Золотой Стряпчий - Антон Чернов
И стоял я к беснующемуся и сжимаемому психу боком, что делал правильно. Задними лапами этот скот превратил брючину в макраме, по шерсти бедра сочилась кровь, так что страшно подумать, чтобы было ломай я его «в лоб».
Но ломал я по-умному, силищи хватало, а повреждения, пусть и неприятные, но были совсем не критичны. Бран через несколько секунд стал кидаться заклинаниями, безуспешно. Пощёлкал жутковатой пастью, кажется, даже вырастив шею на десяток сантиметров, но тоже бесполезно: держал я его на весу и аккуратно. И через четверть минуты ломаемый стал шебуршать послабее. Но вдруг полыхнул силой тотемного зверя. А в ответ — «полыхнул» Потап, вокруг моих лап аж стали видны здоровенные, призрачные потапьи хваталки-когтилки. И Трокоброс, именно тотемный зверь, «слился», отступил.
«В нави бегает, деревья гызёт и когтями дерёт от злости», — довольно отэманировал топтыгин.
И буквально через пару секунд под лапами ощутимо и прекрасно слышно хрустнуло, и Трокоборс обмяк, вывалив язык. Я к нему присмотрелся, но в общем, выходило, что заломался. Не до конца, жив, но явно без сознания и минут пятнадцать, а то и полчаса, недееспособен. А то и не один день, если его тотемный зверь будет древесину со злости глодать, а не подопечному поможет.
— Победа в поединке почтенного видома Михайло Потапыча очевидна, — провозгласил глава.
Ну а я скинул пакость мордой вниз, поставил на неё лапу, чтоб не рыпался, если что. И печально рассматривал свой гардероб: от рукавов, правой штанины брюк остались рваные нитки. Часть костюма восстановится, свойство ткани сотканной ещё потапишнами, но явно не вся — зачарование нитей было просто не рассчитано на такие повреждения. Но печалиться можно долго, а дело надо делать. Так что озвучил я:
— Выношу на суд Собрания предложение признать Брана Торксборса недостойным и исторгнуть из своих рядов, — озвучил я.
— Принимается… а что вы делаете, почтенный видом?
— Действую, как поверенный, — пояснил я, вскидывая бессознательного психа на плечо и топая из зала.
По пути помахал лапой Лисе, но не подходил: и вправду дела. Направил аркубулюса к особняку Торксборсов, где вытряс из жалобно поджимавшего хвост Брана деньги Кацлу, с компенсацией. И полтинник авров за свои труды, а главное — за костюм. Обидно, блин!
Но, как адвокат приличный, оставил расписку в получении. И даже совет дал:
— В Золотом твою морду видеть больше никто не желает. Отпиши родичам, пусть шлют другого представителя. И запомни: попробуешь злодействовать в мой адрес — я тебе оторву руки и ноги так, что не отрастут. Но живым при этом останешься.
На последнее бормочущий гадости тип уставился на меня с ужасом: действительно, страшно человеку, а уж владеющему вдвойне. Но я за этим типом присматривать буду, да и сам осторожен. А вот если через месяц он ещё будет в Золотом… Тогда и подумаем над радикальным решением вопроса.
Доехал до Собрания, пообщался (и даже потискался немного в алькове с Лисой — она вполне впечатлилась), выслушал рассказы знакомых. Собрание Брана «извергло», более того, создало специальную комиссию для «составления клятвы управляющего» в более удобоваримом виде. Правда, лично мне не очень понятно, чем это поможет именно толстяку, уже принёсшему клятвы. Хотя, возможно, через жрецов, как-то с богами будут внесены исправления-дополнения.
Ну а сам я ухватил управляющего, оттащил в его кабинет… и начал отбиваться от осыпания деньгами! Бардак какой-то! Дело в том, что владеющие собрания прониклись бедами и заботами Кацла (ну и вид сто с лишним килограммового невысокого «сиротинушки» тут тоже сказался, думаю). И накидали ему в складчину довольно ощутимую сумму золотом. Которой этот сияющий тип пытался осыпать меня — еле отбился, честное слово! Нет, деньги, конечно, лишними не бывают, но «разводить клиента до упора» — признак карательных органов, а никак не приличного адвоката. А я с Брана вполне немало поимел, не говоря о том, что если факт того, что пожертвованные Кацлу денежки оказались у меня, всплывёт… Ну не слишком хорошо репутационно, хотя и не преступно или как-то так, само собой.
— Всё, хорош! — наконец, рявкнул я. — Вот деньги от Торкосборса и компенсация, — выложил я на стол денежку. — Всё, я закончил, больше я не твой поверенный.
— Но ваше почтенство…
— Сказал «хорош», значит — хорош! Хочешь ещё как, кроме авра, отблагодарить — так можешь рассказывать, как здорово было то, что ты обратился в Медвежью Услугу. И как быстро, качественно и с хорошим результатом она была тебе оказана, — хмыкнул я, выпираясь из кабинета.
Денёк отдыхал с половым персоналом Счётов, на следующий день, завлекательно повиливая хвостиком, прискакала Лиса. Статья вышла хорошая, годная, и тут Кацл отличился: благодарил он действительно с энтузиазмом, и большая часть статьи была с его слов. Ну а я присматривал за Трокосборсами Динькой и ждал. Через пять дней в Золотой заявилась пара росомах средних лет, семейная. Брана выпнули крутить хвосты золотым коровам или кому-то там ещё на родовых землях, а эта пара стала представителями рода в Золотом, закатив мощную гулянку. При этом, шпионская Динька их приватные разговоры слушала, и выходило, что ни ко мне, ни даже Кацлу у рода и парочки претензий нет. К Брану, «отродью дождевого червя и шутки богов», были, но я упоминался мельком, причём в плане «неплохо бы узнать, не держит ли на род зла».
Так что выдохнул облегчённо и уставился на обрывки костюма. Естественно, голым я не был, было и обычное, не териантропное шмотьё, да и костюм с Пряного при мне, хотя в Золотом в нём лучше не появляться. Но надо заниматься гардеробом, благо у меня и кож с Пряного дохренища. Хочу пальто, решил я. Отвечать на вопрос «кто там?» — «медведь в кожаном пальто!» — стильно. Да и межсезонье в Золотом дождливое, да и прохладное. Зима, правда, снежная, но не слишком морозная, так что и на зиму пойдёт.
С этими планами и запасом шкур я направился к уже знакомому портному. И память меня не подвела: «портной и скорняк Дреман» значилось над знакомой мастерской. Около часа мы прикидывали, что мне угодно, и выходило, что кожаный плащ с подкладкой, но без подстёжки: хрен я, беролак, замёрзну. И кожаная жилетка, плюс несколько комплектов обуви: всё же при обороте она страдала и часто рвалась, а вот создать такую, чтоб была именно «обувью», а не шлёпанцами,
