Хроники мертвого города - Александр Север
Я обнимал дочь за плечи. Аня восторженно смотрела на новоиспечённого лидера группировки шакал, Миша стоял и улыбался, глядя, как мимо Риты проходят "шакалы",посылая напоследок щелбан по лбу бывшего лидера.
Северный лагерь в тот вечер был полон и радости, и горя. Поминали ушедших, обнимали вернувшихся, хвалили героев. Слёзы, улыбки, песни. Старый Семёныч сетовал на опустошённый погреб, когда весь самогон оказался на столе, но "Для такого повода не так уж и жалко. Наверное.", как говорил он.
Мы начинали жить заново. Строили планы, обсуждали безопасность, назначали должности и распределяли заново обязанности.
Да, жизнь часто даёт под дых, но проиграл не тот, кто упал, а тот, кто не поднялся. Самое важное жизненное правило — никогда не сдавайся, не опускай руки, стисни зубы и иди вперёд, во что бы не стало.
— Северный лагерь "Норд" готов принять всех выживших! У нас есть антидот против вируса, есть еда и вода, есть работа. Вы будете в полной безопасности, ведь нас уже больше двух сот жителей! Присоединяйтесь к нам, мы гарантируем вам светлое будущее! — щёлкнув тумблер общего канала радиостанции, Юля повернулась на крутящемся кресле ко мне. Прелестная улыбка озарил её лицо.
— Как дела? — улыбаясь в ответ спросил я.
— Я счастлива! Чувствую, что мы занимаемся очень важным делом и от этого прихожу в восторг! Кстати, можешь обрадовать своего друга, я отправлю в "Шакал" улучшенную версию антидота, который достаточно использовать раз в десять дней!
— О — о — о, это отличная новость! — одобрительно закивал и растянулся в улыбке я.
— Есть ещё одна новость, скажу по секрету, — мило улыбнулась она, — Я вычислила компонент, который очень сложно вывести из массы различных реагентов, но включив его в препарат, возможно у людей появится абсолютный иммунитет к инфекции!
— Это потрясающая новость, — я протянул к ней руки и взял её ладони в свои, — Но хватит на сегодня, пошли домой. Анька нас уже заждалась.
Обнимая друг друга за талию, мы не спеша отправились по аллеям, освещённый оранжевым заходящим солнцем, в сторону дома.
— Значит, это ей всё — таки удалось, — бормотал Шахов, считая шаги от одной стены до другой у себя в кабинете. Он остановился и стал смотреть на город через панорамное окно на последнем этаже бывшего медицинского центра.
Поглаживая бороду, мужчина смотрел, как заходящее солнце множило тени, погружая город и его обителей во тьму. Радио, которое мгновением раньше передавала знакомый женский голос, издавало теперь лишь помехи.
— Я горжусь вами, лаборант Москалевская, — в задумчивости, обращаясь к самому себе, произнес он вслух, — Но вы совершили непостижимую глупость, отрекнувшись от меня. Я ведь вам верил, а вы меня предали. Я никому не прощаю предательство, но ваша жизнь мне дорога. Можете считать, что вам невероятно повезло.
Но я помню, и вы будете страдать. Норд заплатит за ваш поступок, моя дорогая. Я верну вас домой, обещаю.
Однако у его тирады были слушатели.
Константин обернулся и прошёл в дальний конец кабинета, встав напротив железных прутьев решётки. К нему потянулись две пары рук, хватая воздух и не доставая его пиджака считанные сантиметры. Налитые кровью глаза женщины лютой ненавистью смотрели в самую душу. Возле неё стояла копия Шахова, правда в возрасте двенадцати лет, и тоже билась о клетку в бесплодных попытках дотянуться. Слюна капала с его раскрытого оскаленного рта, от бессилия он рычал и взвизгивал, не прекращая пытаться.
Мужчину встал на одно колено и посмотрела в глаза мальчишки:
— Прости меня, сынок. Папа тебя не бросит, потерпи немного. Я тебя обязательно вылечу. Клянусь.
