Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1970 год
Пещеры на островах в основном вертикальны. Отверстие в своде такой пещеры похоже на горлышко кувшина. Сам кувшин врезан в тело скалы метров на пятьдесят, а то и больше, и до гнезд можно добраться лишь на длинной веревке.
В пещерах с широким «горлышком» удается поставить мостки, в остальных, чтобы срезать гнезда, сборщику приходится раскачиваться на веревке. Веревка обвязана вокруг пояса. Ощупывая руками стены, сборщик цепляется за любую неровность, любую трещину и буквально прилипает к стене, впиваясь в нее. Хрупкие гнезда крошатся под ножом. Уложив добычу в висящую на шее сумку, сборщик посвечивает фонариком — выискивает новые белые шары. Потом дергает веревку: «Перетащите!» И вновь повисает, раскачиваясь, над бездной. Труд сборщика гнезд весьма схож с трудом искателя жемчуга — только те спускаются на веревке под воду и там, на дне, срезают раковины и складывают их в мешок. В пещере же операция поставлена с ног на голову: гнезда висят над сборщиком.
Труд сборщиков настолько опасен и чреват смертельным риском, что они совсем не случайно превратились в крайне замкнутую, опутанную суевериями касту. Сборщики убеждены, что как бы предусмотрителен, ловок и умел ты ни был, но рано или поздно сорвешься, а в десятках метров внизу ждут острые камни. Женщины не имеют права появляться на островах — они могут принести несчастье. Солнечное затмение, упавшая ночью звезда, крик птицы — множество примет заставляют прерывать работу и ждать, пока судьба смилостивится и позволит вновь выйти на промысел. И всегда, каждый день, надо спешить, спешить... Завтра приедет подрядчик, а гнезда еще не собраны.
Если все обошлось благополучно, то через несколько дней работы гнезда срезаны, пещеры снова пусты, и лишь в панике мечутся над островом стрижи, ползают по стенам и потолкам пещер, ищут свои гнезда (каменные стрижи не могут сидеть на ветках — ноги у них такие, что они умеют передвигаться лишь по гладким поверхностям). Не найдя их, стрижи с не меньшим, чем в первый раз, рвением начинают строить новые гнезда. Птицы тоже спешат.
Вторые гнезда темнее первых, они уже не белоснежные, а розовые. Говорят, что птицы, не в силах выработать снова достаточно клейкой массы, разбавляют ее своей кровью (это, кстати, тоже поверье, бытующее среди сборщиков). Может, это и не так, но розовые гнезда ценятся у любителей выше, чем белые...
И в третий раз птицы строят гнезда, красно-бурые, маленькие. И спешат отложить яйца — уже наступает май. Часть этих, третьих гнезд сборщики оставляют нетронутыми — ведь если собрать все, то через несколько лет не останется птиц.
Проходит май. Моторный баркас останавливается у острова, чтобы забрать последние гнезда и самих сборщиков. Быстро грузятся бухты канатов, мешки, крючья, пожитки. Если год был удачный и гнезд было много, то на деньги, оставшиеся после расплаты с хозяином, кое-как удастся дотянуть до следующего сезона. Если была засуха и гнезд мало — придется наниматься в кули. Стрижи, точками кружащиеся в небе, провожают баркас почти до самого берега.
А гнезда, обработанные, вычищенные, отправляются в рестораны и медицинские лавки. Они стоят больших денег, потому что, как говорят, возвращают молодость и дарят силу...
Игорь Можейко
Саке Комацу. Канун банкротства
— Господин директор, что прикажете делать? — в трубке рыдал голос молодого бухгалтера. — Контора ломится от кредиторов. Просто яблоку негде упасть... Денег требуют. Пятеро сказали, что не уйдут до тех пор, пока не получат хоть сколько-нибудь... Кое-кто грозится привести банду рэкетиров и разнести контору...
— Ты откуда звонишь? — заволновался Маруяма. — Надеюсь, не из конторы?
— Да вы что! Попробуй я звонить из конторы, они бы меня растерзали в клочья: как же, знаю, где шеф, и скрываю от них!.. Я из соседней табачной лавки говорю...
— Н-да... — Маруяма задумался. — Скажи им: пусть приходят завтра. Завтра, мол, обязательно уплатим часть долга...
— Да как же я скажу? Мы ведь сколько раз обещали — завтра. Меня они и слушать не станут. Сами пришли бы и сказали, а то всё прячетесь...
— Я не прячусь. Мотаюсь по городу, стараюсь раздобыть деньги, неужели не понимаешь?.. — Маруяма замолчал и тоскливо оглядел дешевую чайную, где он сидел. — Ладно, сейчас приду, поговорю с ними сам.
Был конец года. Конец года всегда чреват неприятностями, но на этот раз пахло не неприятностями, а катастрофой. Никогда еще не было такого отчаянного, безнадежного положения. Количество банкротств среди мелких и средних предпринимателей достигло ужасающих размеров. Маленький металлообрабатывающий заводик «Маруяма и компания» ждал своего часа, неизбежного в этом циклоне банкротств. Даже крупные фирмы испытывали затруднения. Завтра он рухнет. Да, да — завтра. Сегодня только канун банкротства. А утром, когда предъявят к оплате многочисленные выданные им векселя...
Недолго просуществовал заводик. Маруяма создал его буквально по крохам. Только-только встал на ноги, и вот — конец... Жену и детей пришлось отправить к ее родителям, прокормить их он уже не мог. Рабочие работали из-под палки: еще бы, кому охота гнуть спину, если нет никакой уверенности в завтрашнем дне и хозяин вот уже несколько месяцев не выдает полностью зарплату?.. За последнее время Маруяма совсем исхудал, килограммов семь потерял, не меньше. Беготня в поисках денег и игра в прятки с кредиторами не проходят даром.
Не конец года, а начало кошмара: никто не принимает оборотные векселя, банки, специализировавшиеся на финансировании мелких и средних предприятий, все разом перестали давать кредиты. Даже у ростовщиков не достанешь денег. А осаждающие его контору кредиторы такие же мелкие предприниматели, как он. Бедняги... Получить с него деньги для них сейчас вопрос жизни и смерти...
Маруяма вообще никогда не отличался смелостью, а сейчас от этих мыслей ему стало и вовсе невмоготу. Собственная контора казалась уже не конторой, а геенной огненной. И он решился на отчаянную ложь. На ложь, которая даст отсрочку до завтрашнего дня.
— Привет, господа! — Собрав все свое мужество, он приветливо улыбнулся кредиторам. У них кровожадно блеснули глаза, как у изголодавшейся волчьей стаи, лишь только он переступил порог конторы. — Честное слово, мне очень жаль, что пришлось заставлять вас столько раз приходить сюда. Небось мозоли на ногах набили... Но теперь, к счастью, удалось кое-что уладить и...
— И что вы можете дать нам взамен наших мозолей? — резко сказал один, окидывая Маруяму недоверчивым взглядом. — Сколько уже раз вы обманывали нас подобным образом!
— Нет, нет, на этот раз без всякого обмана! — Маруяма безмятежно улыбнулся. — Свет не без добрых людей. Один очень уважаемый и — очень-очень! — обеспеченный человек обещал завтра после обеда одолжить мне порядочную сумму... Не стану врать, сумма не такая, чтобы я мог сразу и полностью расплатиться со всеми долгами, но хоть какую-то часть долга я верну каждому.
— Наличными?
— Разумеется, наличными! Да вы не сомневайтесь. Если хотите, сейчас позвоню ему, пусть сам подтвердит, — Маруяма протянул руку к телефону.
— Да нет, не стоит. Мы верим вам. Что ж, спасибо за старания. Благодаря вам не останемся на Новый год без риса...
Кредиторы поднялись, собираясь уходить.
— Так, значит, завтра после обеда? Это точно?
— Абсолютно точно. Приходите часа в три. Впрочем, чтобы вам не ждать, лучше в четыре.
Когда они ушли, бухгалтер спросил:
— Маруяма-сан, вы это всерьез?
— А то как же? Удалось кое-что раздобыть. Некоторую толику собрал. Не густо, конечно, но на первый платеж хватит... А ты иди домой, отдыхай. Хватит тут сидеть. Устал ведь до смерти, даже позеленел весь. Иди, иди...
Бухгалтер ушел домой. Оставшись один в опустевшей конторе, Маруяма задумался.
Канун банкротства... Завтра металлообрабатывающий заводик «Маруяма и компания» вылетит в трубу. Какое странное чувство!.. Остается еще ночь. Если бы что-нибудь сделать... Но... нет, ничего не придумаешь. Может быть, попробовать скрыться?..
Зазвонил телефон.
— Простите, напоминаем вам, что вы задержали плату за телефон уже на четыре дня, — голос кассира телефонной компании звучал сухо. — Если завтра не уплатите, с вашего позволения, отключим телефон.
— Не беспокойтесь, пожалуйста, завтра обязательно уплачу...
Опять звонок. Один из держателей его векселей. Тех самых векселей, которые завтра станут ничего не значащими бумажками.
— Маруяма-сан, надеюсь, не подведете? Завтра мы подадим их к оплате, в банк...
Завтра... Завтра его здесь не будет. Нет, он не собирается кончать жизнь самоубийством. Придется скрыться. Родители жены, конечно, его примут. Будут пилить день и ночь и попрекать каждым куском, но все же не выгонят...
