Литературная Газета - Литературная Газета, 6574 (№ 44/2016)
Слова на песке
У Вечности на берегу,
Над пропастью во ржи
Леплю – души не берегу –
Песочные коржи.
Могу ль жить миру вопреки
И не нажить врагов?
Не хочет из моей руки –
Песочных пирогов!
И гибнет дом мой – на песке, –
Торопит бабий век.
И сыплет мне в глаза песок
Песочный человек.
* * *
Моя реальность – это связи,
Что зримы, как лица черты
Иль завитки славянской вязи
В соединеньи «я» и «ты»;
Переплетенье улиц старых,
И закоулков торжество,
И сквозняков по рёбрам арок
Неподтверждённое родство;
И Тот, Кто дышит там, где хочет,
И тот, кто надо мной хохочет,
И тот, кто, словно новый Ной,
В ночи склонился надо мной
Наперекор судьбе, пространству
И времени непостоянству.
Ладоней хризантемный запах
Или полыни полевой...
У снов непрочных в тёмных лапах
Томится голос светлый Твой.
А мой пропал. Глухонемая!
Улавливая смыслы дней,
Я, тьмы своей не принимая,
Безвольно думаю о ней.
Кривляясь, выхожу на сцену,
Где каждый платит жизни цену,
Актёрка – вечно травести.
Прости, помилуй, отпусти
В сад, где по воле ветра кисти
Случайного слетают листья.
Сон
Как поживает твоя синица
В клетке любимых рук?
Синее небо синице снится,
Красного солнца круг:
Рваное – шито стежками крыльев.
Обморок – в морок, в ночь.
Клин журавлиный иглою. Или –
Счастье уносит прочь?
Утро линялое в душу глянет…
Некого тут винить.
Белая стая сквозь солнце тянет
Тихой молитвы нить.
* * *
М. Ю. Л.
Ночь тиха. Брехливые машины,
Грязный двор… Одна я. Выхожу…
Но дороги той не нахожу.
Где они – заветные вершины?
Где тот путь? Какая хлябь и слякоть!
Рифмы граф или метафор князь
Слов мостки мне бросил прямо в грязь…
Так скажи, о чём ещё поплакать?
Как под грузом лжи надежды гнутся!
Жаль былого, будущего жаль.
Ты накинь на плечи утра шаль.
Не заснуть желаю, а проснуться.
Чтобы прямо в смеженные веки
Про любовь мне сладкий голос пел.
Чтобы плод смоковницы поспел.
Чтобы ночь закончилась навеки.
Предпоследние времена
Сегодня все мы рабовладельцы –
Патриции и патрицианки.
В слугах – технические «умельцы»,
Питаемся из консервной банки,
Зрелища ценим, не жнём, не сеем,
В кострищах не разжигаем угли,
Путаем мытаря с фарисеем,
Голосом Слово в айфоне гуглим.
Время наше – шагреневая кожа.
Святая Чаша – что миф Грааля.
Любовь – занятие. Жизнь похожа
На игру, которую проиграли.
Я жила у моря
Я жила у моря, в мире ином,
Полоскала вены красным вином,
Хоронила время в рыхлом песке,
Я была от счастья на волоске.
Берега полоска – краешек мой…
Уходила в волны, словно домой.
Родина-чужбина… Памятью – вспять.
Берегись: волненье баллов на пять.
Шторм. Взбивают воды ангел и бес.
Кто задёрнул шторы – шторы небес?
Нет конца бескрайней стылой тоске.
Я была от счастья на волоске.
Купание в Чёрном море
Волны подлизываются, под ноги стелются и песка барьеры
Обтекают. Им поверишь – по каналу спинного мозга
Мразом протянет так, что клеточки-гондольеры
Застынут, скорчившись, как рабы – от розги.
И всё же швыряю тело в аквамарина лёгкое колыханье.
Холод вонзается в кожу сотней острейших вилок.
Лазурь заливает горло, перехватывает дыханье.
Боль такая, будто заноза впилась в затылок.
Но, устав яростно загребать руками, словно по трамплину
Скользишь в волнах, захлёбываясь в бакланьем оре.
Ловко поворачиваешь свой корабль на спину.
Благословенно купание в октябрьском Чёрном море.
* * *
Море сегодня тёмное – видно, злое.
Осерчаешь тут, когда ветер-враг, вырвавшись на свободу,
Чешет колтуны дюн и тончайшим слоем
Песок седой по рыжему ракушечнику несёт в воду.
Солнце кожу поджаривает, но холод
На запястьях и щиколотках защёлкивает браслеты,
Забивается мне под куртку. Не молод,
А туда же! – смеёмся с подругой. И прощаемся с летом.
Ветром яростным душу рвёт и мотает.
Мысли путаются, как водоросли – «перекати-поле».
Тает пена солёная и густая –
Море плюёт на берег. Слоняюсь в поисках Божьей воли,
Перешагивая через раковины,
Оставленные улитками. Мечтаю: сбросить и мне бы
Свою, чтобы, переступив через вины –
Через себя, – даже в клюве чайки, но только взлететь в небо.
* * *
Ни верностью, ни верой, ни словом не торгую.
Когда могучий ветер несёт в страну другую,
Осиротевший брат становится мне ближе,
И небо золотое волнами ноги лижет,
Как старый мудрый пёс, почуявший беду.
Одна. Через толпу рассеянно бреду.
С собою только память, да крестик мой нательный.
Но оглянуться мне так хочется! Смертельно.
* * *
А. Б.
Льёт небо свет во тьму моих времён.
Живу на ощупь вдоль его реки,
Где Книга катит камешки имён,
Благодаря. Согласно. Вопреки.
Как половица скрипнула душа:
«Дыши, нашла тебе поводыря».
Что ж, буду жить – не ложно, не спеша.
Согласно. Вопреки. Благодаря.
И мне на дудке знак подаст в пути
Тот, кто услышал зов моей строки.
Я родилась затем, чтобы найти…
Благодаря. Согласно. Вопреки.
Богатство
Выну добро своё и разложу на колене.
Вот оно: тусклое стёклышко зависти, лоскут лени,
Клочья тоски, гнева уголь, отчаяния верёвка…
Пёстрая бусина радости – я воровка!
Времени рвань – ночи, минуты, века.
С фонарём среди бела дня ищу человека
В себе. А нахожу (видно, напрасен труд)
Камень тяжёлый – боль свою – изумруд.
И не смотри так сочувственно. Мне доныне
В памяти плоть вонзается гвоздь гордыни.
Знаешь, ладонь от тяжести лишь окрепла.
Что там? Любовь моя – горстка пепла.
Шумит тайга тревожная
Шумит тайга тревожная Выпуск 2
Спецпроекты ЛГ / Грани АЛРОСА / Голоса АЛРОССА
Суровый климат Севера, жизнь рядом с полярным кругом, настоящая мужская работа в геологических экспедициях, шахтах и на горно-обогатительных комбинатах – казалось бы, как далеки они от поэтической музы… Но нет, обратное доказывают многие участники литературного объединения «Кимберлит», в разные годы трудившиеся в городах Мирнинского района на западе Якутии. Сегодня мы представим стихи авторов, не считавших себя профессиональными поэтами. Они не вступали в творческие союзы, писали стихи для земляков, коллег, печатались в местной прессе. Пусть кто-то из искушённых читателей улыбнётся простоте стихотворных строк, рифм и образов. Подчас лишённые внешнего украшательства, они искренни и полны восхищения краем, в который привела их судьба. Владимир Ребиков и Юрий Белов сумели передать романтику бескрайних якутских просторов и своей работы, которую в алмазном крае не просто любят – ею живут.
Владимир Ребиков
Владимир Ребиков родился в 1937 г. в Новосибирской области. Окончил Новосибирский геологоразведочный техникум, Иркутский политехнический институт. Алмазная романтика привела его в Якутию в конце 1950-х. Почти вся трудовая биография Ребикова связана с Амакинской экспедицией: здесь он работал геофизиком, старшим геофизиком, начальником партии. В 1985 году он покинул Север, уехал в Карелию, город Петрозаводск.
* * *
Ушла романтика,
Её не принял век,
Стал суше, жёстче,
Злее человек...
Как перед гибелью,
Как на исходе света,
В слепом безумии
Терзает он планету...
Такое может
Разве что присниться, –
Он, сын природы,
Стал её убийцей!...
Ушла романтика...
Её цветной осколок
Ещё чуть светится
В труде твоём, геолог.
В нём дым костров,
Таёжные рассветы,
Романтики знакомые приметы.
Ревут турбины.
В хмурых небесах,
Грохочут гусеницы, –
Треск стоит в лесах,
Утюжим тундру мы,
Калеча навсегда.
Чего здесь больше –
Пользы иль вреда?
Ушла романтика,
Уйдет наш бурный век...
Что будет дальше?
Думай, человек!
Рассвет в Нюрбе
