Кровью и жизнью (СИ) - Елена Добрынина
Глава 7
Следующие несколько дней пролетели быстро, я даже не заметила как. Хотя, возможно, это я приврала немного. Скучные уроки тянулись долго — все те же история, математика и рионский были ничуть не веселее, чем в школе мэм Шульц. А вот новые дисциплины мне нравились. Это было что-то свежее, необычное, и, главное, абсолютно практичное (не было вопросов зачем нам та или иная дисциплина, и что мы с ней должны делать). С одноклассниками мы если не сдружились, то хотя бы начали общаться. Даже Ханна снизошла до беседы на уровне «привет, что нового». Но нос все еще продолжала задирать. А вот причина такого поведения неуловимо изменилась. Если раньше это происходило из-за моего нежелания общаться только в «правильной компании», то теперь некоторое высокомерие объяснялось тем, что мой дар совершенно никак себя не проявлял. И самое интересное в этом было то, что я сама ощущала по данному поводу досаду.
Особенно сильно это проявилось на следующем уроке мэтра Далтона, когда мы должны были предъявлять выращенные в горшках ростки зимней фасоли. Мой росточек был размером с фалангу указательного пальца, нежно-зеленым, почти прозрачным. Я прекрасно понимала, что мои попытки напитать его сырой силой тщетны — ни малейшего отклика дара я не чувствовала. И тем более понимала, что мои одноклассники намного меня превзойдут. Это меня вполне устраивало — ведь приделом мечтаний моих был слабеньких дар, чтобы никакой Магконтроль мной не заинтересовался и не помешал жить, как я этого хочу.
Так продолжалось ровно до самого занятия. Когда я увидела, какие сочные побеги вырастили ребята (фасоль тихони Мэри, самой сильной виталистки в нашем классе, уже начинала цвести), сколько радости и удовольствия они испытывали, вливая силу и видя результаты (та же взбалмошная Ханна в этот момент выглядела такой умиротворенной и сосредоточенной), поймала себя на мысли, что очень хочу испытать нечто подобное. Ко мне и моей неопределенной ситуацией с магией ребята относились с любопытством. Однако, то и дело я ловила на себе сочувственные взгляды, и это меня ужасно раздражало. Даже Элси, с которой мы теперь общались довольно много, время от времени принималась уговаривать меня «не вешать нос», «верить в лучшее и в то, что дар обязательно себя проявит». В итоге чем дальше, тем больше я ощущала свою ущербность среди всех этих людей. Чувствовала себя.. пустышкой?
Ощущение это злило. И чтобы не изводиться, я развила бурную деятельность. Я приставала к мэтру Далтону и упросила-таки его назначить мне дополнительные задания. Я изводила мэтра Корнби вопросами после уроков на предмет того, может ли общий уровень магии расти, если дар явно себя не проявляет. Ведь если одинаково развиты оба полюса одной оси, общий уровень должен быть неизменен. Четкого ответа я не добилась, но помучила преподавателя знатно. Не удивлюсь, если в следующий раз, увидев, как я иду к нему с вопросами, он оставит мне многозначительно кивающую иллюзию самого себя, а сам тихонько выскользнет в дверь. Завелась я настолько, что не побоялась задать уточняющие вопросы мэтрис Фрейзер и даже удостоилась некоторой похвалы («молодец, сразу видно, человек делом занимается, а не штаны просиживает».. сомнительный комплимент, учитывая, что одета я была во все то же форменное платье).
Единственным человеком, который действовала на меня успокаивающе, была, как ни странно, Алисия. Вот уж кто не демонстрировал и тени жалости, а, наоборот, подтрунивал и подсмеивался.
— Быстро же ты переобулась в другие туфли. Я думала, какое-то время еще продержишься. А ты вон как — недели не прошло, уже метишь в великие маги.
— Да какие там великие маги?
— Ну тогда в невеликие.. — ехидничала рыжая бестия.
— Пусть бы и в невеликие, а то вообще непонятно в какие.. и там мне нельзя,и тут ничего не выходит.. болтаешься где-то посредине как демонова луковица в пустом бульоне.
— Богатенькие девочки привыкли получать все и сразу? — Алисия уже открыто потешалась. — Наберись-ка ты терпения, раз уровень растет, то и дар, очевидно, есть. А, значит, со временем о себе заявит. Ты лучше обеспокойся другой важной проблемой.
— Какой это?
— Что надеть в выходной.. или ты не хочешь съездить в Лиденбург?
— Я? А..а.. Конечно хочу! — Работа мысли на моем лице, видно, была столь уморительна, что соседка прыснула со смеху. — Ты решила взять меня с собой?
— Ну должна же я получить обещанные мне вкусности. Ну вот.. хочу столичных, не меньше! Отвезу свои заказы, заодно и тебя выгуляем.
Сердиться на эту нахалку было решительно невозможно.
Неделя пробежала быстро. По шестым дням недели уроков у нас не было. День был отведен на самостоятельную работу, посещение библиотеки, выполнение домашних заданий и участие в разного рода обществах и кружках (которые должны были начаться чуть позже). А еще именно этот день негласно был в нашем общежитии постирочным. За небольшую плату девочки-водницы вместе с воздушницами стирали и сушили личные вещи всех желающих учениц. Делалось все это довольно быстро и аккуратно. Одним дополнительная практика и заработок, остальным — качественные и недорогие услуги.
— Сначала хотели это запретить, — рассказывала Алисия, пока мы со свертками своей одежды шли в душевую, временно ставшую прачечной, — Но далеко не все ученицы из обеспеченных семей или идут после ШРАМа в академию.. Полно бедных слабеньких магов. А тут хоть практический опыт есть, потом в любой прачечной с руками такую работницу оторвут. Ну и решили закрыть на это глаза.
Сама Алисия тоже без дела не сидела. Брала заказы: заряжала артефакты и лампы, работающие на огненной магии, чинила простенькие техно-магические механизмы. Уровень дара огневички был не слишком высок, но владела она магией отлично, тонкие работы были ее коньком.
— Если не получится поступить в академию, пойду учиться в колледж на техномага. На хлеб с маслом себе всегда заработаю и без крыши над головой не останусь, — заявляла она.
Собственная беспечная жизнь показалась вдруг какой-то ненастоящей. Вот передо мной почти мои ровесницы, но уже чего-то достигшие сами, без помощи со стороны, многие прошедшие такую школу жизни, что мне и не снилось. И тут было над чем подумать.
Наступил долгожданный выходной. Встали мы пораньше.
