Любовь по наследству, или Сундук неизвестного - Анастасия Енодина
- Может, они показывают момент смерти хозяина? Как думаешь?
- Думаю, что это не важно, - ответил Эрик, отодвигая часы и глядя на цвет обоев под ними.
- Ну, чего видишь? - я поднялась с пола и подошла к парню, встав рядом с ним.
- Под картинами обои более блёклые - их сняли давно, - констатировал факт он.
- Ещё проведи сравнительный анализ и скажи точно, сколько месяцев назад, - пренебрежительно фыркнула я.
- Не месяцев, а лет, я думаю... - отозвался Эрик. - Картины и мебель... их нет давно, и Константин знал, что их нет... Значит, в этих стереокартинках есть другой смысл...
Я устало поглядела на изображение. Вон там, в углу у окна должен бы был стоять комод. Его, конечно, не было, на его месте стоял другой, современный и явно дешёвый. И теперешний уступал по высоте тому старинному, что запечатлели на фото, так что над ним тоже можно было различить более яркую полосу обоев. На старых картинках, кстати, обоев вообще не было - стены представляли собой доски, выкрашенные к кирпичный цвет.
- Эрик, мне это надоело, - призналась я. - Не хочу даже думать, что это за картинки и зачем они мне. Давай оставим их здесь и уедем?
Парень подошёл ко мне и присел рядом на корточки.
- Но... он оставил их тебе... - неуверенно начал Эрик, заглядывая мне в глаза. - Надо попытаться понять...
Я смотрела на него умоляюще. Так не хотелось, чтобы он уговаривал меня остаться тут! Мысленно я просила Эрика просто согласиться уехать. Сейчас. Просто покинуть этот дом и вернуться в город. Мне даром не нужен Константин, его драгоценности, его проблемы и его наследство.
К моему удивлению парень покладисто кивнул.
- Хорошо, давай уедем.
- Так просто? - не поверила своим ушам я.
- Да, - подтвердил парень. - Что бы ты там ни думала, я приехал за девушкой, с которой хочу общаться, а не за девушкой, на которую свалилось дядюшкино наследство.. - он посмотрел на сундук и добавил: - Если тебе не интересно это всё, то не интересно и мне.
Его глаза не смотрели на меня, а я наблюдала за незначительными движениями его ресниц, светлых, но отлично заметных в свете солнца, что лился из окон.
Прошло минуты две, а Эрик так и стоял, глядя в одну точку и временами моргая.
- Ты чего завис? - спросила я деланно бодро, чтобы скрыть замешательство.
- Я... - неуверенно ответил Эрик. - Прости, Ксюш, мне просто отчего-то кажется, что я бывал здесь... Очень странное чувство... - он посмотрел на меня и подошёл почти вплотную, чем изрядно меня напугал: - примерно то же я почувствовал, когда впервые увидел тебя...
Под его пристальным взглядом я стушевалась и нервно сглотнула.
- Нам пора уезжать, - напомнила я.
Не могло существовать никаких гарантий, что в городе Эрик прекратит ставить меня в тупик своим отрешённым задумчивым видом, возникающим столь спонтанно и столь не соответствующим его образу весёлого прохиндея.
Когда мы вышли из дома, я заперла его на ключ с облегчением. Прощай, неведомый мне Константин со своими странными заморочками! И прощай его дом, оказавшийся совсем не страшным и совсем обычным! Некое лёгкое разочарование от несостоявшегося приключения кольнуло мне душу, но быстро испарилось: хорошо всё, что хорошо кончается, и следовало поскорее вернуться домой, чтобы точка в этой странной истории была поставлена, а я смогла сказать: "Да, это маленькое путешествие закончилось хорошо!"
Окинув здание прощальным взглядом, я бодро соскочила с крыльца и направилась по тропинке, стараясь не задевать ветви персидской сирени.
- Нам сюда, - напомнил Эрик, сворачивая с тропы в кусты - пожалуй, это было единственное место, где сирень не разрослась до масштабов сплошной стены.
Я свернула вслед за ним, и Эрик немного подождал меня, остановившись. Он стоял, повернувшись ко мне лицом, и в его руке была небольшая веточка с цветами сирени. Стоило к нему приблизиться, как парень преградил путь, а, когда я остановилась, осторожно заправил цветок мне за ухо, словно невзначай при этом погладив пальцами по волосам.
- Ты опять, да? - устало вздохнула я, стараясь не выдать волнение, приятное волнение, которое почему-то стало вдруг появляться в ответ на его заигрывания.
Вот чего волноваться-то, по сути? Волноваться надо, когда, наоборот, влюблена и не знаешь, взаимно или же нет. А если увлечены (или делают вид, что увлечены) тобой, то волноваться ведь не стоит? Надо просто определить, хочется с этим человеком чего-то или нет?
Мне пока не хотелось ничего, кроме как поскорее оказаться в городе. И именно потому я в ответ на нежное прикосновение смотрела на Эрика осуждающе. Вот потерпел бы, пригласил на свидание в парк хотя бы, и там я бы этой сирени была бы несказанно рада. Даже бы, наверно, поцеловалась с ним, ведь он так близко...
- Ксюш, я просто подумал, что в городе всё закончится, - простодушно признался Эрик, и эта его открытость меня смутила и озадачила.
- Ничего и не начиналось... вроде... - растерянно напомнила я.
Или начиналось? Может, началось, я просто пока не осознала, в отличии от него?
- А для меня начиналось, - парировал Эрик с присущей ему невозмутимостью и прямотой. - Ещё на свадьбе начиналось, и я, если ты не заметила, сделал всё, чтобы не повторять ошибок... Но думаю, что стоит вернуться в город, и всё закончится...
Эрик был и вправду близко. Я чувствовала запах его парфюма, свежий и ненавязчивый, видела светло-серые глаза, глядящие слишком серьёзно, и понимала, что очень не вовремя он вечно всё делает.
- Эрик... - облизнув пересохшие губы, начала я, - ...ты знаешь, я рада, что ты со мной, и в городе всё не закончится... Если ты догадаешься пригласить меня куда-нибудь на следующих выходных или встретишь после работы... - я неуверенно улыбнулась: вроде бы и навязывалась, а вроде бы парень сам хотел продолжить наше затянувшееся знакомство.
- Я-то догадаюсь, - улыбнулся он, и глаза его засияли лукавым огнём. - А ты согласишься?
- Я-то соглашусь, - ответно улыбнулась я, и мы зашагали дальше.
Выбравшись с участка, направились к основной дороге. По пути я думала о
