Альманах - Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Свеча горела на столе…»
ДАВАЙТЕ ОСТАНОВИМСЯ! Давайте замрем на мгновение. Давайте посмотрим на себя и свою судьбу. Давайте выйдем из тумана и ясным взором посмотрим на себя!
Мы – особые существа. Мы – Лунные Богини. Мы материализуем ДУХ. Мы делаем мысль, желание, мечту МАТЕРИАЛЬНОЙ! Мы взращиваем в СВОЕМ теле тело другого человека, душа которого приняла решение прийти в земной мир! Мы создаем сосуды, храмы для каждой души, которая отправляется в мир человеков! Мало того, мы ДУШУ ребенка в себе вынашиваем, приучаем ее к новому состоянию, энергию души заливаем в сосуд. Там ей быть до самой смерти тела, через тело ей познавать мир Земли и учиться любить земной любовью.
Когда я думаю об этом, я становлюсь огромной, как моя душа. Я достаю до неба, и туман исчезает. Я вижу истину. Я вижу женскую судьбу, судьбу каждой женщины. Ее миссию. Я читаю книгу Богинь.
Суть каждой женщины огромна и многогранна, как Вселенная. В ее душе свет милосердия, любви, материнской заботы обо всем мире, обо всех людях. Просто не все мы видим этот свет, не всегда его приветствуем. Но он есть! У каждой женщины есть. У каждой. Как только она встречает любовь, ее сердце распахивается и из него льется, бесконечно льется ЛЮБОВЬ. Женщина – бесконечный источник любви, бесконечный.
Счастлив мужчина, открывающий этот источник почитанием, уважением, поклонением Богине. Счастлив ребенок, прикасающийся к матери. Счастлива земля, к которой прикоснулись ее руки.
Мужчина это знает и чувствует. Он знает: преклонив перед ней голову в почтении, он получает все, ради чего стоит приходить в этот мир. Ибо женщина щедра. Она одарит его всеми сокровищами земными и небесными. Только через нее он приобщится к своей божественной миссии. Мужчине для себя самого ничего не надо. Он живет только ради нее, женщины и детей. Он умирает за нее и детей.
Миром правит рука, качающая колыбель! Да будет она благословенна, да будет счастлива женщина-Богиня, ибо смысл жизни в ее миссии, миссии – быть земной женщиной, не подозревающей, что она и есть БОГИНЯ.
Ольга Пашкевич
Пашкевич Ольга Иосифовна – поэт, прозаик, выпускница Иркутского государственного педагогического института. Кандидат филологических наук, член Союза писателей России. Заслуженный работник культуры Республики Саха (Якутия). Живет в Якутске.
Канитель
Виктория Владимировна исполняла обязанности заведующей детским садом уже пятый месяц. Сначала во время отпуска заведующей, потом та пошла на больничный и в конце концов уехала в санаторий. Казалось, конца не будет этому «заведованию», но сразу после новогодних праздников у Виктории Владимировны начиналась сессия, и приказ об учебном отпуске подписали. «Когда же закончится вся эта канитель?» – спрашивала она иногда кого-то невидимого, кто распоряжался её судьбой. И, как солдат до дембеля, считала дни до Нового года.
В музыкальный зал, где она занималась оформлением для утренника, влетела с испуганным лицом завхоз, выпалила, что её спрашивает инспектор из Госпожнадзора. «Его мне только не хватало…» – ругнулась про себя Виктория Владимировна.
Издали она увидела мужчину в камуфляжной форме. Он стоял спиной к ней и разговаривал с воспитательницей средней группы Валентиной Геннадьевной.
– Здравствуйте, – произнесла Виктория Владимировна. Мужчина обернулся.
– Ты?.. Вы?.. – растерялся он.
Она открыла дверь в кабинет:
– Проходите.
Не зная, с чего начать разговор, наблюдала за ним, рассматривая звёздочки на погонах.
– В каком вы звании?
– Лейтенант. Можно на «ты».
– Давно?
– Летом получил.
…Перед ней сидел Женя, тот самый Женя, с которым она ходила когда-то на дзюдо. Посещала секцию всего несколько месяцев, пока не растянула руку во время тренировки. Домой ей с Женей было по пути. Однажды он пригласил её в кино, но она представила, как отнесутся её однокурсницы к тому, что она, выпускница педучилища, встречается с учеником одиннадцатого класса, и отказалась. Как давно это было, почти четыре года назад… А теперь вот сидит перед ней – широкоплечий, уверенный в себе молодой человек. Раскрыл папку, достал какой-то бланк, ещё оштрафует чего доброго…
– Вообще-то у вас огнетушители старые, – начал он, – но под мою личную ответственность разрешаю проведение ёлки. Завтра зайду, если получится.
Обычно, собираясь на работу, она не особо задумывалась, в чём идти. Но завтра будет ёлка, придут родители, а может, и он. Неожиданно для самой себя ей захотелось, чтобы он непременно был.
Виктории Владимировне шёл всего двадцать третий год, и чтобы выглядеть постарше и солиднее, она узлом собирала на затылке свои длинные волосы с золотистым оттенком и очень осторожно пользовалась косметикой. «Серой мышью» прозвала её Валентина Геннадьевна за её любимый цвет. Ей действительно нравился серый, но завтра она будет в голубом.
– Вот кому надо было Снегурочку играть, – громко высказала своё мнение повар Нина Ивановна. – Красавица ты наша! – крепко обняла её и поцеловала в щеку. Нина Ивановна, уже давно пенсионерка, называла Викторию не иначе как «внученька», не считаясь с «и.о. заведующей».
…На утренник он не пришёл, а позвонил днём первого января и, узнав, что она одна, напросился в гости.
Евгений заходил к ней каждый вечер или встречал на педфаке, если занятия заканчивались поздно.
– Ты, наверное, ни разу не вспомнила обо мне за это время? – спросил он, уткнувшись лицом в её волосы, которые теперь она предпочитала носить распущенными.
– А ты?
– Я вспоминал. Особенно волосы твои. Ты их не обрезай только. Ладно?
– Ладно. Знаешь, – призналась она, – а ведь я до педучилища вела себя как мальчишка.
– Не может быть, – не поверил он.
– Точно. Дело в том, что когда я родилась, отцу было уже за тридцать, он у меня капитаном теплохода работает. Так вот, отец мечтал о сыне, даже имя подобрал – Виктор. А родилась Виктория. Он долго сокрушался по этому поводу, и я, может, поэтому носила брюки, короткую стрижку. По гаражам с пацанами бегала, думала в речное идти после девятого. Но девчонок на судоводительское не принимали, только на гидротехническое, а отец, как узнал, сразу заявил: «Лучше иметь дочь «судоходную», чем сына-гидрата». Такая у них глупая присказка была, когда он учился. Мама тоже отговаривала, мол, не женское дело. Она вообще-то биолог по специальности, а всё время с отцом на теплоходе поваром. Раньше навигация заканчивается, они – к бабушке, а я здесь.
А вообще… – она задумалась: довериться или нет? – Мне иногда кажется, что я неправильно выбрала профессию.
– Почему? – посмотрел он с недоумением. – Ты в тепле, рядом с кухней. У нас в училище говорили: «Поближе к камбузу, подальше от начальства». Да и, по-моему, у тебя неплохо всё складывается. Сейчас ты уже методист, потом станешь заведующей.
– Нет, – вздохнула она. – Ты не представляешь, что такое женский коллектив. То одна идёт жаловаться, то другая. У кого-то заболел ребёнок, у кого-то муж сбежал…
Вика чувствовала, что всё больше привязывается к Евгению, но что-то в его поведении настораживало её. Ей казалось, что он не до конца откровенен с ней. Она поинтересовалась, знаком ли он с Валентиной Геннадьевной, той самой, с которой разговаривал в свой первый приход в детский сад, но он не дал прямого ответа. Вика не случайно спросила о Вале.
Стоило предупредить воспитательницу, что придёт к ней на занятия (предстояла аттестация), как та уходила на больничный, а когда Виктории всё-таки удалось посетить занятие и она стала отмечать плюсы и минусы увиденного, Валентина Геннадьевна, заплакав, выбежала из кабинета со словами: «Ты уже достала, мышь серая!» Свидетелей инцидента не было, но, похоже, Валентина кому-то пожаловалась, и Виктории пришлось объясняться с заведующей.
У девушки сложилось впечатление, что причина неприязни в чём-то другом. К тому же Евгений всякий раз находил предлог, чтобы не заходить за ней в детский сад, словно избегал встречи с кем-то.
В конце зимы он сделал ей предложение.
– Завтра в десять жду в ЗАГСе, – сказал, как приказал.
– А может, я не согласна? Я ещё с родителями твоими не познакомилась, с братом. И ты моих не видел.
– Познакомимся…
– Почему торопишься?
– Потому что считаю тебя своей невестой.
Теперь она не ходила, а летала по детскому саду, узнавая, как идёт подготовка к празднованию Женского дня. Злые взгляды Валентины больше не трогали её.
Она встретилась с ней на лестнице.
– Доброе утро.
– Сучка, мышь серая, – прошипела Валентина, больно толкнув её плечом.
Виктория от неожиданного удара покачнулась и чуть не упала, но успела схватиться за перила.
– Ты что?
– А ничего! Отбиваешь у меня Женьку, а я, может, от него ребёнка жду! Тебе что, других мужиков мало? Оставь его, а не то… – Валентина поднесла к её лицу кулак.
