Альманах - Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Свеча горела на столе…»
«До утра я хочу быть с тобой у тебя!», – хотел написать он, но… Автозамена слов его айфона напечатала «Дура». Он попытался стереть слово, но… нажал на отправку. Цепенея от того, что произошло, он, чтобы не потерять ни секунды, набрал ее номер и хотел словами все объяснить, чтобы без этих технических ошибок. Она не отвечала на звонок.
Она смотрела на последнюю эсэмэску от него, и ее глаза стали наполняться слезами. У нее было какое-то нехорошее предчувствие уже с утра. На экране ее телефона засветился входящий вызов. От него. Боясь, что он продолжит в том же духе и все окончательно испортит, она отключила свой телефон. «Обиделась!» – с ужасом подумал он.
Отпросившись с работы, он на такси приехал домой, схватил огромный букет прямо с пластиковым ведром и поехал к ней. Она, конечно, еще на работе, и он расположился в подъезде у ее дверей, придумывая речь, которой все исправит.
Он не знал, что пятнадцатью минутами раньше она, тоже отпросившаяся с работы, уже побывала у себя в квартире и теперь ехала к нему домой на такси. С клюшкой. Приехав, позвонила в дверь его квартиры, но никто не открывал. Она осталась ждать его на лестнице.
Он забеспокоился – было уже поздно, и она давно должна бы прийти домой, даже если зашла по дороге в какие-нибудь магазины. Он позвонил ей. Ее телефон по-прежнему отключен. Он звонил ей не переставая, пока не сел аккумулятор его телефона.
Когда она забеспокоилась, что его так долго нет, она решила ему позвонить и с ужасом поняла, что все это время ее телефон был выключен. Включив, она обнаружила, что он звонил ей много раз. Она позвонила ему. Женский голос сообщил, что его телефон выключен. Она снова расплакалась.
Она, как дура, ехала с этой клюшкой в метро через весь город. Дома она дала волю слезам, выпила корвалол и уснула беспокойным сном.
Он, предчувствуя непоправимое, вышел во двор ее дома. Ее окна были темны. Обнаружив в руке ведро с розами, он поставил его на тротуар и пошел к метро. Дома он выпил водки, немного успокоил боль души и уснул в забытьи.
Наутро он не позвонил ей. Она не звонила ему. Почему-то оба одновременно подумали, что их любви пришел конец. Будто неожиданно и необратимо вдруг умер человек.
Так они прожили друг без друга целый год. Сколько слов было сказано друг другу!.. В этих нескончаемых внутренних диалогах. Они по-прежнему любили друг друга, винили каждый себя за то, что произошло, и боялись хотя бы позвонить друг другу.
Она сидела в кресле у телевизора. Реклама умело обыгрывала наступающий завтра День Святого Валентина. За телевизором стояла та самая клюшка, глядя на которую она пролила немало горьких слез. Вот и сейчас на ее глазах навернулись слезы. И снова корвалол, и снова сон на мокрой от слез подушке.
Утром ее разбудил звонок в дверь. Она открыла и увидела его… В руках у него было пластиковое ведро с огромным количеством роз. Он виновато улыбался.
Она вдруг с силой захлопнула дверь, и улыбка стала сползать с его лица. За дверью был какой-то шум, и он, усмехнувшись, понял – она давно не одна. Поставив ведро на придверный коврик, он уже собирался спускаться по лестнице, как дверь снова распахнулась, и перед ним предстала уже причесанная и наскоро подкрашенная она. С хоккейной клюшкой в руках.
Она кинулась к нему, но клюшка встала поперек дверей, остановив ее. Он рванулся к ней, но споткнулся об ведро, опрокинул его и разлил воду. Так они и обнялись – через клюшку. Он в намокших брюках. Она в намокших тапочках.
Из ее глаз лились слезы, добавляя свои капли к луже на полу. В луже у их ног рассыпались розы. Это было красиво.
Погромыхивая на каждой ступеньке, вниз по лестнице катилось пластиковое ведро.
С Днем Святого Валентина!
Евгений Ставцев
Родился в Орле в 1972 году. Живёт и работает в Нижнем Тагиле. Директор историко-технического музея «Дом Черепановых». Историк и публицист. Автор более 30 научных и научно-популярных статей по истории, этнографии и краеведению. Лауреат музейной премии Клера (2005). Кандидат Интернационального Союза писателей (2015).
Женат, воспитывает двоих детей.
Признания сумасшедших
В настольном зеркале, что стояло напротив Лео, он видел измученное и бледное, почти старческое лицо, покрытое не то оспинами, не то прыщами, частично скрываемое непослушной чёлкой увядших волос, и чудовищными сколами зеркального покрытия, которые ещё больше уродовали его.
Как бы Лео ни чуждался, ни отворачивался от этого отражения, оно принадлежало ему…
«Что со мной? – спрашивал он себя, – что происходит?»
Ему казалось, что все силы, которыми обладал его молодой, почти юношеский организм, забирало клокочущее внутри сердце. Этот набат отдавался у него в висках, разрывал грудь и перекрывал воздух. Боль разносилась по всему телу и острыми шипами вонзалась ему в глаза, заставляя бежать из них солоноватую жидкость.
«Нет! Только не это!» – Лео зажмурился и закрыл лицо руками. Его глаза, напоминающие надутые пузыри, более не в силах сдерживать эмоции, лопнули. «Проклятие! Их не остановить!» – Лео бесполезно пытался закрывать ладонями глаза и растирать тёплые капли по щекам.
Этих слёз никто не видел. Напрасно он стыдился их, ведь кроме старинных вещей в его каморке других свидетелей больше не было.
«Настоящий мужчина не должен стыдиться своих слёз, если они идут от чистого сердца», – вдруг вспомнил он одну старинную мудрость.
Дав возможность выйти эмоциям наружу в такой жидкой форме, Лео вздохнул и посмотрел на газетный свёрток, закрученный в трубочку, лежащий на краю стола.
Этот свёрток предназначался ей, той самой, которая стала причиной нынешнего состояния Лео, причиной, превратившей его тихую и размеренную жизнь в поле боя, на котором ежедневно, а порой и каждую ночь, сходились в ожесточённой схватке душа и тело, сердце и разум. Эта борьба длилась вот уже шестой месяц – с того самого момента, когда он впервые увидел её.
Шеф представил Мари своему персоналу как молодого специалиста, окончившего университет и вступающего в новую должность. Поскольку внешние данные новой сотрудницы сразу привлекли к себе заинтересованные взгляды, особенно мужской части коллектива, шеф поспешил добавить о её семейном положении: «Мари состоит в браке и уже является мамой чудесной четырёхлетней дочурки».
Последняя фраза презентации нового сотрудника заметно остудила пыл у наиболее активной части мужской половины коллектива. Однако наиболее рьяные всё же попытались проявить инициативу по овладению вниманием молодой и привлекательной женщины. Мари из вежливости позволяла флиртовать с собой, но при этом, сохраняя материнский и супружеский долг, держала подобных охотников на расстоянии, чем вызвала уважение не только у мужчин, но и у женской части рабочего коллектива.
Лео, как и многие мужчины, был очарован новой сотрудницей, но в наступательную фазу так и не перешёл. Причиной тому была не только его природная скромность и нерешительность, но и моральные принципы, согласно которым нельзя было ухаживать за замужней женщиной.
Но всё как-то пошло само собой. Сперва симпатии, а затем чувства сыграли свою роль. Лео мог и дальше, как художник, внешне созерцать красивую женщину, предаваясь различным мечтам и фантазиями, если бы сам объект его воздыханий не обратил на него внимания.
Это случилось в канун праздника, организованного по случаю юбилея их организации. Тогда перед началом торжественного собрания сотрудники и приглашённые гости не спешили занять свои места, предпочитая неофициальное общение, стоя в холле и болтая на отвлечённые темы.
Лео и Мари стояли поодаль друг от друга, каждый в своём временно образовавшемся кругу общения. Лео периодически бросал взгляды в её сторону, доставляя приятные мгновения своим глазам и сердцу, не ожидая ответной реакции на взаимность.
Бросив очередной взгляд, он вдруг заметил, что Мари неожиданно повернулась в его сторону и, не скрывая лёгкой улыбки, смотрела, смотрела, смотрела.
Ему показалось, что она смотрит на кого-то другого, быть может, на того, кто стоял сзади. Но за его спиной никого не было. Мари смотрела на него.
Придя в себя, Лео улыбнулся в ответ. Девушка опустила глаза и отвернулась к подруге, с которой разговаривала.
«Нет! Она просто забавляется со мной, так же, как это делает с другими коллегами по работе», – отгонял от себя мысли Лео, не желая поверить в искренность чувств, адресованных в его сторону.
Тем временем собравшихся пригласили занять места в зрительном зале. До начала праздничного концерта оставалось совсем немного времени. Холл начал быстро пустеть. Та группа мужчин, в которой находился Лео, заходила в зал последней, по-джентльменски пропустив женщин и самых нетерпеливых.
Сомнения Лео относительно взглядов Мари окончательно испарились, когда, войдя в зал, он увидел пустое кресло рядом с ней. Ряд был практически заполнен. Несколько «джентльменов» попытались занять пустовавшее кресло, но получили отказ. Должно быть, Мари ожидала запоздавшую подругу. Тем не менее Лео, как его приятели, решил попытать счастья. Как только он собирался спросить о возможности занять место, Мари, как будто ожидая именно этого, кивнула головой и, улыбнувшись, ответила согласием.
