Я тебе не Золушка! - Полина Ветер
Мы пьём и закусываем сигаретой. Как в старые добрые…
Я скучал по нему.
И сейчас чувствую себя свободным.
Глава 21
Давно не испытывал таких ощущений.
Кара за «крепкую дружбу с алкоголем» в последние три дня, настигает неминуемо.
Во мне уже полпачки аспирина и пол цистерны воды, но лучше я себя не чувствую.
Даже не могу сказать, как очутился дома. Каким волшебным образом добрался до кровати, на которой обнаружил себя сегодня утром, раздетого наполовину, видимо сил хватило лишь на это.
Мать, увидев мою опухшую рожу на кухне, припавшую к чайнику, ничего не сказала, лишь покачала головой и на целый день свалила на работу. Подозреваю, что подработку какую-нибудь нашла на вечер, чтобы только поменьше со мной встречаться. Она работает преподавателем математики в колледже, и помимо этого занимается репетиторством.
Зато сестра — святой человек, ни единым действием или словом не осудила меня за «похождения», и пока я спал, наверняка храпя, как боров, периодически обновляла воду на тумбочке, заботливо принесённую ей с утра.
Знаю, что ничего хорошего от меня семье не перепадает. Работы нет, девушки нет, помощи мало, снова набухался, как сволочь, и продавливаю диван, источая амбре похмельного синдрома.
Всё вернулось на круги своя.
Но различие всё же есть.
Раньше меня такой образ жизни не напрягал и местами даже нравился.
А сегодня я чувствую себя разбитым не только физически, но и морально.
Будто из меня душу вынули.
К вечеру немного успокаивается черепушка, я могу немного передвигаться по квартире, и даже рискнул пожевать бутерброд, который, удивительно, «назад не попросился»…
Аринка скептически оглядывает меня и выдаёт профессорский вердикт:
— Одним днём не переболеешь. Завтра ещё будешь, как амёба.
— Спасибо, обнадёжила.
— Опять в гараже был? — Спрашивает она осторожно, боясь разозлить меня вопросами.
— Да. Где ж ещё…
Не отрицаю, но и не углубляюсь.
— Мама подумала сначала, что ты с Яной помирился. — Сдаёт сестра соратника по войне с моим алкоголизмом. — А потом она тебе позвонила, ты трубку не брал. Она написала Яне, та сказала, что два дня тебя не видела.
Прикрываю веки.
Эти постоянные попытки «держать руку на пульсе» раздражали меня и раньше.
Но сейчас я чувствую не только раздражение.
Всё полетело к чертям, и мать теперь думает, что я вернусь к своей прежней жизни.
А у меня ноль планов, как начать новую, учитывая, что в прошлое я, как раз, не хочу.
Проверяю телефон на наличие пропущенных сообщений и звонков.
Мать действительно оставила несколько голосовых и звонила. Аринка один раз. От Янки по-прежнему тишина, и я даже несколько удивляюсь этому факту, думал она захочет, как можно скорее избавиться от моего шмотья.
Больше входящих нет, но в отправленных я натыкаюсь на сообщение, написанное мной Стерве.
Мать его за ногу…
Видимо мозги настолько проспиртовались, что я посмел угрожать самой «железной леди» неминуемой расправой.
«Если будешь трахаться с кем-то, кроме меня, заберу себе Илюху»
Энергично потираю лицо, перечитываю ещё раз.
Я, конечно, гений переписки… Особенно в пьяном угаре.
«Кроме меня», блять! Сука, звучит, как предложение.
Вот уж, наверное, она придивилась, прочитав это…
Вообще-то такая угроза в правильном аспекте может быть использовано против меня самого. О чём я думал вообще, сам себе рою яму на ровном месте.
Исправить эту дрянь вряд ли получится. Если только при личной встрече объяснить ей, что вовсе не то имел ввиду.
А что, блять?
Черным по белому написано же…
Вот придурок.
Пока я борюсь с трясучкой и волнительным напряжением от неприятной находки, телефон оживает в руке входящим звонком.
Вначале я даже думаю, что мне это чудится.
Может я не проснулся ещё, сейчас покемарю, встану, жизнь потечёт, как раньше, без всего этого необъяснимого дерьма…
Но на экране действительно звонок от Стервы, и прокашлявшись, скорее для успокоения нервов, отвечаю на него:
— Да.
Голос всё равно, как из задницы, никакое «прокашливание» не помогло.
— Артём, здравствуй. — Как всегда деловым тоном приветствует она. — Ты сейчас дома?
— Да, дома. — Сбитый с толку отвечаю.
— Нам нужно поговорить, можешь спуститься? Я у твоего подъезда.
Удивляет.
Нет, я даже немного в шоке.
— О чём поговорить? — Мнусь, как средневековая барышня. Как будто это что-то изменит.
— О тебе и Илюше.
Кира говорит спокойно. Ни одной ноткой интонации не показывает волнения или смущения. Как холодная, расчётливая стерва. Но в то же время без претензий. По крайней мере пока.
— Пять минут дай мне. Спущусь.
Я отключаюсь первым. Выдыхаю и ещё полминуты пялюсь в телефон.
Ладно.
Раз уж она сама соблаговолила приехать, то, конечно, мы поговорим.
Тем более, мне самому это нужно.
Надо только взять себя в руки, и, наверное, ещё раз зубы почистить.
Хотя мой непревзойдённый вид одной зубной пастой не исправишь.
Ладно.
Я не маленький мальчик, она взрослая тётя.
Поговорим, как нормальные люди.
Ладно.
Но если что, я за себя не ручаюсь…
— Привет. — Буркаю, вваливаясь на переднее сидение Аверинской тачки.
В нос сразу же ударяет до боли знакомый аромат.
Так пахнет моя безысходность.
— Привет.
Она катается на модном кроссовере, внутри которого такая же чистота, как и в её квартире.
Я оглядываю девушку, стараясь не сильно шарить по ней глазами. Она выглядит непривычно, одетая в светло-голубую рубашку с закатанными рукавами и короткие белые брюки «в облипку». Волосы распустила по плечам, специально что ли, блин…
Такой я её почти не видел. Один раз только… в халате… шёлковом…
Одна её рука, с тонкой цепочкой вокруг запястья, лежит на руле, другой Кира прижимает какую-то папку, лежащую на коленях.
Мы молчим некоторое время, она первой нарушает тишину:
— Выглядишь неважно.
Как понять, участие это или насмешка? Мне трудно сориентироваться, на сосредоточенном лице — маска привычной холодности.
— Похмелье — нелегкая штука, уж извини. — Огрызаюсь зачем-то. — Зато ты, как всегда «респект».
— В честь чего была пирушка? — Её тон невозможно распознать. Робот Кира и тут не уступает хозяйке.
— Скорее, поминки. — Выдыхаю, сам от себя чувствуя запах перегара. Да, когда ж это прекратится-то…
Она рассматривает меня и хмурит брови.
— Поминки?
— Да. Хоронил свою прошлую жизнь. Ты за этим приехала?
— Просто хочу знать, что у тебя всё нормально.
— Какая забота, надо же…
Что за тупой разговор вообще?
Херня какая-то.
— Ладно, Тём. — Ёрзает на сидении и отворачивается. — Я приехала поговорить с тобой серьёзно, и, думаю, стоит начать с самого начала.
— Хорошо. — Соглашаюсь. — Если тебе действительно есть что сказать мне, то я выслушаю,
