АркАДьев: Пробуждение крови - Тим Волков
— Я знаю только одного человека, кого официально выгоняли из инквизиции и предавали анафеме, — после раздумий произнесла Виктория.
— Кто это? — затаив дыхание, спросил я.
— Ну как знаю, — тут же смутилась девушка. — Я с ней, конечно, лично не знакомилась, но историю ее слышала. Страшная, на самом деле, история.
Я вопросительно глянул на девушку, требуя пояснений.
— В общем, это давно было. Когда еще наблюдательный контроль внутреннего дара существовал. «Орден святой чистоты» назывался. Они следили за всеми, кто магическими способностями обладал. Когда еще основной Акт по магическим не приняли, этих самых магических притесняли плотно. Это потом они уже, после известного Акта Свободы, аристократами все стали. Притесняли, правда, недолго, ты помнишь, что этот самый контроль просуществовал всего лишь пару лет. Быстро поняли, что ерунда всё это.
Я ничего такого, естественно, не помнил, но говорить этого не стал. Вместо этого задал следующий вопрос:
— Вероника, можно чуть покороче?
— Сам же просил пояснений. Ладно. Так вот. В ходе какой-то совместной операции возле границ Финляндии они шпиона одного в плен взяли и его дочь. Шпиона, конечно, сразу расстреляли, а вот что с девочкой делать, не знали. К тому же, уже тогда понятно стало, что она даром особым магическим обладает. Правда, тёмным. В общем, решили оставить. Всё-таки, мощный у девочки потенциал был. А обстановка напряженная с внешней политикой была. Магами разбрасываться не приходилось. Видимо, хотели как-то применить способности девушки.
— И? Что дальше?
Вероника пожала плечами.
— Ну, а что дальше? Сослали куда-то в дальние выселки, в Кизляры, чтобы сильно не отсвечивала. Да только прогадали: она в руки двум мастерам местным попалась, тоже из магической братии. Они её и воспитали, как родную дочь, и дали все знания. Тогда уже Акт был подписан, разрешили магией открыто заниматься. Вот её и отдали в инквизицию, которая на костях этого «Ордена чистоты» образовалась. В охотничий отдел.
— Так, а за что её выгнали?
— Не смогла она белые начала принять. Темная была, а ее хотели в этой самой инквизиции переломить. Вбивали в голову, что белые — это хорошо и богоугодно, да, видимо, перестарались. Замкнуло что-то у девочки этой, она подняла пласты реальности и просто в пыль уничтожила главное отделение инквизиции, то, что раньше на Сосновой улице стояло. Погибло тогда под сотню душ. Включая и саму девочку — сил не рассчитала. Её потом официально анафеме и предали. Посмертно. А больше никого не гнали.
— А имя? Имя её известно? — спросил я, надеясь порыться хотя бы в архивах.
— Имя никто её не знает. Её так все и называли.
— Как?
— Легендарная финка. Финка — потому что она из Финляндии.
— Никогда о такой не слышал.
— Еще бы! Ее ведь анафеме предали. Стало быть, даже упоминать о ней в прессе было запрещено. Только что тебе даст эта информация?
Я пожал плечами.
— Думал, натолкнет как-то на идею того, кто такой на самом деле этот Котов.
— Да и черт с ним, с этим Котовым, — отмахнулась Вероника. — Чего ты так с ним заморачиваешься? Я ведь зашла к тебе вообще по другому делу. А ты отвлек меня!
— По какому делу? А, ты насчёт…
— Ну, вообще-то, нет. Там Катя себя как-то странно ведет.
— Что значит — странно ведет? — насторожился я.
— Руки вверх закинула, ни на что не реагирует и только молитвы какие-то бубнит себе под нос.
По спине пробежал холодок. Я рванул вперед, Вероника — за мной. За считанные секунды мы добежали до каюты девчонок. Там были Наташа и Катя. Первая суетилась, пытаясь найти какие-нибудь таблетки, вторая замерла по центру комнаты, вскинув руки вверх.
«Точно так же, как и там дама!» — пришла первая мысль, как только я увидел девушку.
А это значило только одно — Котов подползает всё ближе. Круг его поисков сужается. И чувствует сердце, что момент, когда круг поиска сомкнется у меня на горле, наступит раньше, чем мы успеем добраться до берега и ступить на сушу.
— Давно она себя так ведет? — спросил я, осторожно подходя к девушке.
— Да минут тридцать, — ответила Наташа. — Мы думали, она дурачиться, а потом… В общем, даже стакан холодной воды, вылитый ей на голову, не помог.
— Надеюсь, вам никогда не придётся оказывать первую помощь мне. Что-то еще делали? Заклятия? Магию?
— Нет, — ответила Вероника. — Побоялись.
— Вот и хорошо, — кивнул я, вспоминая ту даму.
Ей мои магические формулы не помогли.
Я подошел к девушке ближе, просканировал на наличие заклятий. Не удивился, почувствовав точно такие же, уже знакомые мне, которые видел ночью. Проклятье! Этот Котов зашел слишком далеко. Пора разобраться с ним.
— Аркадьев? — вдруг произнесла Катя, глянув на меня.
Её взгляд стал осознанным, а сама она прекратила свои странные движения.
— Катя, ты чего⁈ — всполошились девушки.
— Аркадьев! — повторила Катя громче.
А потом вдруг закричала. Только крик этот был неслышимым. Странные магические потоки густыми волнами начали расползаться во все стороны, сводя с ума, заставляя упасть и закрыть уши. Но только это было бесполезно.
«Это сигнал! — сквозь боль и туман понял я. — Она подает сигнал! Ловушка сработала!»
Но не успел ничего сделать.
Я почувствовал, как чьи-то сильные руки схватили меня, а потом туман усилился. Я попытался вырваться, даже создал конструкт, чтобы ударить. Но не смог!
Дымка начала постепенно расходиться, и я вдруг с удивлением понял, что нахожусь в трюме.
Как так получилось? Не могли же мы так быстро преодолеть разделяющее пространство⁈ Или мы просто просочились сквозь пол,
