Я не люблю убивать. Часть 1 - Максим Волжский
Мы вошли в длинный коридор. Там было сумеречно. Как говорится, темнота — друг молодёжи. Особенно, если этому юноше тысячу лет.
Я по сию минуту ощущал вкус вампирской крови и чудовищное возбуждение. Схватив Ахету за горло, я прижал её к стене.
— Охо-отник… — простонала вампирша. — Охо-отник… — томно хрипела она.
Сверкнули клыки. Ахета скалилась и рычала. Она всегда была такая неудержимая, страстная и жуть какая развратная.
Я забрался к ней под юбку. Меня встретил неприлично мохнатый зверёк, словно я сунул руку в кроличью шапку. Волосы были мягкие, нежные. Я сжимал их в кулаке, будто в бою схватил за чуб своего врага и тянул мохнатую вниз. И никакой магии — ни грамма, только звериная страсть и желание секса.
— Где твои трусы, волчица? — зачем-то спросил я, уже слыша ответ; она знала к кому едет на встречу, и предвидела страстное проникновение.
— Трусы я оставила в машине, — зашипела вампирша. — Твой молодой маг сейчас стоит и смотрит на мои трусики. Я чувствую, как он возбуждается. Возьмём его к нам на поруки?
— Повернись! — приказал я.
Ахета прижалась лицом к стене, а если точнее, то к агитационному стенду, на котором крепились выцветшие картинки и написана шариковой ручкой медицинская статья.
Я чуть откинул голову назад и прочёл: «Гонорея — это венерическая инфекция, вызывающая поражение слизистых оболочек…»
— Что ты медлишь, охотник! — рычала Ахета. — Бери меня скорее! А то отдамся молодому магу… Уж он медлить не станет…
«Б..ть! Мы в медпункте, что ли?» — задирая юбку, понял я.
Потом расстегнул ремень, штаны упали сами.
Она чуть расставила ноги, прогнулась и стала помогать.
Я работал — двигал тазом всё быстрее. Одной рукой держал её за шею, второй ласкал.
Ахета любила спонтанный секс. Она не играла, не притворялась, когда стонала, иногда называя меня — то охотником, то псиной.
На второе я не обижался. Потому что каждый охотник отчасти гончая собака.
— Твоего Бенце убил Драгуш, — прошептала она, не найдя лучшего момента, сообщить эту новость. — Драгуш — тварь! Найди его и убей, Гриша!
— Найду и убью. Обещаю! — ускорился я.
Когда происходит проникновение, оно же — сеанс ЛКН — я не теряю голову. Да, скрывать не стану: мне приятно, и я получаю огромное удовольствие от процесса, но охотник всегда должен быть готов к бою… и к прочим неприятностям.
В том момент, когда до финального выплеска семенной плазмы оставалось всего полминуты, в моих штанах, которые свалились до колен, тревожно зазвенел телефон.
Я ускорился ещё. Затем стал ещё быстрее, резче, а телефон всё звонил и звонил, — и мелодия пиликала какая-то мерзкая.
— Айн момент, — снова перешёл на немецкий я, и немного присев, потянулся к карману штанов.
Ахета — она просто красавица! Вампирша приседала со мной синхронно, словно мы танцевали странный танец.
Я еле достал телефон, в последний момент чуть не уронил его. И когда уже нацелился нажать на зелёную трубку, он отключился.
— Закончи, что начал! — подталкивая меня, сквозь зубы, а скорее, клыки, зло зашипела Ахета.
Зажав в руке телефон, я послушно возобновил сеанс проникновения и снова схватил свободной рукой её за шею.
Вампирша заскрипела ногтями о стенд, срывая старую картинку прыщавого юноши в профиль, а я опять прочитал несколько информационных строк о страшной болезни под названием гонорея.
Ахета застонала. Движения её стали плавные, терпеливые. Она старалась для меня. Я тоже старался, но телефон не давал нам расслабиться и снова тарахтел на весь тёмный коридор, в котором не ступала нога живого существа уже лет тридцать.
— Да ответь ты уже! — выкрикнула Ахета, и я почувствовал, как она вся сжалась.
Я взглянул на экран, с которого мне подмигивала Зоя.
«Как ты не вовремя, звезда моя», — подумал я, но вызов всё-таки принял.
— Привет, родная. Что-то случилось?
— У нас хорошие новости, — послышался голос Зои.
— Да неужели? — продолжал двигаться в экономном режиме я.
— Наш парень с Фабрициуса оказался тем, на кого мы делали ставку. Я не ошиблась, Гриш.
Я даже ускорился, но хватку на шее ослабил.
— Зойка, что ли? — повернув голову, брезгливо смотрела на меня Ахета.
Я приложил палец к губам.
Но вампирша остановилась, выпрямила спину и резко повернулась ко мне лицом. Она будто ревновала. Но я точно знал, что она сейчас элементарно играет как в театре — в таком театре, где актёры пьют и кривляются в пыльных коридорах, и готовы вцепиться друг другу в горло. Причём, играла она — так себе. Больше выёживалась.
— Отличные новости, дорогая! — не убирая палец от губ, бодрился я. — Сегодня вечером, около семи — жду тебя на Фабрициуса. Хорошо?
Зоя почему-то не спешила сбросить вызов. Она словно чувствовала интригу момента и видела вампиршу без трусов, с волосатой шапкой между ног, которая так и крутилась возле моей артиллерийской установки.
— Гриша, ты там с кем? — неожиданно прямо спросила Зоя.
Ахета прекрасно слышала вопрос, потому пригрозил ей уже кулаком.
— Да на работе мы, — строго сказал я. — Бенце Вайда сожрали. Тут трындец!
Зоя взяла короткую паузу, но не прошло и пяти секунд, как она выпалила, словно тоже стояла в этом коридоре, видя с кем я, и чем занимаюсь.
— Передай привет своей шлюхе, Григорий... Жду тебя сегодня ровно в семь. Опоздаешь, я тоже кого-нибудь сожру; кого-нибудь мальчика, у которого и богатырь больше, и бубенцы звонче.
Она сбросила вызов, а мне стало неловко.
Я хотел развернуть Ахету лицом к стене и даже подумал, ещё раз перечитать статью о человеческих болячках, но вампирша потеряла всяческий интерес к неудержимому сексу.
— Помялись, потолкались — и хватит, — твёрдо сказала Ахета, опуская юбку.
Она так странно смотрела на меня, словно я не охотник, а пойманный во время измены муж-алкоголик.
— Пойдём, Гриша, — оттолкнула меня Ахета. — Мне нужно сфотографировать труп охотника Бенце. Я всё-таки на службе.
Она пошла по коридору на выход. Я разглядывал её ниже спины. Поднял взгляд, заметил спутанные волосы на затылке и спущенный до щиколотки правый гольф.
— Подожди, Ахета, — крикнул я вслед.
Вампирша остановилась, приходя в себя окончательно. Наклонившись, она поправила гольфы, одёрнула кофточку
