Журнал Российский колокол - Российский колокол, 2015 № 7-8

Но для начала хотелось бы поближе познакомиться с самим писателем. Скупые биографические строчки в предисловии к книге говорят лишь, что Марк Бойков родился 12 сентября 1938 года в селе Писцово Комсомольского района Ивановской области. В войну воспитывался в детдоме, с 1947 года – у мачехи с отцом в г. Иванове. В 1950 году поступил в Горьковское Суворовское военное училище, которое в связи с переводом окончил в Москве в 1958 году. В 1960 году был демобилизован с воинской службы по состоянию здоровья. Профессиональное образование получил на философском факультете МГУ им. М.В. Ломоносова в 1961-66 годах. Работал преподавателем философских дисциплин в вузах Волгограда и Москвы.

–

Марк Васильевич, могли бы Вы немного рассказать о себе: помните ли своё детство; какие книги любили читать сами; кем мечтали стать; как начали писать; и почему – философия?

– Свое раннее детство я описал в книге «Война в костях моих». Послевоенное детство было у отца, инвалида войны, слепого, под мачехой, с ее собственной трудной судьбой, от которой я сбежал в Горьковское Суворовское военное училище, которое и окончил, в связи с переводом, в Москве. Ни о какой философии я не думал, хотел в актеры.

– Как пришла идея написания такого сложного и смелого произведения?

– Идеи написать «смелое произведение» никогда не было. И сейчас нет. А вот идею писать правду и только в соответствии с истиной заронил В. Дудинцев книгой «Не хлебом единым», по прочтении которой некоторых из нас вызвали с участием представителя КГБ в политотдел, где перво-наперво этот гость требовал нашего исключения из комсомола.

– Ваша книга называется «Сакральные вопросы о коммунизме, И. Сталине и человеке». «Сакральное» – в переводе с латыни означает «священное». Чаще всего это слово используется, если речь идет о Боге. В Вашем же случае понятия Бога и коммунизма, скорее, полярные. То есть можно ли предположить, что для Вас свято все то, что связано с коммунизмом? Или же есть другое объяснение выбора такого заглавия?

– Я бы сказал: сущее в истинности (или истинное в первичности сущего). Что может быть священнее истины для ученого? Бог – это лишь миф, слепок с человека, причем не самого лучшего и умного. Придет время – люди образумятся!

– Могли бы Вы рассказать, почему для обложки книги Вы выбрали известную картину художника Кузьмы Петрова-Водкина, написанную в 1912 г. и принесшую её автору мировую известность? С чем связан такой выбор?

– Художники нередко угадывают цвет грядущего времени. Таким был и «Черный квадрат» Малевича.

– В своей книге Вы часто приводите цитаты из трудов К. Маркса, Ф. Энгельса, В.И. Ленина. Чувствуется, что проделана очень серьезная работа, я бы даже сказала, научная. Если не секрет, сколько времени ушло на создание книги?

– Вся предшествующая ей жизнь. И сейчас она еще не закончена, пока я жив. Найдите готовую, например, «Конспект истории и патология общества», статью о начале, течении и конце человечества (трагичном или жизнеутверждающем) в зависимости от выбора руководящих деятелей, среди которых подлинных людей, собственно человеков, очень мало. Все они хотят выглядеть именно таковыми, а не быть ими.

– Мне кажется, Ваша книга способна заинтересовать людей не только старшего поколения, которые сами были участниками описанных Вами событий и историко-политических этапов нашей страны. Она, безусловно, будет интересна молодому поколению, среди которого много небезразличных, думающих, серьёзных граждан. А какой Вы видите свою читательскую аудиторию?

– Никакой ностальгии по ушедшим временам (их уже было достаточно) не было и нет. Я давно понял, что правит миром не истина, а успех в борьбе за преимущественное потребление, даваемое собственностью или властью. За то и идет «великосветская» возня-борьба, объявляющая самое себя квинтэссенцией бытия.

– Когда я знакомилась с Вашей книгой (именно знакомилась, так как она требует более глубокого прочтения и понимания), мне показалось, что в ней звучит ностальгия по тем смутным, сложным, но все же дорогим временам. Или я ошибаюсь?

– Собственно поэтому брать в будущее «только лучшее» невозможно. Часто «лучшее» существует не только рядом с дрянью, но и взаимопревращается с нею. По законам нетленной диалектики. Дайте ростку прорасти, а уж получится ли из него зуб дракона или мудрости – станет ясно несколько позднее.

– Я тоже немного застала «коммунистические времена». Помню, как сначала отца «приглашали вступить» в Коммунистическую партию и как неохотно он стал её членом. Но помню и другое – как не хотел потом расставаться со своим партбилетом, который хранит и до сих пор. Помню и времена «перестройки», «гласности», «талонов», «очередей»… Но ведь в каждой эпохе было и много хорошего. И все это – наша история. А если мы будем помнить всё это, брать в будущее только положительные моменты, читать книги, заставляющие думать (такие, как Ваши «Сакральные вопросы…»), наверное, когда-нибудь жизнь станет лучше!

И, как Вы справедливо заметили: «Система обречена, если начинают рушить основы человечности. Так было всегда в переломные времена и эпохи. Чтобы что-то изменить к лучшему, надо прежде понять, почему стало плохо» (из книги М. Бойкова «Сакральные вопросы о коммунизме, И. Сталине и человеке»).

Беседовала Елена Муханова.

Дмитрии Вощинин

Дмитрий Алексеевич Вощинин родился 8 сентября 1945 года в Москве. Служил матросом на Крайнем Севере. В 1972 году получил высшее техническое образование и специальную подготовку по изучению французского языка. В середине 70-х работал в Алжире в качестве переводчика и инженера на строительстве металлургического завода. В дальнейшем работал во внешнеторговой организации, получил экономическое образование, принимал участие в строительстве многих объектов за рубежом.

В 2004 году в издательстве «Книжная находка» были опубликованы первые рассказы, посвященные юности, «Алжирский ноктюрн» и «Северная прелюдия». Изданная в следующем году новелла «Купола» рассказывает историю семьи, живущей в провинциальном городе на рубеже XIX и XX веков. В 2006 году вышел его мистический роман «Третий глаз». Последующие романы «Время иллюзий» и «Солнце, сердце и любовь» опубликованы совсем недавно.

– В начале беседы хотелось бы немного познакомиться с Вами. Если можно, несколько слов о своей жизни. На каких книгах выросли, наиболее яркие детские впечатления, воспоминания. Что любите читать теперь?

– Если так можно сказать, вырос на русской классике и с удовольствием перечитываю ее сегодня. По-моему, в настоящее время недооценены многие русские писатели: Гончаров, Лесков, Мережковский, Андреев, Бунин и даже Горький. Созданные ими образы русских людей обаятельны, неповторимы своими характерами и одновременно загадочны, включая Илью Ильича Обломова.

Мои детские, юношеские впечатления и впечатления, полученные в более зрелом возрасте, – в моих произведениях. Поэтому мои тексты лишены модных сегодня «фэнтези». Меня больше привлекает метафизика, и в «Третьем глазе» и в «Солнце, сердце и любовь» они присутствуют и формируют основы сюжета.

На меня в свое время произвело большое впечатление творчество Андрея Битова с его «Человеком в пейзаже». А моя новелла «Портрет» о Николае II и Валентине Серове была результатом прочтения «Двести лет вместе» Александра Солженицына.

Из современных недавно прочтенных прозаиков понравился Алексей Слаповский. Недавно прочитал «Обитель» Прилепина. При всем уважении к автору полагаю, что его герой слишком противоречив для той грани выживания, где он находится. В романе много документального материала, который явно не соотносится с характерами героев. Это подтверждает факт, что прототип главного героя на самом деле был убит блатными.

– Как ваши близкие относятся к тому, что Вы пишете?

– Вполне сносно. Тем более что я сегодня не работаю по своей специальности. Однако всегда осторожничаю, когда даю читать свои произведения близким, и боюсь, что они могут обидеться, узнав себя в моих героях. Если Вы знаете, предметом ссоры Чехова с Левитаном (а до той поры они были близкими друзьями) стал рассказ «Попрыгунья».

– Есть ли какие-то увлечения, кроме литературы? Как проводите досуг?

– Люблю все виды искусства, люблю слушать Баха, Генделя, Перголези, Чайковского, стараюсь ходить на выставки. Особенно люблю русское искусство и русскую живопись. Стараюсь иметь собственное мнение. Например, считаю Шагала примитивным в живописи, хотя его витражи в Швейцарии неплохо смотрятся. За недавно проданную за несколько миллионов картину Пикассо «Женщины Алжира» не дал бы и трех копеек, а одноименную картину Делакруа уважаю. На современный вычурный модернизм не хожу.