Грозовой замок - Дмитрий Геннадьевич Мазуров
— Перун, прими этот дар и дай своё одобрение, — произнёс я.
В тот же миг что-то вокруг изменилось. Сам воздух будто стал тяжелее и… Стал напряжённее? Да, вокруг стали мелькать лёгкие разряды молний. И прямо передо мной появился человек. Хотя человеком его называть, наверное, было неправильно. Тут совсем дебилом надо быть, чтобы не понять, что происходит. Особенно, когда этот самый человек выглядит почти в точности как статуя предо мной.
— Перун, — вымолвил я.
Но как бы на меня ни давило этой кружившей вокруг силой, голову я не склонил. Не знаю почему, но что-то в моей душе кричало, что я не должен это делать. А свой внутренний голос я привык слушать. Так что сейчас твёрдо стоял напротив бога, смотря ему прямо в глаза.
— Внучок! — напряжение быстро пропало, а этот дед резко обнял меня изо всех сил.
И в моей голове воцарилась пустота. Осознать только что произнесённое богом было слишком сложно.
— Внучок? — всё же смог взять себя в руки, задав самый главный вопрос.
— Ах да, ты же не в курсе, — мягко отстранился он от меня. — Батя твой мне сыном родным приходится. Тот ещё шалопай был. И гордый до невозможности. Никому старался не говорить о том, что отец у него бог. Всего сам хотел добиться. И добился, честно говоря. Да…
Резко погрустнел старик.
— Но… Да какого дьявола? — вспылил я, устав сдерживаться. — Почему, когда у меня отец и дед — боги, я жил и вырос в той дыре? Если родился с адамантовой ложкой во рту, то почему я об этом ничего не знал? Ладно ещё отец, у него оправдание вполне существенное — он мёртв. Но ты? Я ведь и раньше бывал в храме, подношение тебе даже делал. И ты промолчал!
— Прости.
Передо мной предстало редчайшее зрелище склонившегося в извиняющемся поклоне бога.
— Всё не так просто, как ты думаешь. Бронт отлично постарался, скрыв тебя от всего мира. Я долгое время пытался тебя обнаружить, но так и не смог это сделать. Даже когда ты зашёл в храм всех богов, я всё равно ничего не почувствовал. И лишь в тот момент, когда сделал своё подношение, отголосок твоей силы донёсся до меня. А всё дело в нём, — Перун ткнул пальцем в мой гримуар, закреплённый на поясе.
В тот же миг книжка преобразовалась в большого кота, что уселся на землю и, фыркнув, стал вылизывать шёрстку на своей лапе.
— Райто?
— Да, именно он блокировал любые способы твоего поиска. Ни кровь, ни магия не могли сказать, где ты и жив ли вообще. А эта чертовка Хель всё никак не хотела говорить. Ведь только ей одной точно ведомо, кто умер, а кто ещё жив.
Всё встало на свои места. Стоило догадаться ещё тогда, когда узнал, что Райто — это артефакт божественного ранга. Но тогда я и подумать не мог о подобном развитии событий. Да что уж тут говорить. Хоть мы, сироты, не знающие своих родителей, часто и мечтаем, что ими окажутся какие-нибудь богатые и влиятельные люди, но представить, что это боги? Это просто нереально.
— Ладно, допустим, всё так. Но что насчёт того времени, когда вы всё узнали?
— А ты сам не понял? Ведь не просто же так твой отец скрыл возможность твоего поиска. А твоя мать… Я не знаю, почему она оставила тебя именно в том месте. Причины того мне не ведомы.
— Мать? Погоди! Кто? Кто она? Она жива? — зацепился за сказанное я.
— Жива. Это всё, что я могу сейчас сказать. Но поверь, бросила она тебя не по своей воле. Остальное тебе знать пока рано, — нахмурился старик.
— Почему?
— Ты ещё слишком слаб и сам знаешь это. Просто не лезь в это дело. Хотя бы пока не станешь Бессмертным. Тогда можем вернуться к этому разговору, — по его взгляду сразу стало понятно, что большего мне не добиться.
— Ладно. Но я запомню это. Вернёмся к данному вопросу позже, — нахмурился я, но всё же не стал пытаться расспрашивать дальше. — А по поводу моего сокрытия я и так всё понимаю. Отец, видимо, основательно поцапался с этим богом света. Да так, что он хочет убить и меня, верно? Вот только почему ему это вообще позволено? Вы же глава пантеона! Почему не спасли своего сына? Почему не можете защитить внука? Что за хрень у вас там происходит? — выпалил я, тяжело дыша.
— Ох, как же я хотел избежать этих вопросов. Но, видать, не суждено, — тяжко вздохнул он, ненадолго прикрыв глаза, и всё же ответил. — Ты представляешь, что случится, если начнётся сражение между мной, главой тёмного пантеона, и Люциусом, главой светлого пантеона? Остальные боги тоже не останутся в стороне. И начнётся битва богов. Поверь, ничем хорошим это не закончится. И в первую очередь не для нас, а для вас, смертных. Такая битва заденет не только ваш мир, но и ещё минимум несколько соседних. Это будет Рагнарёк или Конец света, как назвать, но сути это не меняет. Ты ведь слышал, что после сражения Люциуса и Бронта был почти полностью уничтожен целый континент. Пусть небольшой, но всё же. Так вот, это были лишь цветочки. Они сражались не в полную свою силу. Это были лишь их аватары с ограничением силы на уровне вашего двенадцатого ранга. Будь иначе, и мог быть уничтожен весь мир. Да и не думаешь же ты, что совсем молодой бог, каким был Бронт, мог соперничать в чистой силе с главой пантеона? Их силы несравнимы. Ранг Божества — это лишь формальное вступление на путь бога. Только древние боги родились таковыми. Тогда, когда этого требовало само мироздание. Мы олицетворение стихий. Позже появились боги, олицетворяющие какие-либо области деятельности. Все же остальные просто стали ими. Сейчас же рождение бога — это редчайшее событие. Большинство новых богов достигают всего самостоятельно, занимая свою нишу в одном из миров. И лишь от него зависит, насколько сильным может стать.
— Значит, дитя бога не становится богом?
— Да, ты прав. Но у него есть шанс им стать, впрочем, как и у любого человека. Просто у кого-то вроде тебя шансов больше благодаря происхождению. Но что-то мы отвлеклись. Так вот, Люциус сам когда-то был человеком и отлично
