Нулевой. Начало - Алекс Бредвик
Я пытался себя успокоить, держать в руках. Но стоило новым фигурам появиться, особенно технике, которая так была похожа на ту, которую я видел, голову снова сорвало. Я снова бросился в бой, крича и рыча, разрывая на части металл. Было больно. Я бил не только левой рукой, но и правой. Несколько раз себе сломал пальцы, один раз умудрился даже пробить себе лоб, из-за чего чуть не потерял сознание. Я просто бил всем, чем только мог.
А в памяти всплывали всё новые и новые картины. Я бежал от очередного карательного отряда. Сколько их уже я обвёл вокруг пальца? Почему я умел так хорошо ориентировать и делать ловушки? Не только служба… не только она… значит, что-то было ещё. Какой-то боевой опыт? Возможно. Но было что-то ещё… я не мог вспомнить, не мог понять.
Я бежал среди руин. Даже не было остовов зданий. Прятался за камнями, за горами кирпича и бетона я прятался от выстрелов, прятался от военных, выслеживал их, старался иногда бить в ответ. От города мало что осталось, военные планомерно уничтожали всё от центра к окраине. Зачем? Да ответ прост. Никому не нужны были свидетели. Никто не хотел, чтобы история произошедшего в городе расползлась. Нужна была сцена, что город был уничтожен из-за невозможности остановить инопланетян. Но по факту… его уничтожили зачем-то. Это было важное, что-то очень важное. Связано это было с тем, кем я был? Возможно…
Следующая сцена, я уже около окраин города. Военные рядом, как и твари. Сколько бы военные не старались их уничтожать, из океана лезли новые. Зараза была ровно рядом с берегом. И твари расползались. Но пока они пытались разобраться с теми, что были на поверхности… они распространялись в океане. Я слышал, как об этом говорили некоторые военные, плюс… реальность подтверждала это. Они уже распространились по всей планете. И никак не могут понять почему. Идиоты.
И вот она, снова последняя сцена. Я снова в тех руинах, снова прячусь от военных, нарываюсь на тварь. Безвыходная ситуация. Пытаюсь увернуться, один удар успешно, второй успешно. Хватаю какую-то арматурину, бью наотмашь. Успешно, но тварь… часть вещества ушла с лица. Да от лица мало что осталось. Но я тогда распознал его. Это был мой… друг? Да. Друг. Из-за этого и замешкался. Это меня отвлекло, чувства и память взяли вверх. За это я и поплатился. Собственной жизнью. Я ещё был жив, когда монстра расстреляли, я видел, как вытекала кровь, как она пульсировала. Я захлебывался ею, но ещё был жив. Военные подошли ко мне, что-то переговорили быстро, а потом… дуло возле лица… я пытаюсь что-то сказать… слова не покидают рта… и выстрел.
В себя я пришёл, когда вырывал пушку из танка. Тупое занятие, сил мне на это не хватало, но я пытался. Разрубить его тоже не получилось, металл был слишком прочный. Я соскочил с танка, рванул к металлической кукле и нанёс прямой удар, просто выпад, вонзив свои пальцы-когти в металл.
На моё удивление, они вошли и вышли с противоположной стороны. Я завис, пытался понять, почему так. Внутри явно что-то было, я чувствовал какое-то сопротивление… у меня были подозрения, что это могло быть, но я до последнего хотел верить в то, что ошибаюсь. Если я прав… то там очередная жертва этого чёртового маньяка. Внутри сплошной металлической камеры просто невозможно выжить, она вся была запаяна.
Я осторожно начал вытаскивать руку, и уже на первых миллиметрах убедился в своей правоте. С яростным воплем я выдернул руку, она была вся в крови, а из дырок после моих «пальцев» сочилась эта же жидкость. Внутри был человек. Либо его останки. Очередной жертвы. Очередные смерти.
Я осмотрелся, почти все металлические «куклы» были наполнены телами. В некоторых местах головы лежали отдельно от тел. И не просто металлические. А человеческие. Временами женские, но чаще мужские. Тут были сотни трупов. Сотни. Они уже были давно мертвы. Уже даже начали гнить.
— Вот они — твои жертвы, — с наслаждением говорил Главный. — Вот они — те, кто погиб от твоей руки. Вот это война. Твоя война. И ты просто зверь, который не мог остановиться. Упивался убийствами, кромсанием… смирись. Это твоя суть. И ты будешь… убивать ещё больше!
— Вы — чёртовы монстры! — сорвался я и завопил во все горло. — Это невинные жертвы пали от ваших рук! Они уже сгнили! Они уже мертвы! Вы просто их подсунули сюда! Пытаетесь давить на меня! Вы — монстры, которым не жалко даже останки людей!
— Может, мы — монстры, да, — голос сменился, стал твёрд, настойчив, — но мы служим на благо нашей планеты, на благо правящего клана. Мы — монстры, которые для остальных создадут оружие, способное закончить эту чёртову кровопролитную войну, которая уже идет почти год! И человечество будет едино под ликом Императора! Ведомо его волей!
— Ты — больной ублюдок! — рыкнул я.
— А ты — наше творение! — рассмеялся урод. — Ты — монстр, которого создали другие монстры! И ты делаешь то, что и требует твоя суть! Ты — монстр ещё больший, чем мы!
Глава 19
Когда я оказался в своей «комнате», я несколько часов молча смотрел в одну точку. Я никак не мог смириться с несколькими мыслями. Первая, касающаяся непосредственно меня, относительно того, что происходит сейчас… как они могли позволить себе так обращаться с мертвецами? Да кто они вообще такие, чтобы так поступать⁈ Даже сжечь бы было более… гуманно.
Вторая причина заключалась в моём прошлом, точнее, в том, которое мне показывала моя память, если это была моя память. Последнее время у меня начали возникать сомнения по этому поводу. Слишком… всё было гладко, за исключением последнего момента, когда я… умер. Или мне просто так сильно везло?
Я снова начал копаться в памяти. Везло, если так можно сказать. Я знал город, в юности часто бродил по его улочкам и не только. Всплыла память из самых дальних лет. Снова видел то лицо, которое было внутри монстра, точнее… которое стало монстром. Только оно было… младше. И я меньше. Кирпич зданий казался больше, нежели в более поздних воспоминаниях.
Мы бегали среди знаний, носились, играли в… стрелялки? Догонялки? Не знаю, сейчас не понять. Но мы бегали среди зданий. Некоторые были уже старыми, некоторые уже разваливались. Город тогда переживал свои не лучшие годы, был заброшен, сразу видно. Но нас тогда это не волновало. Это был наш город, наш дом.
— Эй, подожди! — я несся тогда впереди, а голос доносился со спины.
В памяти я развернулся, меня догнал как раз тот тип, мой… друг. Он был пухлый, но активный достаточно, чтобы не сильно от меня отставать. Мы с ним что-то быстро обсудили, на что тот надулся, и… мы побежали дальше. Куда именно? Зачем… я не понимал. Мы просто бежали, забежали в какое-то здание.
Мы резвились, кидали друг в друга камнями, нам тогда было всё равно, мы были мелкими. Да, могли пораниться… но что это значит для пацанов, которые только-только начали осознавать свою силу, свои возможности, свой организм. Мы носились, догоняли друг друга, толкались, а потом… потом оказались в каком-то тоннеле.
— И как нам искать выход?.. — растерянно проговорил я, смотря по сторонам.
Тоннель был словно бесконечным, мы шли в нём часами, уже валились с ног. Кадры были словно… оборваны. Стенки менялись от чистых до грязных, даже временами покрытых слизью. В некоторых местах даже тошнило, ном мы продолжали идти, нас тошнило, мы устали, но мы шли. Но, в конечном итоге, нашли лестницу наверх, по которой выбрались на поверхность.
Тут же логика подсказала, что именно эти тоннели помогали выжить многим нам в течение нескольких дней. Военные не знали, как именно мы выживаем, тоннели не выходили за пределы города. Но, в конечном итоге, нашли один из входов, а с его помощью
