яном нас ничего, кроме учебы, не связывает. В голове лишь отчаянно оседает осознание того, что если отец забраковал Грушевского, то Марата он не примет никогда.

— Из списка? — он удивленно поднимает брови. — Господи, Алиса, я дал тебе тот список, чтобы ты знала с кем тебе будет полезно завести дружбу. На будущее. Когда ты станешь полноправной хозяйкой МиКрейта. Я бы и половину из них рядом с тобой видеть не хотел, но дружба с ними может тебе пригодиться.

— Спасибо за пояснение, — тихо произношу я. — Но мы с Яном не… Мы не встречаемся, просто дружим.

— Алиса, детка, — отец даже улыбается. Представляю каких трудов ему стоит изобразить нежность. — Ты думаешь, я не в курсе, что ты практически не появляешься дома? Я хоть и сам там редкий гость, но охрана мне все докладывает. О твоем ночном побеге в прошлом месяце тоже, кстати, — добавляет он с усмешкой. — Я знал, что у тебя появился парень. Правда, думал, что ты найдешь кого-то более достойного…

— И чем, интересно, Грушевский недостоин? — робко спрашиваю.

— Ох, Алиса… как бы так поделикатнее сказать. Его отец успел засветиться в паре скандалов в прошлом году. На бизнесе это, надо признаться, никак не отразилось. “Сантом” развивается семимильными шагами, но репутация Грушевского-старшего далека от идеальной…

— И что? — закипаю я. — Это повод сторониться его сына? Насколько я знаю, сам Ян ни в чем таком замечен не был! Сколько можно судить о детях по их родителям? В чем конкретно он виноват?

Я понимаю, что меня несет, но уже не могу остановиться. Когда я поняла, что отец принял Яна за моего парня, меня одолела легкая паника и по щекам начал распространяться невыносимый жар. Сейчас же я покрываюсь холодным потом и с ужасом осознаю, что если уж Грушевский с его родословной не устроил отца, то что же говорить о Марате?

— Возможно ты права, — поджимает губы отец. — Завтра заключаем сделку с немцами, наконец. В пятницу будет корпоратив по этому поводу. Пригласи своего Яна, пообщаемся, посмотрим что там за кавалер. Может, зря я на него наговариваю и сужу по родителям.

Отец, видимо, посчитав, что разговор окончен, достает телефон и звонит своей помощнице, чтобы предупредить, что задержался по дороге, а я судорожно пытаюсь придумать как мне выкрутиться из этой ситуации. Или хотя бы как выйти из нее с