Всё летит в бездну - Олли Бонс
— Нет! — сердится дедуля. — Потом нас обступила толпа уродов. Как давай вопить что-то про богиню, ничего не разобрал. Говорю Эрнесто, чтоб вернул меня наверх, а он и не подумал!
— И потом пришёл Гилберт?
— Да пришёл, пришёл! — вопит дедуля. — И как начали они с Эрнесто молоть языками — и зачем соль, и куда столько мешков, а до дедули никому и дела нет! Никогда, никому нет дела до бедного, бедного дедули Йоргена!
Нела набирает полную грудь воздуха и шумно выдыхает, но ничего не говорит.
— Ну что ты, дедуля Йорген! — утешаю я старика. — Нам очень даже интересно, что с тобой произошло дальше. Как же ты поступил, когда начались все эти скучные разговоры?
— А что оставалось делать дедуле? — горестно восклицает мой собеседник. — Дедуля решил не отходить от тех единственных, кого знает во всей этой враждебной толпе. Кто же знал, что они такие неудачники! Земля как задрожала, да как провалилась именно под ними! И бедный дедуля Йорген тоже упал. А дальше я плохо помню. Показалось, будто меня опять похоронили, и я как начал драться во все стороны, и спасся в эту мрачную пещеру. Тут дедуля и решил помереть, раз все его покинули и никому он больше не нужный.
— Йорген, как выглядело чудовище, проглотившее вас? — спрашивает Нела.
— Да вот как моя покойная супруга, один в один! — злобно отвечает дедуля. — Рот как раскроет, и прёт вечно куда ни попадя, у-у, неуклюжая! И толщиной с дуб столетний, ни один наряд нормально не смотрелся! Это самое я ей до сих пор простить не могу!
— А зубов не было? — с надеждой спрашиваю я.
На костях Йоргена не видно никаких свежих отметин. Если у Грызельды нет зубов, то больше надежды на то, что Эрнесто и Гилберт тоже спаслись.
Впрочем, землю Грызельда всё же как-то измельчает.
— Как не было? Были, да ещё и какие! — разбивает мои ожидания дедуля. — Хорошие крепкие зубы. И острые, чуть палец мне не откусила, да, было дело.
— А Гилберт и Эрнесто, они… не пострадали? — с волнением спрашиваю я. — Зубы их не задели?
— Дак они ведь и не были знакомы с моей супругой, — удивляется портной. — С чего бы им страдать?
— Йорген!.. — с нажимом произносит Нела. — Нам нет дела до твоей супруги. Нас волнует подземный зверь, у которого всё ещё, может быть, наши друзья, и жизнь их висит на волоске.
— Конечно, а бедный дедуля никого не волнует, так я и знал! — принимается причитать Йорген. — Никто не спросит, что я чувствую и не болит ли у меня спина! Пожалуй, опять умру.
— Дело твоё, — довольно равнодушно говорит Нела и выпрямляется. — А нам нужно определить, в какую сторону двигался зверь, и идти за ним следом.
Мы с Нелой оглядываем часть тоннеля, ведущую к озеру, но она, к нашему огорчению, вскоре оказывается завалена землёй. По ней не пройти, и нам остаётся лишь направиться в сторону королевства норятелей, надеясь, чтобы и тот путь не оборвался раньше времени.
— Ах! Я не одет! — доносится между тем визг дедули Йоргена, который было примолк. — Почему никто мне ничего не сказал? Какой стыд, позор! Как дедуля Йорген сможет жить дальше?
— Могу отдать платье, — предлагает ему Нела. — Всё равно мне вряд ли представится случай его надеть.
— Платье?! — голос дедули срывается от возмущения. — Мне — платье?!.. Что ж, давай его сюда. А-а-а, не глядите на меня, стыд-то какой!
Нела бросает ему измятый комок.
— Что за отношение к одежде, — негодует дедуля. — Чего оно такое мятое, им полы протирали, что ли? Вот я потом вам покажу, как нужно аккуратно сворачивать одежду, чтобы не было ни одной лишней складочки…
Но Нела, не обращая внимания на его слова, намеревается продолжить путь. Я иду за ней следом, но перед тем ненадолго останавливаюсь, чтобы взглянуть на дедулю.
— Ты с нами? — спрашиваю я, любуясь, как портной пытается разгладить платье. Оно ему коротковато и вдобавок широко.
— В этаком виде? — причитает дедуля Йорген. — Чтобы над дедулей все смеялись? Да ещё и к чудищу подземному, чтобы в этот раз оно уж точно сожрало бедного дедулю Йоргена! Никто…
— Выход в той стороне, — перебивает его Нела. — За озером дорога, ведущая в сторону гор. По ней выйдешь во Второе королевство, а там уже разберёшься, как попасть домой.
Затем она разворачивается, поправляет сумку и шагает вперёд, не оглядываясь на нас больше. Я не хочу отставать.
— Счастливого пути, — машу я дедуле рукой. Он пытается что-то сказать, но слушать мне некогда, Нела уходит очень быстро.
Я догоняю её, и некоторое время мы идём в молчании. Но затем будто то ли стук, то ли шорох примешивается к звуку наших шагов. Удостоверившись, что мне это не кажется, я оглядываюсь. Дедуля Йорген идёт за нами, шурша платьем.
— Ну что, что? — недовольно говорит он. — Да, это я. Хотели оставить дедулю совсем одного, а вот и нетушки вам. Можете даже и не плакать, когда меня снова съест подземное чудище. А ещё лучшим другом называли. Бедный, бедный дедуля Йорген…
— Тише, — просит Нела. — Впереди кто-то…
— Вот оно как, значит, — печально продолжает дедуля. — И слова молвить не дают. Никакого почтения к возрасту. Такая молодёжь нынче пошла!
Нела говорит про какую-то смесь (из-за дедули я толком не разбираю, в чём дело) и ускоряет шаг. Я спешу за ней.
В стене впереди зияет пролом, и там стоит маленький беспокойный норятель и тычет копьём в нашу сторону. Шлем у него сбился на одно ухо. Глаза у этого коротышки посажены так близко, что глядеть на него без смеха невозможно.
— Так что за смесь? — интересуюсь я у Нелы, догоняя её наконец.
— Что?.. — переспрашивает она. — Я же вам сказала: стойте здесь. Зачем пошли за мной? Сперва нужно понять, безопасно ли тут.
— Ст-ст-стойте! — выпаливает норятель, и копьё в его лапах ходит ходуном. — В-вы кто ещё такие-такие? Именем Бескоролевской Власти повеляю… повелева…а-а-а! Не подходите ближе!
— …вот и смерть наша пришла, — мрачно бормочет за моим плечом дедуля Йорген. — Не увидеть нам больше белый свет…
— Что случилось с королём? — тем временем спрашивает Нела у норятеля. — Нам нужен именно он.
— Свернулся он! — визжит коротышка, поднимая копьё выше. — И чужакам здесь сейчас н-не место! Лучше вам у-уйти!
— Если король жив и он здесь, веди нас к нему, — приказывает Нела и делает шаг вперёд, так что остриё копья почти упирается ей в грудь.
Дедуля Йорген охает.
— Нету у нас больше короля, — лепечет норятель, — а мне приказано стоять здесь и
