Последний попаданец 8 - Константин Зубов
Как там пелось в одной известной песенке? «Всё это похоже на какую-то разводку». Ну да ладно, слова сказаны — дальше с меня спроса нет. Да и времени на всю эту хрень тоже нет. И Линда на самом деле прекрасно это знает.
— Только об одном хочу попросить, — продолжила колдунья, понизив голос.
— Хорошо! Обещаю как минимум одного ребёнка заделать и тебе.
— Дурак! — прыснула со смеху Линда. — Я вообще не об этом!
— А о чем?
— О моем брате.
Ух… Мне стало не по себе. До этого мы как-то старались этой темы не касаться, но… Сколько можно уклоняться? Встреча с Винтилом и его смерть неизбежны.
— Слушаю.
Линда продолжила не сразу, и с минуту мы молча ехали по свежему снегу.
— Если ты вдруг убьёшь его, когда меня не будет рядом, — наконец тихо произнесла колдунья, — не жалей меня и обязательно расскажи. Я должна знать!
— Хорошо, — я на ходу глянул карту и махнул рукой в сторону от дороги. — Поехали туда, так короче.
Марбур стоял прямо на берегу Смертельного моря, на огромном насыпанном и укреплённом холме. Его стены были ниже, чем у Тотонга, зато сам он раскинулся шире, и та часть, что не выходила к воде, разрослась далеко за пределы оборонительных сооружений.
— С момента основания, то есть за все четыреста лет, сюда ни разу не доходили войска противника, — пояснила Линда, когда мы остановились на холме неподалёку от городских ворот. — А вот монстры из моря вылазят регулярно. Собственно, за счёт добычи с них местные и живут. Некоторые ингредиенты можно достать только тут.
Чем-то наш Сочи напоминает, если бы в нём ещё и нефть нашли. Я усмехнулся и посмотрел на уходящую к горизонту обманчиво спокойную водную гладь.
Строго говоря, тут Крисп обрисовал картину абсолютно правильно. При своём богатстве и выгодном расположении Марбур являлся самым дальним крупным городом от прежней столицы, и,соответственно, местные нечистые на руку дельцы могли проворачивать свои дела, не опасаясь немедленной кары. А от медленной у них хватало времени улизнуть и спрятать концы в воду.
Меня такие расклады, разумеется, не устраивали. Постоянно прибывающих в Южный Шринант ремесленников и строителей следовало обеспечить материалами, а воинов — оружием, бронёй и расходкой. Именно этим я и собирался заняться, даже если для этого придётся немного (или много) запачкать руки.
— Двинули тогда! — я снова накинул капюшон и, оттолкнувшись палками, покатился с холма.
Благодаря выданным Хитиком бумагам, ворота мы миновали без проблем. После чего Линда немного отстала и, как до этого Ронаэль, стала прикрывать меня сзади.
«Крисп и ко — решение любых юридических вопросов» — «рыжий» не изменял себе, и знакомая ещё по Центральному вывеска радушно встретила меня в местном порту.
Ко входу я подошёл гномом:
— Куда! — рявкнул один из двух здоровенных амбалов, стоявших у дверей.
Блин. Или это тот же самый, который много месяцев назад не пускал меня, или у юриста тяга к такому типажу.
— К боссу, — я показал свою золотую «карту лояльности». — Пароль: тихо в лесу, только не спит барсук.
— Жди тут! — пробасил мордоворот и исчез за дверью.
Его товарищ скользнул по мне равнодушным взглядом и снова уставился перед собой.
Через минуту створки снова распахнулись, и ничуть не поменявшийся в лице здоровяк всё так же недовольно буркнул:
— За мной.
Мы поднялись на второй этаж и так же, как и прошлый раз, меня практически силой впихнули в богатый кабинет.
— А… это ты — протянул Крисп, скользнув по мне равнодушным взглядом, а потом посмотрел на охранника. — Свободен. Если кто-то придёт — меня нет.
— Слушаюсь, господин! — приведший меня здоровяк попятился и закрыл двери.
— Присаживайся.
Рыжебородый гном потянулся, лениво встал, вразвалку подошёл к массивному книжному шкафу и, отодвинув пару книг, засунул в него руку.
Обернулся, прижал палец к губам и, подмигнув мне, направился к другой стене. Там тоже что-то похимичил и наконец широко улыбнулся.
— Всё, многоликий! Теперь можем говорить свободно!
— Всё настолько серьёзно? — я кивком указал на шкаф.
— Более чем, — кивнул гном, внимательно меня разглядывая. — Но прежде, чем мы начнём, я хотел бы узнать, ты все тот же мой друг — молодой гном Гимли, или император Илья Первый?
— Я всё тот же Илья Первый, — я превратился в Анубиса и оскалился. — А кто мне друг покажет время.
— Дела, — Крисп запустил пятерню в бороду и задумчиво покивал каким-то своим мыслям. — Это правда, что я не смогу соврать тебе, когда ты в этом облике?
— А ты собрался мне врать?
— Даже не знаю, что сказать…
(Надо срочно переходить к делу!)
— Для начала ты должен сказать, что не замышляешь ничего против моей жизни, а потом мы поболтаем о делах.
— Я хочу, чтобы ты здравствовал как можно дольше, многоликий, — быстро проговорил Крисп, а после паузы добавил: — И надеюсь, что мы сумеем наладить взаимовыгодное сотрудничество.
В целом он не соврал, но, безусловно, в случае отсутствия этого самого сотрудничества, своё мнение о длительности моего здравия быстро бы изменил. Но я знал, к кому шёл и за такие мысли предъявлять претензии ему не мог.
— Садись и рассказывай, насколько все в моей империи плохо, — я достал десятилитровый бочонок пива и, поставив его на стол, снова превратился в гнома.
— Гимли, брат! — широко улыбнулся Крисп и, бегом бросившись к столу, принялся выкладывать на него разнообразную закуску. — Как же я рад тебя видеть!
— Сейчас назад превращусь!
— Да, многоликий, прости… Это была домашняя заготовка, — гном обошёл стол и, нагнувшись над ним, вскрыл бочонок. — А что касается твоей империи, то в ней всё хорошо, кроме того, что многие нехорошие разумные ещё не осознали происходящего и по инерции продолжают тебя обворовывать.
— Я читал твоё письмо. Теперь давай всё то же самое, но с деталями.
— Как скажешь! — Крисп наполнил кружки и поднял свою. — Но сначала надо выпить! Без этого уважающие себя гномы серьёзные разговоры не заводят.
— Давай, — усмехнулся я и поднял свою кружку. — За взаимное и долгосрочное сотрудничество.
Мы чокнулись и, по гномьей традиции, опустошили посуду до дна.
— А теперь слушай, — Крисп снова наполнил кружки и уселся в кресло…
Говорил он быстро и по делу, поэтому вскоре картина окончательно вырисовалась. И, к сожалению, ничем не удивила.
Мамбур всегда был богатым городом и приносил в казну Шринанта немалую прибыль. Но после большой войны с орками, отгремевшей двадцать лет назад, Баринсан шестой не очень угадал, назначив сюда мэром своего племянника.
Точнее, совсем не угадал. Тот быстро смекнул, что контролировать на таком расстоянии его практически невозможно и стал подворовывать понемногу. Потом пришли умные люди и объяснили ему, что подворовывать можно помногу. Потом пришли другие умные люди, убили первых и научили, как оставлять себе ещё больше. Потом пришли следующие… и так далее.
В общем, племянник Баринсана просидел тут пятнадцать лет, и за это время в городе сформировались несколько богатых анклавов. Или, говоря проще, мафиозных группировок. Иногда они ссорились между собой и, бывало, даже воевали, но в одном сходились наверняка: мэром Марбура должен быть человек гибкий и готовый на сотрудничество. Желательно — свой.
Таким и стал сидящий тут вот уже пятый год Уорет Глин.
— А зачем он согласился присоединиться к Южному Шринанту? — перебил я с энтузиазмом вещающего Криспа.
— Из-за денег, разумеется, — засмеялся «юрист» и приложился к кружке. — Смотри! Монстры Смертельного моря приносят ресурсы. Очень много ресурсов. И стоят они бешеных денег. Но! Во время войны они стоят НАМНОГО больше. Улавливаешь?
— Короче, Склифосовский.
— Что?
— Ближе к делу, говорю!
— Так вот! Тот хер, который называет себя «истинным императором», конечно, узурпатор, самозванец и все дела, но он всё обставил красиво, и его скорая победа ни у кого сомнений не вызывала.
— И это невыгодно местным? — сообразил я.
— Конечно! — Крисп поднял бочонок и наполнил наши кружки до краёв. — Насколько я успел узнать, главы местных группировок собрались, побазарили, и потом самый главный из них, по кличке Большой глаз, объяснил мэру, что тот должен присоединиться к повстанцам. То есть великой в будущем империи Южный Шринант.
— Это для них рискованно, — я почесал непривычно густую бороду.
— Вообще ни разу, — хмыкнул Крисп. — Даже если союзные войска дойдут сюда, они не будут рушить город, а просто перебьют или присоединят воинов.
