Притчи приемного покоя 2 - Андрей Левонович Шляхов
В принципе, характер у Мурзика был хороший, не шкодливый. Но в чужие руки он не давался, даже отцу позволял гладить себя с фырканьем, выражавшим легкое недовольство, видно не мог простить ему Котофея. Ну а о том, чтобы передать свою драгоценную шерсть попечению постороннего человека, и речи быть не могло – хрен вам в уши, а не постричь котика. А без правильной стрижки на выставке делать нечего, неухоженных котов напоказ не выставляют.
– Давайте я стану говорить вам, что нужно делать, а вы его стригите, – устало сказала одна из лучших грумеров Москвы после полуторачасовых бесплодных попыток наладить контакт с Мурзиком. – Но мой гонорар придется удвоить, потому что учить труднее чем делать, да и времени я кучу потеряла.
В незапамятные советские времена школьникам старались дать какую-нибудь специальность, чтобы у вступающих в жизнь вчерашних детей была возможность заработать на кусок хлеба. Мальчиков учили слесарить или автоделу, а девочек – востребованному тогда чертежному делу, печатанию на машинке, шитью или парикмахерскому искусству. Ульяне выпало последнее и она достигла в этом деле определенных высот. Во всяком случае, отец перестал стричься за деньги и доверил свою мудрую голову дочери. Ну а где человек, там и кот – разве не так? Первые десять минут Ульяна действовала по указке грумерши, а затем стала делать все по наитию. И ведь сделала! Мурзик занял первое место в одном из самых престижных конкурсов страны, а Ульяна получила новую специальность… Нет, не так – Ульяна обрела новое призвание, исключительно хорошо гармонировавшее с котозаводчеством (фу, какое неуклюжее слово придумали люди для такого замечательного дела!). Разумеется, отец снова ударился в свою привычную иронию – если на людях напрактиковаться, то кошек стричь несложно, но после того, как Ульяну пригласили в Таллин для того, чтобы подготовить к выставке очередного чемпиона, ирония улетучилась напрочь. Солидный гонорар, плюс оплата проезда и проживания в четырехзвездочном отеле – ничего не скажешь, уважают люди Ульяну Баринову!
В целом, жизнь удалась и душа просто пела, только вот в личном смысле складывалось не очень-то гладко.
– Ты слишком серьезная, – говорила мама. – Это отпугивает мужчин. Они мыслят приземленно, им подавай что попроще…
Но дело было не столько в избыточной серьезности, сколько в чрезмерной разборчивости, помноженной на легкомыслие. Сначала думаешь: «да ну его, найдется и получше, какие наши годы» и ищешь свой идеал, прекрасного принца на белом коне… А потом вдруг понимаешь, что поезд давно ушел, но ты этого не заметила. Ты грустишь-тоскуешь, снижаешь планку, но это ничего не меняет, ты продолжаешь грустить-тосковать, заедаешь свое горе чем-то вкусненьким и в один непрекрасный день ужасаешься – что за корова смотрит на меня из зеркала? Но внутри ты остаешься такой же молодой, жаждущей любви и всех связанных с ней приятностей, и это несоответствие внутреннего и внешнего убивает наповал. Впору завыть и вешаться, но стоит только взять на руки Мурзика и прижать к себе, как тоска-печаль сразу же проходит и ты понимаешь, что в этом мире, помимо навязанных со стороны стереотипов, существуют высшие ценности и высшие создания – кошки. Правда, после отмечания сорок девятого дня рождения, выпавшего на пик коронавирусной истерии, Ульяна загрустила о несбывшемся так сильно, что даже Мурзик не помогал. Сначала она списывала свою стойкую депрессию на уход отца, умершего в прошлом году, но потом поняла, что дело тут не в утратах, а в том, чего не удалось обрести, и зарегистрировалась на Мамбе и еще на одном сайте, подкупавшем тем, что при регистрации нужно было проходить психологическое тестирование – научный подход сулил быстрый результат.
Видимо высшие силы ждали, когда Ульяна осознает проблему и начнет принимать меры по ее разрешению, потому что спустя неделю после регистрации в Афимолле на Ульяну, которая на ходу разглядывала витрины магазинов, налетел засмотревшийся в свой телефон мужчина. Немолодой, но спортивно-подтянутый и очень импозантный, разумеется – блондин нордического типа. Ульяна упала неудачно, так, что расшибла до крови локоть, но ради такого результата можно было расшибить и обе коленки, вместе с носом. Несмотря на заверения в том, что все в порядке (ссадину на локте Ульяна обработала в туалете спиртовой салфеткой и перевязала платком), мужчина настоял на том, чтобы отвезти ее в травмопункт, а оттуда доставил домой и любезно проводил до двери квартиры, но от приглашения на чашку кофе отказался, видимо не ожидал, что Ульяна живет с мамой. Но зато попросил номер телефона, чтобы позвонить назавтра и убедиться, что все на самом деле в порядке. По глазам было видно, что одними только вопросами о самочувствии дело не закончится…
– Привлекательный мужчина, – одобрительно сказала мама. – Где ты его подцепила?
– Не подцепила, а познакомилась, – поправила Ульяна, которую всегда коробила мамина манера выражаться. – В торговом центре. Мы случайно столкнулись, я упала, а Валерий отвез меня в травмпункт… Ты не волнуйся, он просто хотел убедиться, что со мной все в порядке.
– Чем он занимается? – поинтересовалась мама. – Женат? В который раз? Дети есть?
– Ма-а-ам! – одернула Ульяна. – Ну что за вопросы? Я знаю только то, что Валерий – психолог, частнопрактикующий. Это все, что он мне о себе рассказал, все остальное время он спрашивал, как я себя чувствую, не кружится ли у меня голова, не болит ли где-нибудь…
– Такой же зануда, как и твой покойный отец, – констатировала мама.
Поговорили, называется. Ну как всегда, пора бы и привыкнуть.
Валерий позвонил утром в девятом часу. Попросил прощения за то, что беспокоит так рано, в сотый раз спросил не болит ли чего и не кружится ли голова, а затем сказал, что хочет исправить впечатление о себе и пригласил поужинать вместе. Прямо сегодня, а чего тянуть с хорошим делом? Место выбирает дама.
Гламурных заведений, в которых подают дефлопе с крутонами под соусом «Нихренасеббе», Ульяна не любила, поэтому предложила встретиться в баре «Бухие вожди» на Таганке, славившимся своими настойками и сочными свиными ребрышками. Валерий хмыкнул – явно ожидал чего-то другого, но согласился с выбором дамы.
Посидели так хорошо, что не захотелось
