Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1986 год
Остров Скирос, где Теодор Троев воссоединился с экипажем «Арго», известен и по «Илиаде», и по «Одиссее». Здесь, во дворце царя Ликомеда, богиня Фетида пыталась спасти своего сына Ахиллеса от предсказанной тому гибели под стенами Илиона. Одиссей хитростью выманил Ахиллеса, одетого в женское платье, из дворца, и тот с радостью согласился участвовать в походе. Пророчество сбылось: Ахиллес пал у стен Трои от стрелы Париса. И снова Одиссей выступил в прежней роли: он прибыл в Скирос, чтобы уговорить сына Ахиллеса Неоптолема выступить против троянцев и отомстить за отца. Опять боевые корабли отплыли от Скироса к Трое...
Сейчас один из заливов острова носит имя Ахиллеса. Неподалеку ведутся археологические раскопки. В местном музее, куда, разумеется, сразу отправился Тим Северин со своим экипажем, много экспонатов, относящихся к микенскому периоду. На одной из ваз, датируемой XIII веком до нашей эры — веком Троянской войны,— в глаза бросается изображение корабля...
Из дневника Теодора Троева
«После Скироса мы прошли мимо острова Кея и направились к мысу Сунион. Ночью наконец задул попутный ветер! Тим Северин сразу приказал поднять парус. На современной яхте такую команду может выполнить и один человек, но на «Арго» для подобной операции необходимы по меньшей мере девять матросов — четверо у мачты поднимают тяжелый рей с прямоугольным парусом, двое на корме и двое на носу оттягивают и закрепляют шкоты и брасы, наконец, кто-то должен стоять на руле, следить, как ветер наполняет парус, и подавать команды на языке, понятном всему интернациональному экипажу.
Таковым языком на «Арго» был принят английский. И может быть, самым трудным для меня в первые дни было научиться быстро реагировать на непривычные команды. Конечно, помог опыт плаваний на крейсерских яхтах, но нередко я не мог найти соответствий между приспособлениями из обихода «Арго» и устройствами, встречающимися на современных яхтах. Все-таки не нужно забывать: мы были на борту судна, чей пращур бороздил это «многоисплытое» море более трех тысяч лет назад.
Мы успели справиться с парусом до наступления темноты, и наконец те, кто был свободен от вахты, смогли залезть в спальные мешки: пора и отдохнуть. Сон, правда, не шел. Повозившись в мешках, мы стали напяливать на них специальные непромокаемые чехлы: ветер усилился, наморщил море, и волны, перекатываясь через низкий борт лодки, начали заливать тех, кто спал на банках у весел.
Следующая наша стоянка была в рыбацком порту Вуркари на острове Кея. Руины, открытые поблизости от этого порта, свидетельствуют, что за две тысячи лет до нашей эры здесь процветал город, обнесенный внушительной крепостной стеной,— с богатыми храмами, шумным торговым центром.
На следующий день ветер утих, и, наблюдая восход солнца, мы видели, как сквозь остатки туч пробиваются розовые лучи — «пурпурные персты Эос». Вскоре богиню утренней зари сменил бог солнца Гелиос, и нам пришлось несладко. Под палящими лучами безжалостного светила «Арго» долго переваливал с волны на волну, добираясь до мыса Сунион. Мы отдали якорь в заливе под известным храмом Посейдона...»
В «Одиссее» об этом месте упоминает Нестор, рассказывающий Телемаху о возвращении из-под стен Трои:
Мы же, покинувши землю троянскую, поплыли вместе,
Я и Атрид Менелай, сопряженные дружбою тесной.
Были уж мы пред священным Сунионом, мысом Аттийским...
Конечно, Тим Северин не мог не высадиться на мысе Сунионе и не подняться на шестидесятиметровую высоту к храму Посейдона. Ведь именно этому богу обязан был Одиссей своими злоключениями. Разгневанный на Одиссея за то, что тот выжег единственный глаз любимому сыну Посейдона — циклопу Полифему, людоеду и извергу, бог морей долго гонял царя Итаки по волнам, пока героя не выручила Афина Паллада. Удивителен все-таки этический склад греческих мифов!
Сунион являет собой юго-восточную оконечность Аттики. Эта местность была населена еще в доисторические времена. Предполагается, что культ Посейдона набрал здесь силу к IX—VIII векам до нашей эры. Сначала святилище сложили из белого камня — скорее всего известняка. Позднее здесь вырос мраморный храм, сохранившийся до наших дней. Раз в четыре года близ Суниона проводится морской праздник: кульминация его — регата в честь древнего «лазурнокудрявого» бога, в которой принимают участие вполне натуральные триремы.
К следующей стоянке Тим Северин приближался с замирающим сердцем: «Арго» должен был бросить якорь у Спеце — того самого острова, где был заложен и построен корабль в зимние месяцы 1984 года.
Из дневника Теодора Троева
«Мы приближались к Спеце. Тим сразу стал очень торжественным и занял свое обычное место, откуда можно наблюдать за действиями и перемещениями экипажа наилучшим образом. Это весьма важно. Когда «Арго» в движении, правильное распределение веса экипажа имеет огромное значение. Ведь лодка, в сущности, небольшая: 16 метров в длину и только три в самом широком месте, осадка ее — всего тридцать сантиметров, а водоизмещение — пять тонн.
Когда Северин замыслил свое «Путешествие героев», он объездил всю Грецию, пытаясь найти место, где могла бы быть построена лодка наподобие античного судна эпохи бронзы. В конце концов путешественник остановился на острове Спеце. Там он познакомился с Василисом Делимитросом, потомственным кораблестроителем, и понял, что нашел настоящего мастера. Василис построил «Арго» менее чем за пять месяцев.
Больше года прошло со дня спуска лодки на воду. «Арго» успешно преодолел расстояние от Волоса до Колхиды по пути аргонавтов и теперь продолжал путешествие по следам Одиссея. Северин с нетерпением ожидал встречи с Делимитросом, надеясь, что мастер осмотрит лодку и определит ее состояние.
Василис Делимитрос стоял на небольшом деревянном причале перед своей мастерской в старой гавани Спеце. Ширококостный, немного неуклюжий на вид мужчина, седовласый и седоусый, Василис, не говоря ни слова, сделал знак Тиму следовать за ним. Вооружившись молотком, мастер начал простукивать корпус судна — доску за доской. Закончил. Подумал. И решил, что необходим более тщательный осмотр. Северин приказал освободить лодку от багажа. Целый день мы выносили вещи и складывали их под навесом около мастерской. Зато потом Тим расщедрился и наградил нас несколькими свободными днями. Тем временем мастер Делимитрос буквально обнюхал «Арго» с носа до кормы и вынес вердикт: годен к дальнейшему плаванию».
У острова Спеце пути «Арго» и «Андромеды» разошлись. Раньше каждое судно следовало своим курсом, но все равно исправно приходило в точку рандеву. Теперь команды должны были расстаться окончательно. Тим Северин оставил запись в дневнике болгарской шхуны: «Надеюсь, что экипажи наших двух парусников будут поддерживать отличные контакты и в будущем!» И команда «Андромеды», сердечно простившись с аргонавтами, взяла курс на афинский порт Пирей. Оттуда дорога вела участников «Аргонавтики-85» — с остановками на островах Хиос и Лесбос — в Болгарию.
А что же с дальнейшим курсом «Арго»!.. Пора дать слово самому Северину:
— Много написано об Одиссее и его возвращении домой. Были люди, которые плавали по отдельным отрезкам пути Одиссея, или посещали некоторые объекты, путешествуя по суше. Но никто еще не пытался восстановить маршрут от начала до конца, пройдя его на древнем корабле, причем маршрут, выверенный логически с точки зрения античного мореходства. К сожалению, у нас очень мало информации, чтобы распознать остров волшебницы Цирцеи. Или, например, остров Калипсо. Возможно, и то и другое — сказочные элементы в эпосе. Но что касается царства теней, Скиллы и Харибды, острова Гелиоса, то мы в состоянии сделать вполне определенные предположения, основанные на истории, географии, мифологии...
Из дневника Теодора Троева
«Последний день на Спеце. Северин распределил между нами задачи. С австралийцем Кларком я должен был сделать новые ременные уключины для рулевых весел. На первый взгляд — несложная работа, но она помогла мне почувствовать, насколько трудоемка подготовка к плаванию древнего деревянного судна. Все детали нестандартные, все сделаны вручную, инструмент старых мастеров непривычен. Прежде всего мы намазали ремни свиным салом. Затем стали тереть их о деревянный столб, чтобы кожа стала мягкой. Наконец, мы проделали в ремнях отверстия и, соединив по три полоски кожи в жгуты, сшили крепкими просмоленными нитками. Только к вечеру Тим получил новые уключины.
На следующее утро мы вышли из старой гавани Спеце и направились к мысу Малея. Через несколько часов сильный ветер нагнал волну. Продвигаться на юг стало совсем тяжело, и Тим решил укрыть «Арго» в ближайшем заливе. Прошла ночь. Ранним утром мы снова направились к мысу Малея — одному из пунктов странствований Одиссея. До самого мыса погода нам благоприятствовала, но когда Северин захотел сменить курс и направиться к острову Китира, ветер снова усилился и задул нам в лоб. Впрочем, сетовать на Зефир нам было не к лицу: если бы не встречный ветер, «Арго» отнесло бы в открытое море и притом далеко в сторону от предполагаемого маршрута Одиссея. А сейчас, когда мы повернули к берегу, ветер быстро втолкнул «Арго» в пустынный залив непосредственно перед мысом Малея. Мы бросили два якоря, а также привязались двумя тросами к скалистому берегу. Они сразу же натянулись как струны. Ветер срывал вспененные гребни волн и хлестал нас ими, как розгами. На ночь мы выставили дополнительных вахтенных, но все равно никто не мог уснуть. Мысль была одна: удержат ли якоря, не перетрутся ли тросы! Интересно, что испытывали в таких ситуациях у незнакомых берегов древние мореплаватели!»
