Ангелы по совместительству - Ирина Владимировна Сыромятникова
Путь вниз занял секунд двадцать, грузовик все еще стоял на колесах, но расслабляться было рано — гигантская масса грунта запрудила поток. Ни о каком «выше по течению» речи не шло — вода мгновенно закрыла берега и продолжала прибывать. Вцепившись в руль и лихорадочно орудуя педалями сцепления и газа, я гнал грузовик по телу оползня, как по мосту. За пределами промороженного участка грунта мы едва не завязли, а, ухнув в воду в двадцати метрах от противоположного берега, едва не заглохли, но армейские алхимики постарались на славу, и движок так просто было не убить (это вам не И’Са-Орио’Т, у нас умеют вещи делать!!!). Отчаянно чадя и завывая, грузовик вскарабкался на пологий каменистый берег, проломил кусты и выкатился на заросшее густым бурьяном плато. Позади и внизу безумствовала река, сражаясь с неожиданной преградой.
Я заглушил двигатель и позволил себе на минутку перевести дух. Работа только начиналась: если грязную воду затянуло в движок, все придется перебирать и чистить, прямо сейчас. Мы не можем себе позволить потерять транспорт так далеко от моря! А если Рурк перенес коробку с ключами в другой грузовик, я из него из живого зомби сделаю.
— Все в порядке? — произнес над ухом спокойный голос.
Я аж подпрыгнул, больно саданувшись коленкой, хорошо хоть, проклятьем вслепую не ударил. С черными так нельзя!
В кабину заглядывал Ли Хан. Я даже не сразу понял, как он здесь оказался.
— Ты что творишь?!!
— Мне надо с вами поговорить.
— Я спрашиваю, почему ты остался в машине?!!
Ли гордо вздернул подбородок.
— Я был уверен, что вы справитесь с ситуацией, а мне надо поговорить с вами наедине.
Ну, что тут скажешь? Псих! Или — белый, что в данном случае равнозначно.
Я вылез из кабины, попытавшись с ходу оценить ущерб. Задние скаты в жирной глине по самое днище (где только нацеплялась?) — придется ломом оббивать, но это армейский грузовик выдержит. Хуже, что волна жидкой грязи захлестнула радиатор, а управляющие двигателем проклятья очень чувствительны к свойствам среды. Кроме того, лучше подстраховаться, заменить все фильтры и масло. Короче, без детального осмотра я не сдвинусь ни на метр.
А тут еще этот… Ли Хан терпеливо ждал начала разговора.
— Чего тебе?
— Я хотел бы с вами поговорить.
— Это я понял. О чем?
— О вашей семье. Не звали ли вашего отца, случайно, Тодером?
— Его не звали, он сам приходил. А вы что, знакомы были?
— Встречались.
А сам такой спокойный-спокойный, хотя, по-хорошему, после такой передряги должен нервы годами лечить. К слову о нестандартных белых: у меня в кровниках два года ходила целая секта подобных маньяков. Типы, гордо именовавшие себя Искусниками, имели на черных (всех черных!) большой зуб, но пару месяцев назад их наши власти сильно обломали. Я вложил в это дело свою скромную лепту. Не может ли оказаться так, что кому-то из них неймется до сих пор? Вот, например, рубашечка у него по фасону явно не местная.
Макс бесшумно занял позицию за спиной Ли Хана.
— У тебя папа что, денег занял?
— Причем тут это?
— Больше сотни не отдам! И никаких процентов.
Белый едва не сплюнул.
— Не путайте меня, молодой человек! Не нужно мне от вас никаких денег.
— Тогда зачем наедине?
— Затем, — глубоко вздохнул Ли. — Что удержать разговор на нужной теме очень трудно, а в присутствии ваших компаньонов — просто невозможно. Я хочу обсудить ваше мировоззрение!
— О!
Это — песец. Белого повело на философию — спасайся, кто может. Если не заткнуть его фонтан сейчас, он начнет доставать меня в присутствии банды Ридзера, а дальше либо сам заработает душевное расстройство (несмотря ни на что), либо меня до него доведет. А безумный некромант — это страшно, господа! Практически, нужно спасать человечество.
— Хорошо, мы поговорим, но через полчаса — нужно закончит тут, пока все не засохло. А ты пойди, кашу завари. Примус, вроде, должен был остаться.
Вот так! За едой и разговор пойдет проще.
Возня с механизмами, как всегда, подействовала на меня умиротворяюще, особенно порадовало то, что движку ничего не угрожало. Я за пару минут вытянул всю воду плетением и продул двигательный отсек. На всякий случай, обновил заклинания, почистил масло, смазку заменил. Хорошая, все-таки, штука — армейская машинерия, легко использовать, просто чинить. Овсянка в исполнении Ли Хана тоже оказалась ничего себе.
— Слышь, ты когда говорил о мировоззрении, серьезно полагал, что оно у меня есть?
— Мировоззрение всегда есть, — веско обронил белый. — Просто оно не всегда сформулировано.
— Как же ты тогда собираешься его узнать?
— Методом прямого наблюдения и наводящих вопросов.
— А почему именно у меня?
— Потому что вы — первый некромант, которого я смог так долго наблюдать в естественной среде.
— Ты только учти там себе, что я — алхимик!
— Вы не хотите разговаривать?
— Почему? — я облизал ложку. — Можно поболтать часок, а потом — на боковую.
— Алхимик, это для вас важно?
— Да! Я вообще изначально не собирался обретение проходить.
— Жалеете?
— Как можно жалеть о том, что научился ходить? К тому же, будущее — в синтезе магии и алхимии. Так я нахожусь на острие прогресса!
И, к слову говоря, уже успел сделать в него свой вклад.
— А некромантия?
Я поморщился.
— А некромантом меня назначило начальство, за мой уникальный природный талант.
— Жалеете?
— Вот уж нет! Такие интересные навыки приобрел, да и древние эпохи… Но об этом говорить не могу — я клятву давал и бумажку подписывал.
И неизвестно еще, что более сурово.
— А в Са-Орио зачем отправились?
Я пожал плечами.
— Деньги нужны — башню строить буду. К тому же, идеи есть всякие… Ты, например, знаешь, что раньше у людей были летающие устройства тяжелее воздуха?
— Слышал о таком.
— От кого?
Белый неопределенно повел плечами.
— Приедем в Кунг-Харн, я вам фрески покажу, очень древние.
— Как эти штуки выглядят, я и сам знаю! Мне бы от них хоть кусок… Ну, или кость пилота.
Белого передернуло.
— Как вы можете о подобном даже думать?
— А что такого? — искренне удивился я. — Мертвым не больно, а живым — интересно.
— Откуда вы знаете, что не больно?
Я ткнул пальцем и Макс, почувствовав мое настроение, подошел приласкаться. Ли Хан смотрел на мохнатого монстра со смесью гадливости и сочувствия.
— Кстати, у меня и человеческий зомби был, и
