Свободный ритм - Ольга Дервиш
— Ты видел его? Как, скажи мне, как я… он мне противен!
— Тогда предложи свой вариант. Найди себе приятного мужа. Ты же не ищешь! Тебе двадцать восемь, а ты одна! Всегда была одна. Вот Рафик и озаботился твоей личной жизнью.
— Я же не виновата, что у меня не складывается.
— Тем более… а Мухаммеду ты понравилась.
— Но он не нравится мне, пойми!
— Ася… мы ходим по кругу. Ты не хочешь предложенного жениха, и сама ничего не предлагаешь. Хочешь до старости остаться одна, без мужчины и детей?
— Нет, — Ася прислонилась к подоконнику и закрыла ладонями лицо. — Не хочу.
— В таком случае, у тебя до свадьбы есть немного времени, чтобы как-то повлиять на свое будущее. Такое будущее, которого желаешь ты сама. — Парень сел за письменный стол и открыл конспект. — Прости, сестренка, мне надо заниматься. У меня скоро защита.
— Конечно, — Ася вытерла пальцами повлажневшие ресницы. — Спасибо. Что выслушал.
— Я желаю тебе счастья, — отозвался Карим. — Как и все в этом доме.
Глава 11
Оставшееся время до помолвки Ася ломала голову, днями и ночами думая, как выкрутиться из этой неприятной ситуации и никого не обидеть. Но выходило, что, если удовлетворить всех, в проигрыше останется она сама.
Зная мнения авторитетного старшего и дружелюбного младшего братьев, Ася попыталась поговорить со средним. Руслан не был категоричен, но считал, что Рафик прав: Асе пора обзавестись семьей. Мухаммеда он считал хорошей партией, но не был доволен, что единственную сестренку увезут в другую страну. Он даже вспомнил, что по Исламу запрещено заставлять жену покидать родину, если она того не хочет, но сказал это отвлеченно, словно это не имело значения. В ее ситуации, по его мнению, было уже не до выбора. Есть двадцативосьмилетняя незамужняя Асия, есть солидный, перспективный и уважаемый человек, которому она нравится, и он согласен взять ее в жены. Что еще нужно для счастливого брака?
— А как же чувства? — поинтересовалась девушка у брата.
— Милая, если ты о любви, то ведь это лишь в девичьих грезах она случается с первого взгляда и обещается до гроба. В жизни всё намного прозаичнее. Даже если полюбишь человека, то чуть позже остается лишь привычка, уважение… Ты не убедишь меня, что браки по любви самые крепкие. Нет.
— А ты… любишь Асму? Любил?
Руслан смутился от такого вопроса и отвел глаза. Но видя, что сестра ожидает ответа, пробормотал:
— Люблю…
— Давно? — Ася заглянула ему в глаза.
— Давно. С тех пор, как знаю.
— Вот видишь! Даже ты, скептик, признаешь, что твой брак основан на любви! А меня хочешь отдать за первого встречного?
— Асия! — вспылил он. — Я не выдаю тебя замуж за кого попало! Мухаммед хороший мужчина. Я уверен, у вас все сложится должным образом.
— Не сложится!
— Не убеждай себя, милая. Попробуй посмотреть на ситуацию с практической стороны…
Разговор с мамой был еще менее приятным. Та лишь махнула рукой, причитая о неразумности единственной дочери. Никакие доводы, что этот брак будет нежеланным и поэтому несчастливым, не действовали на Альбину. Женщина вспоминала, как выходила замуж за отца своих детей, едва зная его, но за долгую совместную жизнь успела принять и полюбить. Ася с трудом верила словам матери, но спорить не решилась. Если Альбина считала, что любила мужа, какой смысл ее переубеждать, тем более, что отца уже нет в живых. Единственное, что немного беспокоило мать, была участь второй жены. Делить мужчину Альбина, как и все женщины, ни с кем не пожелала бы. Однако в ситуации с Асей это не было камнем преткновения. Раз дочь до сих пор не пожелал никто взять в жены первой, вторая — не так уж и плохо.
Никто из семьи не принимал аргументов, что они живут в современном мире, где согласие на брак должно быть обоюдным и создание семьи — желанным. Как считала Ася, им всем просто нечего было на это сказать, поэтому адекватных ответов ждать не приходилось. Все считали, что поступают правильно и Ася, должна считать так же, если достаточно умна. Время, отведенное для подготовки к свадьбе, девушка должна посвятить молитвам о долгой и счастливой семейной жизни, а также для принятия окончательного и единственного правильного решения о своем согласии на брак. Никому из них даже в голову не приходило, что Рахманова может в ответственный момент сказать «нет».
Накануне дня помолвки Ася со слезами на глазах рассказывала бабушке обо всем, что произошло за предыдущие несколько дней. Пожилая женщина молча слушала и гладила любимую внучку по волосам, а когда Ася закончила рассказ, поднялась с дивана и достала из комода старый потрепанный фотоальбом. Асия не раз видела его, бабушка любила поностальгировать о своей молодости и вспомнить любимого мужа, который много лет назад завоевал сердце молодой и красивой Раисы. Однако в этот раз бабушка удивила.
За предпоследней фотографией в альбоме, на которой Раиса Михайловна счастливая стояла в обнимку с дедушкой Исмаилом, и оба держали на руках крохотного младенца Каюма, оказался своеобразный тайник: потрепанная маленькая, три на четыре, фотография юного светловолосого красавца, Ася поняла по бескозырке и тельняшке, моряка. Когда взгляд женщины коснулся лица незнакомца, она глубоко и словно бы безнадежно вздохнула… Ася замерла, боясь спугнуть неожиданный момент откровения. Ждала, пока бабуля сама ответит на невысказанные вопросы.
— Он мог бы быть твоим дедушкой… — тихо произнесла Раиса Мизайловна. — Хотя, — усмехнулась, — наверное, тогда это была бы уже не ты?
Ася взглянула на фото и почувствовала ладонь на своем подбородке в нежном поглаживающем жесте. Бабушка продолжила:
— Нам было по восемнадцать. Его забрали на службу во флот, вот он, — чуть сморщенный палец ласково погладил изображение, — оттуда и прислал мне снимок. И письмо… Я его сожгла позже, чтобы Исмаил не нашел, а фотографию вот не смогла, спрятала…
— Как его звали? — осторожно прошептала Асия.
— Лёва… Лев Костров. Звучит, правда? — посмотрела на внучку, и та кивнула.
Бабушка долго молчала, не сводя глаз с лица моряка. Наверное, что-то вспоминала, Ася боялась потревожить ее, вероятно, для бабушки этот моряк много значил, раз она столько лет хранит его фотографию.
— Клялся в вечной любви, — хрипло рассмеялась женщина. — Впрочем, его любовь и осталась вечной… он… не успел полюбить кого-то еще, — снова вздох. — Всего две недели отслужил. Одно письмо успел написать…
— Он погиб?
— Погиб… Там, в море. Глупая смерть для моряка — не утонул, а поскользнулся на мокрой палубе и виском о чугунный кнехт… Хотя откуда мне
