Понятие о сокровище - Ирина Игоревна Голунцова
Несмотря на красивые слова о том, что время лечит, оно, увы, не дает забыть ошибки и неудачи прошлого. Глаза мужчины стали на несколько тонов темнее, от опустившейся тишины в ушах звенело — или это все та надоедливая мошка летала поблизости?
— Ты упрямая женщина, да?
Он подошел ближе, оставив между нами неприлично скромное расстояние. Как бы я не вжималась в стену, дальше не убежишь — дальше его дыхания, тепла, исходящего от тела, от запаха. Не резкого и обжигающего ноздри, а сладкого, какого-то неправильно дурманящего.
— Мы могли бы работать вместе, как одна команда. И я искренне верю, что так и будет. Что мы уже работаем, как одна команда.
— И вот так звучит братский дух доверия? — звякнула я наручниками, отчего Рэйф усмехнулся моей остроте. Да только мне ничуть не хотелось веселиться.
— Я искренне не понимаю, почему ты рисуешь из меня злодея. Да, наручники — это некрасивый, но вынужденный жест. Но что отличает меня от легенды Нейтана Дрейка или его брата? Общее прошлое? Ну, мне кажется, у нас накопилась довольно богатая история. Не считаешь?
Считать я могла все, что угодно, но мысли разбежались, как тараканы по углам. В животе скрутило узел, дыхание никак не могло пробиться сквозь трахею, я с испуганной зачарованностью смотрела на губы Рэйфа. Твою мать. Боже. Ну почему ты так близко стоишь?
— Я считаю, — наскребя по углам остатки здравомыслия, я также попыталась найти в этом беспорядке подходящие слова. — Я…
Я… либо чертовски невезучая, либо Фортуна разом вылила на меня ведро благодати. Оправдываться не пришлось хотя бы потому, что мои губы были заняты поцелуем. Рэйф целовал неспешно, словно играя со мной, наблюдая за моей реакцией. А у меня мозг взрывался. Я даже как-то мысленно вздохнула, отпустив ситуацию — может, переспим и, наконец, успокоимся? План казался тупым до гениальности, воплотить его в реальность не выглядело сложной задачей. Жар, исходящий от тела мужчины, передавался мне, накапливался и постепенно спускался к низу живота.
Но план, скорее, оказался гениальным до тупизны.
Рэйф оборвал поцелуй. Я думала, он продолжит, отчего даже потянулась к нему, но он чуть отстранился и, глядя на меня довольным, победоносным взглядом, ухмыльнулся.
— Нет. Слишком просто.
Слишком… что, простите?
Реакция оказалась чересчур запоздалой, я так и продолжала стоять, в удивлении уронив челюсть и наблюдая, как мужчина направляется к выходу.
— Выспись хорошенько. У нас ранний подъем.
Если Фортуна и планировала пролить на мою голову отменную порцию благодати, то слегка промахнулась. Если что и свалилось на меня, то очередная проблема.
Выспись хорошенько… выспись. Нет, сон и не думал ко мне заглядывать. Я чувствовала себя пленницей, которую пытали водой — по капле голову так и пробивало вопросом «а что делать дальше?». Будь на месте Дрейков кто-то другой, я бы с радостью присоединилась к твоей команде, Рэйф, честно. Но если бы не братья, мне бы и не пришлось выбирать, сидела бы сейчас в своем кабинете, да заполняла бумажки.
И раз я не желанный гость, а вынужденная заноза в заднице, мне ничего и не оставалось, кроме как колоться и напоминать о себе. Но мне бы хотелось знать хоть немного наперед, что меня ожидает. Слепо следовать то за одним кораблем, то за другим порядком надоело. Но когда тебя не воспринимают всерьез в этом есть плюсы, в тебе не видят угрозу, забывают об элементарной осторожности.
Вряд ли уже ко мне кто-то заглянет, поэтому я быстро вытащила из-под матраса телефон Сэма, который прятался у меня всю дорогу в разодранных штанах. Толку, конечно, от наиболее очевидной функции устройства немного — Нейтан, вероятно, выбросил свой телефон во время погони. Да и кому мне звонить? Зачем? Звонок 112 вряд ли окажется полезен.
Помню только, что Нейтан присылал Сэму какие-то фотографии из руин. Нашла их со второй попытки — фрагменты карт на отдельных листах бумаги, надпись «prodeusqvodlicentia»— за бога и свободу. Что и требовалось ожидать, следующая подсказка вела куда-то в океан, к островам, где, вполне вероятно, пираты минувших веков основали утопическое государство. Вот говорю и до конца не верю, что я не в сказке, а действительно приближаюсь к сокровищам.
От скуки перехожу личные границы и пускаюсь лазить по другим фотографиям — их немного, но и ничего интересного. Какие-то коробки, реликвии, улицы, довольно много электронных билетов. Я в каком-то отупении пролистывала изображения на разбитом экране, пока что-то не щелкнуло в мозгу и палец не завис в воздухе.
Это даже не мысль пронеслась. Сознание будто напоролось на невидимую стену. Возможно, беглое подозрение или, точнее, странность — плод усталого воображения, но, присев на кровати, чтобы использовать две руки, я увеличила один из электронных билетов.
Будь сто раз экран треснут, мне все же не показалось. Поезд Венеция-Флоренция, дата отправления — 13 мая. Может, опечатка?.. в билете-то. Но чем дольше я заходила в импровизированном расследовании, тем болезненнее опускалось сердце, а в голове, словно бутоны под солнцем, раскрывались вопросы. Сэм говорил, что Гектор Алькасар прихватил его с собой во время побега из тюрьмы несколько недель назад. Если так, то как объяснить наличие билетов на, казалось, хаотичные маршруты, датируемые прошедшей весной и зимой?
Что за чертовщина, Сэм?
Даже если он и вырвался из тюрьмы намного раньше, то зачем молчать? Вряд ли бы Нейтан не понял его желание привести мысли в порядок, посмотреть, как изменился мир, но… Удачная попытка оправдания, госпожа адвокат, да только Сэм лично подтвердил, что Алькасар дал ему три месяца, чтобы найти Либерталию. Они ее вместе пытались найти, а когда не вышло, впутали Нейтана, а потом и меня?
Нет, стоп, что за глупость? Нейтана, конечно, Сэм мог впутать из братской солидарности, да и как не сообщить ему, что он не погиб, а все еще жив? Меня же они навестили неожиданным звонком уже после обсуждения плана действий. «Нам нужна твоя помощь», нам, а не ему. Им требовалось провести в поместье России Салливана, а также раздобыть планы территории и, если получится, ключ от дверей.
— Стоп… стоп, стоп, стоп.
Мозг не напрягался, извилины едва в узлы не сворачивались в попытке выстроить логическую цепочку. Откуда Сэму знать, чем я занимаюсь? Я даже Нейтану не рассказывала о деталях своей работы,
