Твоя на три года - Валентина Игоревна Колесникова
— Вот именно поэтому мы решили оставить троих своих чудищ на совесть бабушкам, дедушкам и даже собаке, — рассмеялся Виктор. Все же сколько в этом человеке ощущается тепла, несмотря на его уставший и довольно мрачный вид, он будто бы светится изнутри, когда говорит о своей семье, — так что здесь мы намерены отдохнуть, прийти в себя, насладиться приятной компанией, а завтра улететь по делам в Германию.
— Ох, ваши дети будут без вас так скучать, — притворно посочувствовала Елизавета, — совсем без отца растут. Как вы только со всем справляетесь, Мария?
— Да как-то не особо напрягаюсь, — махнув рукой, Маша продолжила улыбаться, глядя секретарю Дмитрия Берга прямо в лицо, — мы же все вместе едем.
— И ты будешь одна, в Германии, с тремя детьми? — ох, сколько яда лилось из человека. Ее просто трясло от каждого слова Маши Волковой.
— Вот еще! — хмыкнув, девушка вновь махнула рукой, — я же говорю, мы все вместе едем.
— Вообще все вместе, — пояснил Виктор, — и мой брат с женой и двумя детьми, и наши родители, которые просто жаждут поесть немецких колбасок, уже всю печень мне этим проели, деспоты! Ты не поверишь, мы даже своего хомячка берем! Вот надо дочке это пушистое создание с собой взять, не может она без него! Пришлось хомяку оформлять паспорт… Хомяку!
— Просто твой брат их боится, а Ане очень нравится его пугать… да и мне тоже это нравится, так что…
Волковы дружно похихикали, потом обмолвились парой слов с Дмитрием, но все это выглядело как-то сухо. Елизавета не знала, что ответить, но было видно, что все, совершенно все в паре Волковых ее раздражало.
— Сколько же в ней надменности, — стоило Волковым пройти в дом, как Лиза не выдержала. Она обернулась к Диме, возмущенная поведением своих знакомых. Лиам все это время держался чуть в стороне, перебросился с братом парой слов, но все это ощущалось несколько ровно и холодно. Они явно не питали особой любви друг к другу, хотя Лиам по жизни ледяная скала, с ним сложно общаться, — а ведь сама вылезла из низов! Еще и ребенка пристроила. Мне она никогда не нравилась.
— Вы о чем? — Лиам хотел уже было уйти, но не успел, я опередила его, задав вопрос, о чем нисколько не пожалела.
— Мария из простолюдинок, — лицо Лизы скривилось в злобной усмешке, — ее муж бросил с младенцем на руках. Бедная голодала, кое-как и непонятно кем подрабатывала, потом охмурила всеми любимого Виктора и теперь нагло пользуется всеми благами его семьи. Не люблю таких людей.
— Странно, — голос Лиама заставил всех вздрогнуть. Видимо никто не ожидал, что он вступит в разговор, — я слышал их историю совсем в другом свете. И мне кажется мой вариант наиболее приближен к правде, Елизавета. Пойдем, Лена, нас уже заждались.
Мягко приобняв за талию, Лиам тихонько подтолкнул меня ко входу, дав понять, что общаться с этими людьми больше не желает.
— Не слушай ее, — его голос прозвучал у самого уха. Меня тут же бросило в жар и сбилось дыхание, — несмотря на то, что семья Волковых наши самые главные конкуренты, они всегда отличались от остальных. К тому же Мария не знала, кем был ее будущий муж. Виктор не сразу рассказал ей о своем статусе.
— Знаешь, в каждом их жесте, в каждом движении и взгляде, в их походках, даже в их запахе — везде улавливается этот невероятный аромат нежности, — повернувшись к Лиаму, мы тут же оба застыли, практически касаясь кончиками носа. Мне показалось или на бледном лице мужчины проступил легкий румянец? Думаю, что в отличие от него я вообще стала пунцовой, — я наблюдала за ними еще с первой встречи. Они отличаются от большинства семейных пар, которые мне удалось встретить на аукционе. Почему вы враждуете?
— Потом объясню, — тихонько прошептав это, Лиам взглядом указал на именинницу. Мария и Виктор обняли Алекс, передав девушке небольшую коробочку, завернутую в подарочную упаковку. Девушка была искренне рада их вниманию, на остальных она не так явно реагировала.
Ее отец, Андрей Зубков, тут же подскочил к Волковым и с пеной у рта стал о чем-то очень бурно рассказывать, держа в руках бокал с шампанским. Сколько снисходительности было во взгляде Виктора и сколько терпения у Марии…
Огромный дом, в который нас пригласили, был украшен живыми цветами, как в каком-нибудь иностранном фильме. Везде стояли огромные букеты, под ногами шуршали опавшие лепестки, играла незатейливая музыка, а в середине зала стоял огромный шести ярусный торт, покрытый тонной сливок и прочими украшениями.
— Вижу в твоих глазах проснувшихся чертей, — хмыкнул Лиам видя, сколько счастья я испытывала, глядя на лакомство, — любишь сладкое?
— Да, обожаю, — честно призналась я, — могу его есть в любых количествах, хоть каждый день. На обед, завтрак и даже ужин. На ланч можно и котлетку с картошечкой, но потом обязательно необходимо съесть хотя бы маленькую конфетку!
— А попа не слипнется? — мужчина слегка отодвинулся от меня, смотрел игриво, мягко улыбаясь, но потом взял себя в руки и вновь стал казаться неприступной скалой. Он не видел, что все это время Виктор Волков украдкой посматривал в нашу сторону и о чем-то тихонько перешептывался со своей женой.
— Ни в коем случае! — ответив, я кивнула в сторону Алекс, которая стояла на пьедестале почета по наставлению отца и с важным видом принимала от всех подарки.
Было видно, что девушка устала, что ей скучно и она сильно хотела уйти. Ее взгляд то и дело был направлен в сторону главного входа, она часто печально вздыхала и смотрела на часы. Может ждет кого-то?
— С днем рождения, — сказали мы хором с Лиамом, сами того не ожидая. Повисло молчание, Алекс уставилась на нас своими огромными глазами, а потом почему-то рассмеялась.
— И правда вместе, — приняв конверт из рук Лиама, она указала в сторону круглого стола, — приглашаю вас на свой праздник. Скоро начнется выступление приглашенных артистов. Так же начнут разносить блюда. Прошу, присаживайтесь.
Девочка казалась мне искренней и какой-то простой. На самом деле, если бы я встретила ее в обычной компании подростков, которая ходит по улице и громко смеется, она бы мне понравилась. Но здесь она терялась, чувствовала себя чужой — это было видно по глазам. Она смотрела на папу, словно хотела о чем-то его попросить, но всякий раз одергивала себя, откладывая разговор на потом. В отличие от большинства, она могла показаться глупой, но теперь я вижу, что это не так. Она
