Адвокат Наполеона - Алексей Николаевич Котов
Неожиданно кот открывает один глаз.
«Что, съел?..» – говорит мне его взгляд.
Я показываю коту кулак.
На кухне Изюм благополучно приходит в себя и мы садимся ужинать. Что ни говори, а Наташка умеет здорово готовить. Сама Наташка ковыряется вилкой в тарелочке с чем-то диетическим. Женщина не хочет потерять фигуру. Ведь ей так хочется, что бы ее любили!
Опустошив свою миску, Изюм осторожно подходит ко мне. В его взгляде уже нет прежнего недоброжелательства. Кот нюхает воздух и смотрит на мою тарелку. Получив полкотлеты, Изюм расправляется с добычей за секунду. Потом он осторожно трется о мою ногу и снова смотрит вверх…
Что ж, я думаю, мы все-таки будем дружить с Изюмом. Но не уверен, что мы будем делать это из чувства взаимной симпатии друг к другу. Совсем нет! Это вынужденная мера, ведь в нас обоих слишком, даже чересчур, много общего…
Все хорошее
(Мультяшная сказка для взрослых)
Настя Иванова женщина симпатичная и одинокая. Ну, не получилось у нее, в общем, женского и совсем маленького счастья. Зарплата крошечная у Настеньки есть, квартирушка малюсенькая – тоже есть, а вот мужа – даже совсем незначительного – нет.
Как-то раз вечером Настеньке позвонили. Открыла она дверь, смотрит, на пороге пьяный в дребезину здоровенный мужичище стоит.
Упал на нее мужичище, слабыми руками за шею обхватил и шепчет в ухо непослушными губами:
– Это самое… Облава немецкая! Спрячьте меня, пожалуйста.
Жалко Настеньке мужчину стало. У нас почти все женщины кино про войну по телеку смотрят и что такое немецкая облава очень хорошо знают. А что пьяный, что раненый… Какая разница?
Захлопнула Настенька дверь, взвалила гостя на спину и в зал его потащила. Пыхтит Настенька от натуги, а мужик небритой щекой к женской спине прильнул и шепчет:
– Спасибо, родная.
Только Настенька гостя в шкаф спрятала – в дверь ломиться стали. Открыла женщина дверь, а на пороге три хмурых типа стоят. Шляпы у них на самые глаза надвинуты – как каски.
Самый здоровенный и рыжий тип говорит Насте:
– Мы есть немецкий кредитор русского бизнесмена Кольян Егорушкин. Это вы спрятайт рус бизнесмен?
Настенька гордо отвечает:
– А вот никого я не прятала!
Только немцы на Настенькины слова никакого внимания не обратили. Оттолкнули они ее в сторону и прямиком в комнату направились.
Здоровенный рыжий немец в кресло уселся и говорит:
– Я отлично понимайт, что ви есть упрямая, русская баба. Но мы тоже… Как это по-русски? Мы есть тоже не дыркой шиты. Так что выдавайт нам рус бизнесмен Кольян Егорушкин.
Настенька кричит:
– Вы по какому праву чужую квартиру оккупировали?!
Самый толстый немец Настенькин холодильник открыл и говорит:
– О, курки и яйки!.. Рашен водка!
Рыжий немец говорит:
– Это есть проценты за наш кредит.
Расставили немцы на столе водку-закуску и к допросу Настеньки приступили.
Рыжий немец говорит:
– Или вы выдавайт нам рус бизнесмен или мы будем гуманно и по-европейски пытайт вас как женщина.
Тут Настенька, конечно, в драку бросилась. А немцы ее за руки схватили, и толстый немец как поцелует ее в щечку! Не выдержала Настенька такого надругательства и в рожу немцу плюнула.
Тот кричит:
– Ах, так?!.. Тогда я вас целый час целовайт буду.
А губы-то у немца толстые и мокрые!.. Такой один раз в щечку чмокнет – потом полдня умываться будешь. Только все равно не выдала Настя Колю Егорушкина. Ну, а как ушли кредиторы-оккупанты, Коля из шкафа выполз.
Всхлипнул он и говорит Насте:
– Уж и сам не знаю, как я такое издевательство над собой… То есть над тобой выдержал. Ты уж прости меня, а?
Вздохнула Настя и говорит:
– Ладно, чего уж там. Мы ж все бабы – терпеливые дуры.
Вот так и прижился Коля у Насти. Во-первых, уходить-то ему некуда было, вокруг немцы рыщут. А во-вторых, какой же, спрашивается, беглец из мужика на похмелье? Короче говоря, целую неделю Коля на кровати Настеньки от кредиторов прятался и, в конце концов, влюбилась в него Настенька.
Лежат они, бывало, под одеялом, а Коля Настенькину упругую грудь гладит и говорит:
– Эх, Настя!.. Бизнес-то наш он как война, в натуре. Чуть-чуть зазевался – сожрут, блин, немцы. А если не немцы, то свои губернаторы и прочая чиновничья сволочь. Так что надумал я, Настя, в лес, к партиза… То есть я хотел сказать, в теневую экономику подаваться.
А потом исчез Коля. Целых два года о нем ничего слышно не было. Но как-то раз остановилась возле Настенькиного подъезда шикарная машина. Вышел из той машины здоровенный мужик весь знаками отличия за гвардейский бизнес увешанный – ну, там цепь золотая на бычьей шее, перстни с брюликами на пальцах – подошел он к старушкам, что на лавочке возле подъезда сидят, и спрашивает:
– Здорово, бабки. Как тут Настенька Иванова поживает?
Бабки говорят:
– Плохо. Недавно ее из школьных учительниц уволили и теперь Настя одни сухарики кушает.
Взбежал Коля по порожкам, распахнул знакомую дверь и кричит:
– Вернулся я, Настенька!.. Победил я их всех, сволочей.
Бросилась бледная и похудевшая Настенька на шею гостя и шепчет:
– Коленька!.. Господи, как же я верила, что ты вернешься!
Взял Коля свою любимую на руки и прямо так, на руках, в загс и понес.
Вот и вся история… Нет-нет, не наврал я ничего, и не дешевенький сценарий придумал. Честное слово, живут Коля и Настя хорошо и поэтому жизнь наша с вами, ребята, продолжается. Но продолжается она только по одной причине: во все хорошее в жизни наши любимые женщины все-таки еще верят. А вот когда они перестанут верить, тогда и будет нам всем амба и полная немецкая оккупация…
Любовь в конверте
Да, да, да!.. У каждого человека в душе есть чертик. А у женщин этот чертик как раз возле сердца живет.
Частенько, значит, чертик шепчет женщине:
– Любишь-любишь-любишь.
Женщина сразу – ах! – и говорит она какому-нибудь мужику:
– Ах, не могу без вас жить.
Чертик женщине шепчет:
– А теперь не любишь, не любишь и не любишь.
Женщина капризно плечиками передернет и сразу мужику говорит:
– Ну, что вы ко мне привязались? Говорю же, не люблю я вас.
В женской жизни все просто. Сначала глупая и розовощекая молодость, а потом семья, двухкомнатная квартира и еще этот… Как его?.. Муж, короче говоря. Бродит, значит, этот муж в трусах по комнате, зевает и волосатое брюхо почесывает. Одним словом, быт. Ну, это вроде как «быть», только
