Время духов. Часть I - Галина Тевкин
— Уважаемые, — она была, как обычно, немногословна, Штурман Тереза. — Я пригласила члена нашей Группы, Космоисторика Жильбера. Выслушаем его.
По всепланетным меркам Экспедиция Звезда Копья была совсем «недавно». А вот для людей… Сменилось не одно поколение, пока отправленное с Терры сообщение достигло Земли. И произошло это не в лучший период ее истории. Экономический кризис, сменяющие друг друга экологические катастрофы — и немногочисленную группу специалистов, как их назвали, «фантастов», никто не поддержал. У планеты не было ресурсов на «безумные» космические проекты. Но время — лучший лекарь и учитель. Экономика стабилизировалась. Но главное — в разы выросло население. Это-то и заставило «вспомнить» и вернуться к «безумным» проектам. Полагаясь на данные, переданные Экспедицией Звезды Копья о пригодности Терры для человека, было принято решение об Экспедиции Коло. Никого не насторожило, что за весь длительный промежуток времени сообщений с Терры больше не поступало. Население требовало «решений», действий! Подготовка экспедиции вызвала всеобщий ажиотаж. Люди получили «сбыточную» мечту. Коло отправился в путь.
Вот это рассказал космоисторик Жильбер. Но и здесь на Терре — пока надеялись Члены Совета — не нашлось следов человеческой деятельности. Кроме пресловутого Маяка — ничего!
— Конечно, участок территории, который мы исследовали, — доложил еще один приглашенный на Совет — археолог Напури, — несоизмеримо мал в сравнении с пригодной для жизнедеятельности человека площадью планеты, но мы не теряем надежды. Терпение, внимание к мелочам и спокойствие — главные рабочие инструменты археологов.
Члены Совета — некоторые не знали многих подробностей, некоторых это раньше не интересовало, но были и такие, как Айрис, — единицы, которые все это прекрасно знали, — выслушали сообщения специалистов со все увеличивающимся вниманием.
— Прекрасно. Благодарим вас, коллеги, — был подчеркнуто вежлив — не учите меня манерам — Командор Аба.
— Мы благодарим вас и в вашем лице всю Группу Штурманов, — присоединилась к рейнджеру Нага.
— Надеюсь, нет надобности напоминать, что эти «рассказы» не должны распространиться, — как только Жильберт и Наури покинули палату, обратилась она к Терезе.
— Наша профессия не из болтливых… — Тереза готова была продолжить «диалог».
— Дамы, Дамы, — остановил их Эрин. — Будьте благоразумны. И, кроме того, посмотрите на нашего Руководителя.
— Я в полном порядке. Не преувеличивайте, Эрин. Но спасибо.
Айрис уже научилась тому, чего раньше не понимала, — смысл этого и задачу «держать лицо».
— Оптимизм археологов — прекрасно. Но следует ли остальным, всем Пионерам знать, что пока не обнаружены даже следы их предшественников? Никто не встречает и, вероятно, не встретит нас, как в рекламе, хлебом-солью.
Пауэл не считал возможным тратить время на всяческие недомолвки.
— И тут еще, как говорится, одно к одному — сообщение доктора Серж-Семиона. Можно ли считать эти факты взаимосвязанными? Если да, где искать доказательства. И тот же вопрос: посвящать в эти проблемы всех Пионеров? Если да — в какой степени?
— Насколько полной должна быть «открытая» информация? — поддержал в этом случае Айтишника Командор Аба. Тема была слишком важна и в то же время деликатна, и высказаться хотели все Члены Совета.
— Ваше слово, уважаемый Киану, — Командор умел «держать команду».
— Должен признаться, многого из того, что сообщили уважаемые Жильберт и Наури, я не знал. Честь и хвала вашей Команде, Тереза. Полагаю, эти два — две проблемы — как их ни назови — могут быть связаны между собой. Прежде чем мы начнем что-либо предпринимать, нам придется решить этическую задачу: сообщим ли мы эту информацию всем Пионерам? Если да — то в каком объеме? Если нет — насколько те, кто будет участвовать в «проекте», назовем его так, будут осведомлены о работе остальных?
— Благодарим, Киану. Был уверен, что вы поставите «точку». Но… есть еще желающие.
Несмотря на очень плохое состояние — даже в компенсационном костюме ей все труднее было сидеть, начинала кружиться голова от переизбытка кислорода в воздухе, — Айрис внимательно, со все возрастающим удивлением и уважением следила за дискуссией. Она вообще не знала людей. Фильмы, рассказы — ничего не заменит личного общения. Но с этими, уверенно отстаивающими свое мнение людьми Айрис, как ей казалось, успела хорошо познакомиться. Но нет! Какое там — хорошо! Как они горячо спорили, как отстаивали свою точку зрения и в то же время умели выслушать оппонента, пойти на компромисс. Ей, Айрис, учиться и учиться.
— Айрис, вы хотите что-то добавить? — Командор Аба был обязан спросить мнение Руководителя Совета.
— Единственное — поблагодарить всех за работу. Уверена, удастся со всем справиться.
Когда Айрис десять лет в одиночестве выстраивала свою жизнь, она думала: ничего труднее быть не может. Но действительность, как обычно, корректирует наши представления, ставит новые задачи, проверяет нас на душевную цельность и мужество. Последние полгода — что такое полгода по сравнению с десятью годами — стали для Айрис одним сплошным испытанием. Испытанием ответственностью. Боль, физические страдания — ничто по сравнению с тем отчаянием, которое охватывало ее, когда Руководитель Совета должна была утвердить то или иное решение квалифицированных, опытных профессионалов. Ведь зачастую голоса делились поровну: за — против. И только от нее зависело, какое решение примет Совет, в каком направлении будет развиваться, жить их маленький коллектив — колония-государство.
После нескольких недель — да, именно недель, а не дней, как рассчитывала Айрис, — доктор Серж-Симеон согласился отпустить свою подопечную в подготовленный для нее дом-резиденцию. В ее физическом состоянии наметилась положительная тенденция. А вот настроение… Обстановка больничной палаты, почему-то напоминающая Айрис каюту на Коло, не улучшала его. Напротив, вгоняла Айрис в уныние. Кроме того, постоянные собрания, совещания, посетители — Серж-Симеон понимал, что не может запретить или как-то помешать работе Совета, — все это затрудняло именно основной работе, назначению Амбулатории. И, договорившись о ежедневных визитах — контроле доктора, Айрис с облегчением наконец-то перебралась в свой дом. «Пообещайте — будете в точности исполнять все предписания», — потребовал, провожая Айрис, доктор Серж-Симеон.
— Это самая простая просьба, доктор, с которой ко мне когда-либо обращались, — ответила Айрис. — Я не могу не исполнять ваши предписания, — добавила она фразу, которую доктор Серж-Симеон, возможно, никогда и не поймет, усаживаясь в кресло-Хлопотунью.
Хоть ее дом был совсем недалеко — в Поселке все было «недалеко», — всего метров сто от Амбулатории, но дойти до него самостоятельно Айрис еще не могла. Айрис хотелось рассмотреть и свою
