Твоя на три года - Валентина Игоревна Колесникова
Анна Петровна глубоко вздохнула, вновь подлила себе коньяк и продолжила еще более тихим голосом:
— Когда фирма вышла на новый уровень, когда доход увеличился во стократ, а вместе с ним и ответственность за людей, наша семья потеряла всех своих друзей. Зависть в нашем случае отравила сердце каждого близкого нам человека. Никого не осталось, но мы держались, искали новые знакомства, пока не поняли, что в мире, в который мы попали, дружбы, которая была в нашем понимании, уже не существует. Отношения завязываются исключительно на уровне финансового статуса, на объединении семей, а так же основываются на связях и твоей полезности местному обществу. Я знаю лишь несколько семей, которым удалось сохранить человечность. Одну из них ты помнишь, это Волковы и Преображенские. Александр Преображенский — брат Виктора, но на половину, по линии матери, поэтому и фамилии разные. Этим мужчинам крупно повезло встретить на своем пути искренних и открытых людей. И я сейчас имею ввиду не только их жен. (прим. автора: отсылка к дилогии “не ошибись с выбором”). Лиам их не любит, конечно, но зря. Они хорошие люди.
— Виктор сказал, что хочет уйти из крупного бизнеса, — зачем-то сказала я.
— Его решение, — Анна пожала плечами, — в чем-то верное, потому что все зависит от желаемых им перспектив. Думаю, он просто выбрал семью, пожелав уделять ей как можно больше времени. А раз контролировать каждый шаг своих сотрудников не получится, скорее всего он продаст часть компании, наверняка вложится во что-то прибыльное и все равно окажется в плюсе. Умный и такой обаятельный, эх.
— Мне почему-то в голову пришла мысль, что если Лиам по характеру похож на своего отца, то ваш супруг, наверное, вас уже заждался. Так почему вы не уходите? Не подумайте, я не гоню вас, но мне любопытно, с чем связано ваше беспокойство. С тем, что я могу навредить вашему сыну?
— Что ты, милая, — Анна Петровна расхохоталась, — все дело в том, что этот мальчишка ведет себя иногда как ребенок, который совершенно не понимает, что и как ему делать, если дело касается общения с людьми. Тут же не бизнес строишь, не заключаешь контракты, хотя…
Да, в нашем случае все идет как раз через договор, но выходит, что Лиам иначе просто не умеет, так? Интересно, почему же он выбрал мою фотографию?
Мы не долго разговаривали. Все же коньяк свое дело сделал и я, как самый “активный” деятель на любой вечеринке, мигом уползла в кроватку спать. Неприученная к алкоголю, я всегда реагировала на него одинаково — уходила домой и мигом засыпала, стоило голове коснуться мягкой подушки.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Все же он вернулся. Поздно ночью Лиам Берг припарковал свою машину в гараже и тихо зашел в дом, явно не ожидая увидеть меня, сидящую в его любимом кресле с чашкой крепкого чая в руках.
Разговор с его мамой несколько сбил биоритмы и теперь спать мне совершенно не хотелось.
Он замер лишь на мгновение, пронзил своим взглядом почти насквозь, заставив невольно поежиться.
— Вторая для кого? — он увидел, что на столе стояла еще одна чашка. Не тронутая. В ней был налит ароматный зеленый чай с жасмином, Анна Петровна мне уже давно сказала, что Лиам любит этот сорт и часто заваривает себе по вечерам.
— Для тебя, — спокойно ответив, я вздохнула, отложила в сторону книгу, наконец дочитав ее до конца. Ту самую, кстати, которую читал Лиам, — нам нужно все прояснить, иначе дальше будет только хуже. Ты это и сам понимаешь.
Конечно понимает, этот человек не может не понимать таких вещей, просто сейчас эмоции по непонятной мне причине взяли над ним верх, поэтому он и повел себя странно.
— Я знаю, что на данный момент информация в этих бумагах не правдивая, — его голос был уставшим, — так же я знаю, что ты можешь мне врать. Если сейчас я тебя выслушаю, то могу в будущем совершить непростительную ошибку, доверившись тебе. Я хочу извиниться перед тобой за то, что произошло сегодня утром, но так же я прошу дать мне время выяснить, кто же ты такая.
— Я могу облегчить твою задачу, — ну что за логика вообще? — я сижу прямо перед тобой, живая и здоровая, в здравом уме и памяти.
Лиам молчал.
— Хорошо, раз ты мне не веришь, то начни искать информацию с моего брата. Горский Сергей Андреевич. Этих данных для такого человека как ты вполне достаточно.
— Я уже его нашел, — вновь молчание. Лиам странно выглядел, словно после сильного потрясения. В его голове царил самый настоящий хаос и я все же не выдержала:
— Ты уже знаешь, что мы с братом стали сиротами, — ох и тяжелым же будет наш разговор, — мне было семь, когда наши родители погибли. На тот момент началась борьба за наследство, но квартира наших родителей, в которой мы жили, принадлежала не только нам с братом. В силу возраста ни один из нас не имел ни малейшего понятия, что делать в такой ситуации, тем более, что мы были практически полностью были уничтожены из-за трагедии. Я плакала сутками, обнимая брата, мы почти не уходили с кладбища несколько месяцев. Этим воспользовались. Один из родственников просто вышвырнул нас из дома, подговорив своих приятелей. Я помню, как Сережа уехал на собеседование по поводу вечерней подработки. Мне было семь лет, я уже ходила в школу, но когда вернулась — меня ждали. Они выбросили меня на улицу в разгар зимы, сняли куртку и обувь, сменили замки на входной двери. Соседи не открывали, уже не помню, почему. Я тогда так сильно замерзла… сидела в столовой босая и ждала брата.
Наступила тишина. Мне тяжело было вспоминать те события, в горле возник ком, а глаза стало щипать из-за подступивших слез. Крепко сжав зубы, я все же справилась с эмоциями и продолжила рассказывать:
— Когда Сергей увидел меня в той столовой… он… В нем что-то надломилось в
