Развод. Я календарь переверну - Элен Блио

И держать спину.

Женщине вообще всегда нужно держать спину.

Где-то я читала, и люблю повторять эту фразу, чем хреновее настоящей женщине в жизни, тем ровнее у неё спина.

Моя сейчас как доска.

Прямая.

И - да, мне хреново.

Не потому, что я очень сильно любила мужа и страдаю от его предательства.

Увы, не потому!

Наверное, мне было бы даже легче будь это так.

Поверьте. Легче. Когда вы любили. Тогда вы понимаете ради чего!

А когда вот так. Любовь ушла. Семья сохранялась только ради детей.

Наверное, будь я другой, я и сейчас искала бы возможности сохранить.

Но я это я.

Я не позволю вот так со мной.

Я у себя одна!

И я - самое ценное что есть у меня в этой жизни.

Это нормальный здоровый эгоизм.

Это правильно.

Жизнь идёт. Дети вырастают, у них своя жизнь. Мы не должны воспринимать их как свою собственность. Мы получили от них всё когда они зависели от нас полностью, всю любовь, нежность, ласку, умиление, щемящее чувство счастья, но дальше, когда они выросли, когда они могут сами — они сами. И они уйдут в свою жизни и это нормально.

Дети уходят, родители остаются.

И хорошо, если родители вместе.

Но часто получается именно так. Дети ушли, а в доме рядом оказались абсолютно чужие друг другу люди, которые не знаю, как дальше вместе жить.

Это ужасно.

Хорошо еще, если они хотя бы уважают друг друга.

А когда вы остаетесь один на один с чужой ненавистью?

Жена, которая пилит за то, что отдала лучшие годы ничтожеству. Муж, который орёт, потому что всю жизнь прожил не с той, с которой хотел, не с той, которую хотел.

Зачем так жить...

Простите меня за эти, возможно, нужные мысли.

Я просто танцую танго и думаю, думаю, думаю.

Раз, два, три, четыре, квадрат, пять шесть семь восемь, проходка. Мы считаем в одном ритме, но танец — это танец, тут может быть быстро раз, два, три, а потом четыре, пять, медленно, тягуче.

Сегодня со мной в паре новый партнёр, он танцор, хороший. Грамотный, правильный. Молодой. Он меня немного боится и ему не хватает страсти.

Я хочу другого.

Такого, с которым танго будет на грани, на острие, на лезвие, чтобы кипела страсть, чтобы каждое движение - до боли, до нутра...

На милонгах редко бывают новые мужчины. Но мне везёт.

- Аделаида...

Он.

Незнакомец.

Темный, мрачньй, я не вижу его лица, но это он.

Пьяццолла звучит. Надрывно. Жадно.

Либертанго.

Шаг, шаг, еще шаг. Остановка.

Мы смотрим друг другу в глаза. Еще шаг, я откидываю голову. Прогибаюсь. Рывок, он возвращает меня на место.

Еще шаг, наши ноги обнимают друг друга, кружат. Это красиво. Это сочно.

Это так зримо.

Это настоящее.

Мясо.

Живое.

Мы как один организм. Мы целое.

Это страсть.

Это круче чем секс.

Это до нутра.

Я — женщина, которую предали, которую унизили, пытались уничтожить.

Но меня так просто не сломить.

Я сама кого хочешь сломаю.

Слопаю, прожую.

И не подавлюсь.

Да.

Сильная. Которая очень хочет быть слабой.

Сказать просто — у меня лапки.

И плыть по жизни легко, чтобы всё приносили в клювике, всё делали за меня.

Но проблема в том, что так не будет никогда.

И не потому, что я не найду такого сильного мужчину, который сможет меня прогнуть. Проблема в том, что я не прогнусь.

Не смогу я в слабость.

Не смогу.

Мне всё равно надо будет тащить.

Гребанного коня на скаку!

- Ада, не неси на себе партнёра! — сколько раз мне говорил это тренер?

ОЙ, много. А я тащу.

Но сейчас, вот сейчас, в стремительном ритме «Либертанго» он ведёт.

Он главный.

Он.

Шаг, шаг, еще... вперед, быстрее, ноги сплетаются в невероятную фигуру, тела спаиваются.

Секс.

Танго больше, чем секс.

Боже, как я хочу...

Стоп!

Я выгибаю спину, голова почти касается пола. Он держит меня, наклоняясь. И я вижу...

- Вы танцуете танго — это еще один плюс.

А потом мы идём по улице. Неожиданно тёплый сентябрь в Москве. Тридцать пятое августа. Или тридцать шестое? Я запуталась в днях.

Не важно.

Я несу танцевальные туфли в руках, сама не знаю почему, так захотелось.

Чувствую себя свободной, хотя всё еще связана по рукам и ногам.

- Денис, зачем вы меня нашли?

- Странный вопрос, не находишь?

Сразу на «ты»? Впрочем, после танго реально как после секса.

- Странный. Что вы делали в конторе Германа? Разводились?

- К счастью, нет.

- Счастливо женаты?

Он какое-то время молчит.

- Наверное... вдовец.

- Наверное?

- Мы не были женаты, но я её любил.

- Соболезную.

- Это было давно.

- Где научились танцевать танго?

- Еще в юности занимался бальными танцами, мама таскала, ей очень нравилось.

- А вам?

- Мне сначала - нет, а потом - да.

- Почему нет и да?

- Сначала девчонки бесили, потом стали нравится. Всё просто.

- Да, жизнь вообще простая.

- Очень. Особенно если не относиться к ней как к сложному.

Мы идём по улице, молчим. Как-то нормально это вот так молчать с незнакомым мужчиной.

Вообще я, конечно, сама с себя фигею - не успела развестись, а у меня уже очередь. Ха-ха, три раза.

Филипп, который, в общем-то пока еще где-то рядом. Герман, который в общем тоже очевидно обрисовал свои намерения еще на юбилее. Теперь вот этот...

Денис. Что ему нужно?

Почему бы не спросить прямо?

- И что вам нужно от меня?

- Не знаю, может — вы?

- Вы же меня не знаете?

- Может я хочу узнать?

Интересно.

- Ну, ладно, давайте попробуем. Я Ада, Аделаида Александровна Островская, точнее пока еще Игнатова, замужем...

- Пока еще?

Киваю.

- Именно. Пока еще. Двое детей. Тридцать восемь лет.

- Хороший возраст.

Усмехаюсь.

- Да, я тоже так думаю, знаете, как говорят, в этом возрасте кто-то стал мамой, кто-то бабушкой, а у кого-то молодой любовник.

- Надеюсь, у вас молодой любовник?

- Надеетесь?

- Люблю преодолевать трудности.

- У меня пока неверный муж в анамнезе.

- Но это ненадолго, если вы пошли к Герману.

- Надеюсь, - отвечаю ему его же репликой. — Мне сейчас не до любовников.

- Неужели? Буду стараться сломать этот стереотип.

- Предлагаете вступить с вами