Саймон говорит - Саймон Грэй
- Серьёзно? Прям сразу убивают?
- Если бы сразу. Могут отправить на Арену, участвовать в гладиаторских боях. Могут усыпить и разобрать на органы. Могут продать в какие-нибудь лаборатории на опыты. Зависит от суммы твоего долга и от степени нанесенного экономического урона.
- Вот нехристи! – поежился торговец.
- Погоди-ка, Семён! – вмешался староста. – Ты хочешь сказать, что если я пристрелю человека посреди улицы, то мне ничего не будет, а если я там украду чего-нибудь или за гостиницу не заплачу – то меня убить могут?
- В целом - да, - подтвердил мутант. – Вообще по закону огнестрельное оружие полагается опломбировать на таможне, а после настоятельно рекомендуется сдать на хранение в гостинице или просто не носить по улице. Однако если вы достанете ствол и начнете шмалять в разные стороны, то, во-первых, придется заплатить штраф за нарушение пломбы, а во-вторых – выплатить виру родственникам или хозяину погибшего. Если денег на виру нет, то смотри закон номер один.
- Как-то не по-людски это…
- Ну почему? Как учит история, как раз по-людски. Просто у этих людей деньги и власть на первом месте. А в Рас-Вегас приезжают именно за этим. А еще за удовольствиями, редкостями и технологиями, в том числе – запретными. Главное взять с собой побольше денег и зайти в нужное заведение. А дальше покупай всё, что душе угодно. Хочешь девочку или мальчика на вечер, хочешь – на всю жизнь. Выпивку, наркотики, бионические импланты, нейроимпланты, биоимпланты, оружие, броню, машину, втулку, артефакты дочумной эпохи, матрешки – абсолютно всё. Если этого в продаже нет – будут искать или предложат аналог. Говорят, паре психов даже космические шаттлы продали.
- Да ты брешешь! – недоверчиво протянул купец.
- За что купил, за то и продаю, – с достоинством парировал мут. – Одному подешевле, с самовывозом. Второму с доставкой, подороже. Первый до сих пор вывезти не может, а второй ищет ракетоноситель.
- Да точно брешешь! Где они космические корабли взяли?
- Известно где. В Техцентре №7, расположенном на территории бывшего космодрома «Байконур». Купили списанный, и перепродали.
- Вот сейчас точно врёшь! Всем известно, что в космос никто не летал со времен Чумы.
Саймон со вздохом покачал головой.
- Официально было три запуска, из которых два прошли успешно. После проблем при третьем запуске, Техцентры временно приостановили космическую программу.
Некоторое время его спутники молча переваривали информацию, но спустя пару минут староста вдруг выпалил:
- Погоди-ка! Что значит – официально?
«А не официально – пять» - подумал про себя мутант, но вслух только рассеяно протянул:
- Да хрен его знает. Могли и каждый день летать, лишь бы у «Жужелицы» топливо было.
- А кто такая «Жужелица»?
- Так, стоп! - Грэй строго оглядел попутчиков. - Я вам про Рас-Вегас рассказал? Рассказал. Теперь пусть кто-нибудь другой байки травит, а я пока передохну.
- Байки, значит… - пробормотал под нос Купец. – Есть у меня одна байка. Пришёл ко мне в «Универсам» как-то бортник один, из хуторян…
***
Вот так и ехали, по пути заночевав в деревне Седаково, стоявшей на самом берегу Ангары, а потом сразу в город, по старенькой асфальтовой дороге через Житницу, что находилась под полным протекторатом Энергетика. В обмен на безопасность, Житница поставляла своему защитнику продовольствие по самым доступным ценам.
Километр за километром ложились под колеса, а в кабине грузочвичка продолжали звучать разные истории и байки. Правда рассказывать приходилось в основном мутанту, которого охочие до интересностей деревенские закидывали вопросами о когда-то близких, а теперь – весьма далеких землях, городах и народах. Когда Саймон уставал, эстафету подхватывал Купец. Байки он рассказывал потешные, но почему-то все они оканчивались одинаково – главный герой в лице Владимира оставался с наваром, а посрамленные недруги уходили ни с чем. Недругом, при этом, считался любой, кто сразу не соглашался на предложенную цену или (упаси Боже!) пытался торговаться. Даже Чин под конец умудрился вставить свои пять копеек, хотя сделал это в своем репертуаре:
- Иду я, значит, не так давно по лесу. Домой возвращаюсь. Задумался что-то, и тут вижу – в малиннике кто-то здоровый такой, лохматый, малину жрёт. Ну, думаю, хана. Сейчас меня урса схарчит в пяти минутах от дома, и не видать мне ни свадебки, ни детишек. Снимаю аккуратно ружьё с плеча, взвожу курок. Да только тварюка эта таки услыхала, повернулась ко мне мордой, да как заревет, как лапищами себе по грудаку застучит! Я гляжу – а там морда страше-енн-а-ая… Челюсть – как у Сёмы, а клычищи вообще раз в пять больше! Ну, я с перепугу и пальнул… А эта тварюка вдруг на дерево вскочила, забралась повыше, а потом прыг-прыг – и унесся вдаль по верхам.
Народ в кабине с минуту помолчал, после чего Купец осторожно протянул:
- Чин, а ты случаем никаких грибочков там, в лесу, не ел?
- Нет, конечно! Чай не первый год по лесам хожу.
- Да горилла это была, - буркнул Саймон, почесав свою во всех смыслах выдающуюся челюсть, на которой курчавилась вполне приличная поросль.
- А это что еще за напасть такая?
- Обезьяна такая из отряда приматов. Когда-то жила исключительно в Африке, а теперь приспособилась вот к суровым русским условиям.
- Африка – это же континент какой-то? На югах далеко? Это как жесь она сюда добралась, бедолага?
- Да так же, как и гепарды со львами, ну и прочая флора и фауна, когда-то на просторах Руси невиданная. Привезли.
- Да кому ж понадобилось-то? – привычно изумились деревенские.
Взглянув на любопытные лица спутников, мут тяжело вздохнул. Вроде и фильмы смотрят, и книжки читают, и школа есть – но во многих, казалось бы, простых вопросах, так и остаются наивными, словно дети малые. Хотя с другой стороны, пока он не попал в Академию, был немногим лучше.
- Про зоопарки слыхали?
- Конечно, слыхали. И видали. Это парк такой, в котором животных в клетках держат на потеху людям. В Энергетике есть такой.
- Ну вот. В конце XXI века в каждом мало-мальски крупном городе был свой зоопарк, а то и не один. Добавьте в список цирки, сафари-парки, заповедники и просто частных заводчиков. Экзотической живности на территории России в то время хватало. После Чумы следить за животными стало некому, поэтому практически вся живность
