Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №04 за 1992 год
Молитву начинают только тогда, когда насытятся все гости. Если хотя бы один из гостей не насытился, то вместе с ним продолжает есть и хозяин дома, как бы сыт он ни был. Но, как известно, аппетит у всех разный. Однажды — я сам тому свидетель — на топчане, уставленном яствами, собралось довольно многочисленное общество. Покончив с едой, все присутствующие приготовились вознести хвалу Аллаху, но в наступившем молчании продолжало раздаваться чавканье, свидетельствующее о том, что по крайней мере двое были еще далеки от мыслей о Всевышнем (одним, естественно, был хозяин). Когда общее нетерпение достигло апогея, произошел такой диалог:
— Послушай, как ты при твоем аппетите еще не стал нищим? — спросил хозяин.
— А я хотел, чтобы ты хоть раз у себя дома досыта наелся! — отвечал гость.
Воздавая должное кулинарным способностям белуджских женщин и наблюдая за тем, как постепенно сокращается поголовье мелкого рогатого скота Ханмамеда-аги, я все-таки надеялся увидеть белуджскую свадьбу. И надеждам суждено было сбыться. Вернемся в тот день, когда нас с Лутцем пригласили на саршоди.
Пора свадеб наступает во время затишья полевых работ — между обработкой посевов хлопка и до созревания хлопчатника, то есть с середины июля и до начала сентября. Пока же мне приходилось довольствоваться увлекательными и подробными рассказами Ханмамеда-аги.
Свадьбе предшествует несколько праздников, первый из которых — «касиди» — сватовство, происходящее в доме невесты в тайне от жителей поселка. Затем, дней через четыре-пять, следует «ширинхори» — угощение сластями. В день ширинхори в доме родителей невесты собираются уважаемые, авторитетные люди и со стороны невесты, и со стороны жениха. Для угощения гостей режут скот и выпекают свежий хлеб. После трапезы происходят оглашение помолвки, коллективная молитва и поздравления. Как раз в тот момент начинается само ширинхори: мать жениха раздает присутствующим сласти, приготовленные для этой цели заранее.
Во время ширинхори определяется выкуп за невесту — «лабб». Его прежде отдавали скотом, теперь — деньгами.
Лабб выплачивают во время следующего праздника, который называется «санг». На него приглашают родственников, друзей и знакомых с обеих сторон. Угощение готовят родители невесты. Санг — преимущественно женский праздник, и собираются на нем женщины. Однако в последние годы санг не устраивают; уж больно велики расходы. Выкуп за невесту передают спустя некоторое время после ширинхори.
Кстати. Широко распространена точка зрения, что лабб-калым — это позорный пережиток прошлого и унизителен для женщины не менее, чем паранджа. У меня это утверждение всегда вызывало сомнения. И при более внимательном рассмотрении оказалось, что «постыдный» обряд выкупа невесты таковым вовсе не является. Этот обычай, уходящий своими корнями в глубь веков, существует у многих народов Востока и представляет собой необходимый элемент их культуры. Выкуп, выплачиваемый за невесту — чисто символическое действо обмена между родами. И в то же время — важнейший источник средств, на которые только и устроишь такое пышное торжество, как свадьба. А также — основа благосостояния будущей семьи.
В кодексе чести белуджей, своде неписаных законов, щедрость стоит в ряду с такими понятиями, как мужество, честность, доблесть, почитание старших. Щедрый человек предстает храбрецом, идущим на жертвы.
Свадьба, как и другие крупные праздники белуджей, — важнейшее средство общения людей друг с другом, без которого не может существовать ни одно общество. Белуджи ходят в гости не в одиночку и даже не вдвоем. Принять гостей — значит накормить, по меньшей мере, пятьдесят человек.
Свадьбы — самый крупный праздник, на него могут прийти буквально все жители поселка, уверенные в том, что им не придется вернуться домой голодными.
Кроме расходов на свадьбу и на предшествующие ей праздники, родственники невесты тратятся и на приданое: они обязаны дать за невестой все необходимое для жизни с будущим мужем: ковры, холодильник, телевизор, одеяла и прочее. Если подбить баланс, усомнишься в том, что родня невесты, получая выкуп, заключает выгодную сделку.
Во всяком случае, мне кажется, предоставим самим белуджам судить о том, что такое обряд выкупа невесты — вредный «пережиток патриархальной старины» или что-то иное.
— После уплаты выкупа, — говорил Ханмамед-ага, — договариваются о дне свадьбы. Накануне свадьбы празднуют саршоди. Следующий день называется «арос» — день свадьбы. В этот день в доме родителей невесты собираются гости, угощаются, молодежь танцует, звучит музыка. Раньше музыкантами на свадьбе были только белуджи из племени лори, которые играли на национальных музыкальных инструментах. В последнее время музыканты на свадьбах играют на электроинструментах. Они поют песни на персидском, туркменском и белуджском языках.
Те сведения, которые я ранее встречал о племени лори в научной литературе, чрезвычайно скудны. Лори ведут замкнутый образ жизни. Они не заключают браков вне своего племени. Некоторые ученые полагают, что лори — вообще не племя, а каста внутри белуджского общества. Лори, в отличие от остальных белуджей, никогда не занимались ни скотоводством, ни земледелием. Традиционным их занятием, помимо игры на музыкальных инструментах, всегда было кузнечное дело.
...На другой день после нашего не совсем удачного посещения саршоди нас пригласили на арос.
На открытом пространстве возле дома одного из близких родственников невесты был натянут большой брезентовый тент, который скрывал от палящих лучей солнца музыкантов и танцующих. Рядом на коврах в тени деревьев разместились гости. У белуджей не принято приходить на свадьбу без приглашения, но тем не менее гостей собирается полторы-две тысячи человек: приглашают всех родственников и соседей.
Самые почтенные из гостей — старики и священнослужители — расселись на коврах отдельно от остальных.
Всю первую половину дня играла громкая музыка, молодежь танцевала, а старики вели между собой неторопливые беседы о прежних временах, о благочестии, сокрушались о нынешних нравах. Позади дома в трех огромных котлах все время что-то кипело, от них к гостям тянулся живой конвейер: десятки рук передавали тарелки и блюда с мясом, атукком, овощами. Скатерти ни на минуту не оставались пустыми.
Громче заиграли музыканты, и начался «латт-гвази» — танец с палками, который предваряет начало ритуала «сартрашак». Этот танец — мужской, но, когда он только начинается, его могут танцевать и женщины. Танцующие стали в круг. В обеих руках все держали по палке. И пошли по кругу, в такт музыке обмениваясь ударами со своими соседями справа и слева. Постепенно ритм ускорялся, и вскоре уже хоровод вращался как вихрь. Женщины вернулись на места. С необычайной ловкостью танцоры вращались по кругу и вокруг себя, парируя при этом удары соседей. Уставшие покидали круг.
В конце концов на площадке остались двое самых выносливых и ловких мужчин, которые, то припадая на колени, то крутясь вокруг себя, успевали в такт бешеному ритму отбить и одновременно нанести удар. По сообщению местного радио, температура в тени в этот день была плюс 48°...
Вскоре после этого танца мы увидели, как двое мужчин вынесли из дома на своих плечах жениха, который в течение всего торжества был сокрыт от глаз гостей. За женихом следовала процессия из мужчин, женщин, одетых в яркие праздничные наряды, и детей. Рядом с женихом, возвышающимся над процессией, можно было видеть высоко поднятое лезвие обнаженного кинжала. Кинжал должен был отгонять злых духов. Девушки и юноши щедро обрызгивали все шествие одеколоном. Родимый запах напомнил мне, что продукция питерского парфюмерного комбината «Северное сияние» пользуется спросом не только в северных широтах, но и в каракумских оазисах.
Пройдя метров двести, процессия остановилась, жениха опустили на землю. Сразу же несколько мужчин плотным кольцом обступили его. Раздавшийся ружейный выстрел оповестил всю округу о том, что началось ритуальное переодевание жениха. Сидящая в своем шатре невеста не могла не услышать выстрела.
Некоторое время спустя одетого в новые одежды жениха снова подняли на плечи. С музыкой — в основном под бой барабана — песнями и танцами жениха поднесли к специальному шатру, в центре которого была установлена тахта, уложенная красивыми валиками и подушками, шитыми золотом. Танцующая процессия в несколько раз обошла тахту, после чего на нее торжественно был усажен жених, причем танец вокруг тахты не прекращался.
После вечернего намаза группа почтенных старцев отделилась от гостей и перешла на противоположную сторону дома, где заранее были разостланы ковры. Через некоторое время из соседнего поселка был доставлен суроз — смычковый инструмент. На середину ковра вышли два старика, один из которых взял в руки суроз и, усевшись по-турецки, заиграл. Другой старец, которому на вид было лет девяносто, по-видимому, намеревался петь.
