Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №08 за 2008 год
Однако аргументированные выводы Мильна-Эдвардса не разрешили спор о систематической принадлежности «котолапа»: зверь оказался очень древним, сохранившим в своем облике черты предков, живших в те времена, когда основные ветви современных хищных млекопитающих только-только отделились друг от друга. В частности, выяснилось, что знаменитый «палец» большой панды, противопоставленный прочим и позволяющий захватывать лапой предметы (как это делают еноты), — на самом деле вырост одной из костей запястья и родства с енотами не доказывает. Одни зоологи считали большую панду медведем, другие — необычным енотом, а третьи предлагали выделить в отдельное семейство. И только методы молекулярной систематики, появившиеся в конце ХХ века, позволили поставить точку в споре. Зоолог-любитель Давид оказался прозорливее лучших профессионалов своего времени: большая панда — все-таки медведь, хотя и очень необычный. «Молекулярные часы» установили даже примерное время ее отделения от общего ствола медвежьих: 15—25 миллионов лет назад, на заре становления группы.
Впрочем, в литературе за большой пандой давно закрепилось второе имя — бамбуковый медведь. И если правомерность слова «медведь» доказана только сейчас, то прилагательное «бамбуковый» никогда не вызывало сомнений: панда живет только в бамбуковых лесах, а основу ее рациона составляют молодые побеги и листья бамбука. Поначалу считалось даже, что она вообще ничего другого не ест. Сейчас известно, что животное употребляет в пищу и другие растения (чаще всего луковичные), а также подобно настоящим медведям никогда не упускает случая разнообразить свой стол животной пищей: птичьими яйцами, личинками и куколками насекомых, рыбой, грызунами, падалью... Но это все случайные и нечастые лакомства, а 98% съеденного составляет бамбук.
Зеленые части растений — пища непростая: ее легко добыть, но трудно переварить. У происходящей от хищных предков панды нет ни сложного желудка, ни очень длинного кишечника, ни множества симбиотических бактерий, способных сбраживать целлюлозу. В результате, по некоторым данным, ее пищеварительная система извлекает из съеденного лишь шестую часть питательных веществ (для сравнения: у копытных — около 80%). Это приходится компенсировать удлинением времени кормежки: панда активна около 16 часов в сутки и 10—12 из них она занята едой. Усевшись на круп посреди зарослей бамбука и вытянув вперед задние лапы, она передними берет бамбуковые стебли, обдирает с них все, что сочтет съедобным, и отправляет в пасть. Расправившись с доступными растениями, встает, перемещается на несколько шагов, и картина повторяется.
Саму ее не волнует неэффективность питания. Панде не надо накапливать жир на зиму: в горных лесах Сычуани бамбук растет во все сезоны, а если в особо суровые зимы в верхней части «бамбукового пояса» и ляжет ненадолго снег, можно просто спуститься пониже. Панды не строят берлог и не залегают в спячку, а бродят по лесу круглый год. Другие травоядные стремятся набить живот как можно быстрее, поскольку во время кормежки они уязвимы для хищников, но панде нет нужды кого-то бояться. Теоретически ее детеныш может стать жертвой леопарда или стаи красных волков, но малыши обычно ходят под защитой матери, с которой эти хищники связываться не станут. А у взрослых бамбуковых медведей враг только один — человек.
1. «Хватательное» строение лапы позволяет даже взрослым большим пандам взбираться высоко на деревья. Свои верхолазные способности они используют для самых разных целей — ориентирования на местности, дегустации молодых побегов или забавы ради. Панды даже могут подолгу отдыхать, лежа на ветках. Фото: NHPA/VOSTOCK PHOTO
2. Несмотря на то что бамбуковым медведям приходится ежедневно тратить много часов на кормежку, у них всегда найдется время для игр и манипуляций с предметами. Поэтому вольеры для их содержания в неволе обязательно должны быть оборудованы игрушками и снарядами для медвежьего спорта. Фото: FOTOBANK.COM/MINDEN PICTURES
Сведения об охоте на панд в прошлом противоречивы: по одним данным, в старом Китае черно-белые шкуры ценились очень высоко, считались отличным средством от болезней и злых духов и подарком, достойным императора, по другим — бамбуковый медведь лишь изредка и случайно становился добычей местных жителей. Как бы там ни было, на грань вымирания большую панду поставили не свирепые охотники, а мирные крестьяне. Они заселяли горные долины, расчищали участки леса под поля и огороды, и, в конце концов, единый лесной массив распадался на отдельные островки, способные дать приют лишь небольшому числу медведей. Такие маленькие группы, отрезанные от сородичей, обречены были на скрещивание внутри себя, а значит, на постепенное вырождение и угасание. В недавнем прошлом панды населяли весь «бамбуковый пояс» гор юго-западного Китая, сейчас они достоверно сохранились только в провинции Сычуань, в небольшом районе, протяженность которого не превышает 300 километров. Хотя есть еще надежда, что изолированные популяции панды живут и в некоторых других местах.
Распад популяции на отдельные маленькие группы опасен для любого вида, но бамбукового медведя это делает уязвимым для другой, более серьезной угрозы. Как известно, время от времени (для разных видов период составляет от 15 до 100 лет) бамбук цветет, после чего погибает. В едином массиве леса панды просто ушли бы из зоны бедствия, а если бы какое-то их число и погибло от бескормицы, то через несколько лет их территорию заселили бы другие звери. Но обитателям маленьких лесных островков некуда деваться. Так, в середине 1970-х годов из-за одновременного отмирания нескольких видов бамбука на севере Сычуани погибло от голода не менее 124 панд.
После этой трагедии китайские власти всерьез взялись за спасение зверя, ставшего к тому времени чемто вроде неофициального символа страны. В местах обитания панд один за другим создавались заповедники. Сейчас их уже 40, они охватывают почти всю территорию, еще населенную пандами, и теперь на очереди создание «бамбуковых коридоров» между ними. Были приняты меры против браконьерства: охота на панд полностью запрещена еще с 1962 года, а наказания за нее неоднократно ужесточались, и сегодня убийца бамбукового медведя может быть даже казнен. Наконец, был создан ряд питомников для разведения большой панды в неволе. Наиболее известен из них центр Вулунь, где сейчас живут более 80 животных.
1. Знаменитый «шестой палец» большой панды на самом деле вовсе не палец, а вырост одной из костей запястья. Благодаря ему панда может «брать в руку» бамбуковые стебли и другие предметы, хвататься за ветки во время лазанья и выполнять ряд действий, недоступных другим медведям. Фото: FOTOBANK.COM/MINDEN PICTURES
2. Несмотря на внешность плюшевой игрушки, бамбуковые медведи очень сильны, а в неволе нередко бывают агрессивными. Но они охотно принимают ласки своих приемных родителей — сотрудников центров разведения большой панды. Фото: AP/FOTOLINK
Но разведение в неволе выявило новые камни преткновения: выяснилось, что готовность самки панды к беременности длится всего 2—3 суток в году. Если в эти дни рядом не будет самца — год потерян. К тому же панды оказались невероятно привередливы в личной жизни (ученые до сих пор не могут составить список всех факторов, от которых зависит согласие этих зверей вступить в брак), а их детеныши часто гибнут вскоре после рождения. (От отчаяния пандоводы рассматривали даже возможность клонирования, но от этой идеи пришлось отказаться: какое животное может послужить суррогатной матерью для детеныша панды?) И хотя китайские специалисты добились немалых успехов в получении и выращивании потомства бамбуковых медведей, до сих пор даже лучшие центры не могут обеспечить простого воспроизводства. То есть программа «разведения в неволе» на деле превратилась в систему постоянного изъятия животных из среды естественного обитания.
Правда, в природе самка панды рожает двух-трех медвежат, из которых удается выжить, как правило, только одному. По замыслу китайских зоологов, отлов должен быть нацелен именно на этих обреченных сирот, изъятие которых никак не скажется на популяции. Однако кто проверит, был ли потерян медвежонок, принесенный охотником? В центры в качестве «спасенных медвежат» порой доставляют даже вполне самостоятельных молодых панд с явными следами сопротивления при поимке. Нечестность объясняется очень просто — обещанное вознаграждение достаточно велико для небогатых сычуаньцев.
И все же ситуация небезнадежна. Проведенный в 2004 году учет показал, что сегодня на воле живут почти 1600 больших панд, в то время как, по данным 1990 года, их было не более тысячи. Возможно, правда, разность объясняется не ростом численности популяции, а совершенствованием методов учета. Но как бы там ни было, самое знаменитое из редких животных мира оказалось заметно дальше от роковой черты, чем можно было предполагать.
