Баламут - Alexander Blinddog

— Про Горынычей и княжён — того не ведаю, откуда мне, — спокойно ответил кот. — вот ведьма-то наверняка знала, но теперь-то она уже не ответит.

Он нагло хихикнул, как умеют только коты.

— Езжайте вы на восток, ребята. Если повезёт, там встретите того, кто сможет вам подсказать.

Глава 11 Сирин

— Знаешь, — сказал Баламут, покачиваясь в седле, — с Бабой-Ягой я, в целом, неплохо управился. Думаю, могу таких срубать по пять в день. Как минимум, трёх. Но в выходной — сразу семь.

— Часу не прошло, — возмутился Алексей, — а ты уже забыл, что это я вообще-то Ягу мечом полоснул.

— Да что-то и внимания не обратил. Все произошло так быстро, мне было не до деталей.

— Если у нас гусляры будут расспрашивать про подвиги, слова тебе не дам сказать, всё переврёшь.

— Без капельки красивой лжи ни одна хорошая история не обходится, ты просто слишком молод, чтобы понять, княжич.

Деревья впереди расступились и перед собой юноши увидели гигантский дуб. Столь могучий и высокий, что казалось его крона подпирает сами небеса. Баламут задрал голову так, что с него почти свалилась шапка, и восхищённо присвистнул.

— Вот это дерево я понимаю, всем деревьям дерево. Целое село можно с него дровами обеспечить на месяц, а то и два.

— Ну ты и балда, — ответил ему Алексей, не меньше товарища восхищённый величием дуба, — как можно такую красоту неописуемую в дровах мерить?

— А что, — ответил Баламут, — я человек простой, практичный. Это только у вас, княжьих детей, свободного времени столько, чтобы ходить вокруг, да языками цокать. Дескать, ай, как красиво, ай, как славно. Не, нам, людям земли, подавай пользу. Чтобы срубить дубок, построить из него избу, хлев, дров наготовить и заборчик вокруг построить. А вот когда уже решены такие вопросы, тут уж можно и о красоте подумать, и с берёзкой обнявшись поплакать от душевного чувства.

— Нельзя такую красоту губить, пусть дальше стоит, щекочет ветвями облака.

— Нельзя, нельзя, конечно, — согласился Баламут, прикладывая ладонь над глазами. — Что это там?

Далеко наверху, в ветвях дерева, загорелась огненная точка и стала быстро приближаться. Кони испуганно захрапели и юношам пришлось спешиться и удерживать поводья.

Хлопнули могучие крылья, которыми можно было бы накрыть целую телегу, лица опалило жаром, когда перед ними опустилась птица, размером с крепкую лошадь. Длинные когти глубоко вонзились в землю, а к поражённым друзьям обернулась женская голова. Она тряхнула длинными золотыми волосами и со вселенским спокойствием в гигантских глазах цвета сердолика рассматривала юношей.

Наёмник первым стряхнул с себя оцепенение от неожиданной встречи.

— Я Баламут, это мой братишка мелкий, да неразумный, Лёшкой звать.

Княжич ткнул его локтем в бок.

— Я Сирин, птица мудрости и познания, — сказала птица.

Даже в голосе её звучало волшебство, словно чистый горный ручей журчал по драгоценным камням.

— Знаешь ли ты, многоуважаемая Сирин, — склонил голову Алексей, — где нам сыскать мудреца, что в этих краях живет?

— Знаю, — ответила птица.

Повисла неловкая пауза.

— И где же нам его искать? — спросил княжич.

Сирин склонила голову набок.

— Зачем мне вам отвечать? — лениво спросила она.

— Над такой постановкой вопроса я даже не задумывался, — сказал Баламут, почёсывая затылок. — Ради спасения прекрасной княжны Василисы, например. Мы для этого по лесам и ходим, хотя я уже и не уверен, что всё правильно помню, так давно всё это началось.

— Достойная цель, — согласилась птица. — Только не знаете вы ещё, добры молодцы, что цель ваша гораздо серьёзнее, чем помощь юной девице.

— Серьёзнее? — переспросил Баламут.

— Серьёзнее, — повторила Сирин.

— Я так и знал, что жизнь меня готовит к чему-то великому, — Баламут гордо подбоченился. — Правда, я думал, что это будет что-то вроде великокняжьего терема, где я буду восседать в шелках и жемчугах. На этом мои фантазии обычно сразу обрывались.

— Как же так, — сказал княжич, — про что же ты говоришь? Что может быть важнее спасения красавицы?

— Сплошные вопросы, — вздохнула Сирин, — и никаких ответов, как всегда. Скучно с вами, право слово.

— Прости уж ты его неразумного, — поклонился Баламут, — княжич ещё юн и разумом скорбен, как белка лесная. Ты уж хоть намекни посильнее, чтобы даже он понял.

— О спасении всей Руси речь для вас идёт, — сказала Сирин. — Впрочем, об этом вы ещё узнаете. Если, конечно, найдёте мудреца, что откроет вам глаза на всё происходящее. Он всего лишь человек, поэтому может дать вам ответы. Мне же и до ваших вопросов дела нет.

— Так и где же искать мудреца? — спросил княжич, в голосе которого уже слышалось раздражение.

— Опять вопросы, — вздохнула Сирин, — это так скучно. Все ко мне приходят, только чтобы вопросы задавать, устала я от этого, никогда ничего нового.

— Пу-пу-пу, какой сложный разговор, — Баламут снова почесал затылок. — Как бы нам его попроще с тобой вести, милая госпожа. Вот для простых кривозубых крестьян, вроде меня.

— Я говорю, что помогу вам, если вы мне что-то взамен предложите.

— Вот так уже понятнее. Баш за баш, это мы разумеем. И что же ты хочешь за свою помощь?

— Давайте сыграем в загадки, — сказала Сирин. — Если ответите на мой вопрос, а я на ваш ответ найти не сумею, расскажу вам, где сыскать мудреца.

— О, — обрадовался Баламут, — загадки это вещь, давай сыграем.

— Подожди-подожди, — остановил его Алексей. — Что же будет, если мы не сумеем ответить на твои вопросы?

— Я вас съем, — ответила ему Сирин и подмигнула.

Алексей закашлялся.

— В каком смысле? Зачем?

— Чтобы наесться, — спокойно ответила Сирин. — Надоело мне, знаете ли, по полям за зайцами охотиться, хочется и побаловать себя чем-нибудь.

— Может, мы тебе рыбки наловим и на костре зажарим?

— Нет, — ответила Сирин после недолгого раздумья. — Пожалуй, всё-таки вы выглядите повкуснее, чем рыба.

— Да прекрати, прекрасная госпожа с дивными перьями, — заюлил Баламут, — ты просто не знаешь, какие сочные и сладкие рыбы