Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1990 год
Средневековье было эпохой суеверий и подобно тому, как закованные в броню христианской веры испанцы приписывали каждую победу или спасение от гибели вмешательству божественного провидения и мчались к триумфу, выкрикивая как боевой клич имена святых, ацтеки тоже искажали реальные и даже вымышленные события, ставя их на службу своим пророкам. В древних ацтекских писаниях приводится не менее семи гибельных знамений, имевших место начиная с 1517 года, когда наблюдалась комета, «подобная огненному колосу», и до последнего года цикла, когда пламя поглотило храм Уицилопочтли, а другой храм «пострадал от удара, нанесенного солнцем», то есть от молнии. Наблюдалась и еще одна комета, дождем рассыпающая искры и несущаяся по небу при свете солнца. Великое озеро Теночтитлан вдруг разбушевалось в безветренный день без всякой видимой причины и, выйдя из берегов, смыло множество домов. Много ночей подряд был слышен женский плач и крики: «Дети мои, мы должны бежать из этого города!» Рыбаки поймали в сети журавля цвета пепла и с зеркалом в голове, в котором, как полагают, Монтесума увидел испанских всадников, налетающих на его людей.
Совокупное воздействие всех этих знамений привело к тому, что Мехико, да и весь ацтекский мир стали с нарастающим ужасом ждать истечения последних дней седьмого цикла. Все эти последние «несчастные» дни индейцы молились и соблюдали посты. На пятый день по обычаю были погашены все огни, даже священное пламя храмовых алтарей, и вся домашняя обстановка, утварь, украшения, все маленькие фигурки семейных божков были брошены в озеро. Опустевшие дома вымерли, беременных женщин посадили под замок из боязни, что они превратятся в диких зверей, а детям не давали спать, чтобы они не превратились в крыс.
Когда наконец зашло солнце, Монтесума вместе со всеми своими жрецами, вождями и городскими сановниками поднялся на вершину древнего кратера Уихактекатля — Горы Звезды, к храму, с которого открывался вид на всю Мексиканскую долину. Что ждет их: конец света или начало нового 52-летнего цикла? Волнение действовало на людей угнетающе. Всю ночь город был охвачен неприкрытым страхом, и теперь толпы жителей стояли в благоговейном молчании, устремив взоры на горстку астрологов, которые ждали у храма, венчавшего вершину древнего вулкана.
Монтесума был готов встретить этот миг во всеоружии. Он велел своим воинам привести одного из захваченных в прошлом году пленников, наиболее «подходящего» для такого случая. Избранником оказался вождь племени из Уэхотсинго по имени Хиухтламин. Теперь этот несчастный стоял в святилище и ждал вместе со жрецом, чьей обязанностью было возжигание нового огня. Все жрецы надели маски божеств, которым они служили, а на помосте в верхней части святилища астрологи ждали мига, когда определенные звезды пройдут через меридиан. Черная ночь продолжалась. Пламя не уничтожило Землю. Конец света не наступил.
Вдруг астрологи засуетились. В святилище передали указание, пятеро жрецов схватили Хиухтламина и повергли на жертвенный камень. Обсидиановое лезвие рассекло его грудь, сердце исторгли, а в зияющей ране был зажжен новый огонь, зажжен самым древним способом, при помощи деревянной палочки. Это был миг необузданного ликования. Гонцы зажгли от единого огня свои факелы и побежали сквозь озаренную звездами ночную мглу от селения к селению, вновь возжигая пламя на алтарях храмов. Задолго до рассвета по всей долине протянулась вереница костров, все очаги в жилищах запылали новорожденным огнем. Начался следующий цикл, восьмой, который обещал 52 спокойных года, прежде чем людей вновь охватит страх конца света.
Это событие, несомненно, произвело глубокое впечатление на Монтесуму. Слишком уж велико было напряжение, омрачавшее царствование этого правителя с первых дней вступления на престол. И с рождением восьмого цикла напряжение это не разрядилось. Монтесума верил в древние мифы, и его способности государственного деятеля заслонялись религиозными верованиями, а воинский дух иссяк. Он был побежден, еще и не начав битвы.
Перевел с английского А. Шаров
Окончание следует
С премьером через океан
В августе 1960 года, после очередного рейса пассажирского лайнера «Балтика» в Лондон, капитана Павла Майорова вызвал по телефону заместитель министра Морского флота. Он сообщил, что в следующий рейс «Балтика» пойдет в Нью-Йорк на XV сессию Генеральной Ассамблеи ООН. На борту будут правительственные делегации Советского Союза и стран народной демократии. Требовалось подготовиться к ответственному рейсу.
«Балтика», бывшая ранее «Вячеславом Молотовым», была построена в Голландии в 1940 году (вместе с однотипным судном «И. Сталин»). Небольшой, но довольно комфортабельный лайнер обладал хорошей по тому времени скоростью — 20 миль в час. После рейса в Лондон судно было в порядке. Лишь кое-где подновили краску и стали принимать на борт необычные грузы и продукты, вызывавшие оживленные разговоры и догадки экипажа.
— Команда узнала, что следующий рейс в Англию отменяется, но, куда пойдет судно, для экипажа оставалось загадкой,— вспоминает
пассажирский помощник капитана Евгений Куницын.— Тайну раскрыл один из грузчиков порта.
— Никиту в Штаты повезете,— с невозмутимым видом заявил он.
Между собой люди часто называли тогда Никиту Сергеевича Хрущева просто по имени.
Судно наполнилось множеством слухов, домыслов и догадок. Высказывались предположения и о возможной опасности перехода. Основания для этого были. Продолжалась «холодная война». Недавно нашей ракетой был сбит самолет-шпион, а пилот Пауэре взят в плен.
В предстоящем рейсе надо было обеспечивать непрерывную круглосуточную безотказную связь «Балтики» с берегом. В каюте, где жили штатные радисты, пришлось смонтировать вторую, правительственную, радиорубку. В ней разместили «дальнобойный» коротковолновый радиопередатчик мощностью в один киловатт и новую сложную быстродействующую аппаратуру. Инженеры и техники Балтийского морского пароходства вместе с начальником связи Марковым и военными специалистами установили оборудование и опробовали его в считанные дни.
Для организаторов рейса и в первую очередь для капитана и пассажирского помощника Куницына серьезной проблемой стало — в какую каюту поместить Хрущева? На судне — две просторные каюты люкс «А» и «Б», расположенные с правого и левого борта. Обе каюты, отделанные красным деревом, со спальнями, гостиными и ванными были равноценны. Однако в люксе «А» во время шторма дерево в стенах «играло», то есть скрипело. Помещать в такую каюту главу нашего государства комиссия признала недопустимым. В люксе левого борта, с табличкой «Б», переборки вели себя спокойнее, но пугал индекс «Б»... После длительных обсуждений и споров кому-то пришло в голову поменять таблички местами. Кроме того, мастера с Канонерского завода переоборудовали две каюты первого класса.
Подготовка к рейсу велась в крайней спешке. Начальник смены радиоцентра Балтийского пароходства Ариадна Андреевна Терентьева узнала о своем назначении на судно накануне отхода. После бессонной ночной вахты ей пришлось срочно обойти всех врачей медицинской комиссии, оформить множество бумаг, сбегать домой собрать вещи и выполнить массу других неотложных дел. Второму радисту в штатной навигационной радиорубке по неизвестной причине не дали визу. Это поставило в крайне тяжелое положение начальника рации Георгия Желтуху. Весь рейс он вынужден был нести круглосуточную двухсменную вахту по очереди с одним радистом. Не лучше было и с радистами новой правительственной радиорубки. Начальнику ее, Сергею Матвеевичу Михайленко, из-за недостатка радистов и специалистов по быстродействующей аппаратуре тоже пришлось организовывать круглосуточную двухсменку.
Делегации, отправляющиеся в Нью-Йорк, приняли на борт в Балтийске (бывшем Пиллау). Зарубежные делегации возглавляли: Тодор Живков (Болгария), Янош Кадар (Венгрия), Георге Георгиу-Деж (Румыния).
— Последним, в открытом черном автомобиле, в сером плаще без шляпы, в сопровождении нескольких человек, подъехал Никита Сергеевич Хрущев,— вспоминает капитан Павел Майоров.— Я встретил его у трапа и доложил о готовности судна к выходу. Никита Сергеевич подал мне руку, приветливо улыбнулся. «Балтика», забункерованная топливом в оба конца, нарядно расцвеченная флагами, стояла носом к выходу из порта. Турбины подготовлены. Кормовой флаг перенесен на гафель фок-мачты. Под клотиком развевался флаг Председателя Совета Министров СССР. Никита Сергеевич легко поднялся по трапу на борт, швартовы отдали — и наш турбоэлектроход 9 сентября 1960 года в 19.10 устремился в необычный рейс. Впервые на небольшом пассажирском судне океан пересекало сразу такое количество высоких лиц.
