Гарри Поттер и Пушистые проблемы (СИ) - Таня Белозерцева
Заскрипели перья, Гарри тоже старательно записал предыдущие вопросы-ответы, потом переписал рецепт, после чего отложил перо и отодвинул тетрадку, освобождая место для котла и ингредиентов-инструментов. Профессор Снейп дождался, пока ученики соберут все необходимое, и подозвал их к себе. Каждому подошедшему он выдавал защитный комплект зельевара, шапочку, респираторную маску, очки и пару тонких, но очень прочных перчаток. Сам профессор тоже надел все эти вещи, добавив к ним халат и фартук, отчего он стал еще более внушительней, эдакий образец сверхкомпетентного учителя химии. Гарри невольно улыбнулся, вспоминая мистера Кестнера, заведующего химлаборатории в его маггловской школе, тот очень строго следил за техникой безопасности, прямо как Снейп. Урок пошел полным ходом, ребята толкли змеиные зубы, растирали в порошок сушеную крапиву, взвешивали, замеряли, помешивали-остужали…
Профессор медленно похаживал между столов, неспешно рассказывал-подсказывал, кому-то очки поправил, кого-то за руку удержал, прежде чем тот ссыпал иглы дикобраза в варево. Так или иначе, зелье против фурункулов более-менее получилось у всех, ещё бы, при таком-то наблюдении!
Урок закончился, ученики разлили образцы зелья во флакончики, на каждом была наклеечка с именем студента, поставили их на стол к учителю и, собрав свои вещи, покинули класс. Гарри задержался, Джастин понятливо кивнул ему и выскользнул за дверь. Профессор вопросительно глянул на оробевшего мальчишку, который зачем-то подошел к его столу и начал робко топтаться на месте, явно не решаясь заговорить с ним. Северус решил подбодрить его кивком, зелёные искры брызнули из-под каштановой челки, и Гарри тихо спросил:
— Вы знали мою маму? Мне папа рассказывал, что она в школе дружила с Северусом Снейпом, и если я встречу его, то…
Северус сел на стул, протянул руки, взял Гарри за плечи, придвинул к себе и поставил перед собой, между ног, после чего пальцем приподнял за подбородок лицо Гарри и всмотрелся в детские черты. Да, мальчик очень похож на Лили, те же губы, тот же нос и те же глаза… Гарри же, в свою очередь широко распахнув глазищи, доверчиво таращился на профессора, конечно же, он привык доверять взрослым, они всегда приходили на помощь, но и идиотом Гарри тоже не был, он прекрасно понимал, а порой и попой чуял, кому можно доверять, а кому нет. Так вот, сейчас интуиция подсказывала ему, что профессору Снейпу доверять можно.
— Да, Гарри, я знал твою маму. Я бы рассказал тебе, но у меня сейчас следующий урок, так что… Давай как-нибудь на выходных встретимся, поговорим, я посвободней буду, договорились?
— Хорошо, профессор.
— Кстати, а кто твой папа, не скажешь?
— Вам скажу, моего папу зовут Ремус Люпин.
— Ну ничего себе!.. — профессор встревоженно завертел Гарри в разные стороны, внимательно оглядывая того со всех сторон. — И как он, справляется?
— Да, вполне, он каждый месяц уезжает в убежище и там прячется, чтобы никому-никому не навредить.
— Узнаю тихоню-Люпина! Он всегда был таким, сверхответственным.
— Э-э-э… Профессор, а можно кое в чем признаться?
— В чем?
— Я профессора Квиррелла боюсь, он же мёртвый, как он нас учит? — вот здесь в голосе Гарри прозвучал страх вперемешку с облегчением, наконец-то, наконец он смог поделиться своими страхами со взрослым человеком и, может быть, даже получит помощь. И взрослый не обманул его детских ожиданий.
— Не бойся Квиррелла, я за ним наблюдаю. Но ты все равно остерегайся его и никогда — слышишь? — никогда не оставайся с ним наедине!
Комментарий к Глава четырнадцатая. Доверие
Карнаухий (корноухий) — с отрезанным или изуродованным ухом.
Глава пятнадцатая. Случай на уроке полётов
В субботу утром во время завтрака перед Гарри приземлилась роскошная полярная сова, белоснежная с угольно-чёрными пятнышками по оперению. Она флегматично глянула на Гарри желтыми глазищами и протянула ему свою лапу с привязанным к нему письмом.
Но Гарри не спешил хвататься за письма невесть от кого и вопросительно посмотрел на старшекурсников, сидящий напротив него Седрик Диггори кивнул ему на сову:
— Это Баффи, сова Хагрида, ты не бойся, посмотри, что там.
Гарри успокоился, отвязал письмо от совиной лапы, развернул и вчитался в корявый крупный почерк — Хагрид почему-то писал печатными буквами. Вот что там было написано:
«Дорогой Гарри, очень хочу с тобой познакомиться, знаю что в усуботу у тебя нет уроков. Не можешь ли ты зайти ко мине в гости?
Я жыву в домике на краю леса, приходи, как тебе будеть удобно.
С нетерпейнием жду, Хагрид.»
Озадаченный сверх меры Гарри протянул письмо Седрику, тот удивился, но послание прочитал, уступив своему любопытству. Прочел и опять кивнул.
— Напиши ему, что ты согласен, и сходи к нему в гости, правда сходи, Хагрид хороший.
Гарри побоялся идти один и позвал было с собой Джастина, но у того были занятия по программе Итонского колледжа, в который он всё-таки собирался поступить после Хогвартса, так что Гарри пришлось искать себе другого спутника. Но все, кого он решался позвать, почему-то отказывались, двое, Невилл и Ханна, честно признались, что боятся идти к великану. А Малфой и вовсе скривился и брезгливо сообщил, что в бомжатник он не собирается соваться.
Но спутник у Гарри всё-таки нашелся, причем добровольный — Ролли, его кот, решил прогуляться в гости вместе с хозяином. И вот они неспешно пересекли школьный двор и вышли на обширный луг, с которого открывался одуряющий вид на лес и озеро. Гарри скользнул взглядом по территории и увидел то, что искал, приземистый домик на опушке леса, из трубы его вился дымок. Мальчик и кот направились вниз по склону, Гарри пришлось несколько раз остановиться, чтобы Ролли мог его догнать и передохнуть. Кошки способны на дальние путешествия, но не быстро, не далеко и не долго. Пробежав пару десятков метров, кошка выдыхается, устаёт и, если есть возможность, ложится и пытается отдышаться, при этом она дышит как собака, тяжело, часто и высунув язык. Ну, так или иначе, потихонечку, полегонечку они добрались до домика Хагрида. Гарри поднялся на широкое деревянное крыльцо, робко постучал и едва не подпрыгнул от неожиданности, когда за дверью раздался жуткий раскатистый лай, судя по голосу, за деревянной перегородкой-дверью находился по меньшей мере — дог.
— Назад, Клык, назад! — раздался не менее зычный окрик-бас Хагрида.
Дверь приоткрылась, и в проеме показалось знакомое лицо, заросшее волосами.
— О, Гарри, заходи, — пригласил Хагрид. — Назад, Клык!
Он пошире распахнул дверь и посторонился, с трудом удерживая за ошейник огромную черную собаку. Гарри нагнулся, подхватил на руки кота и переступил через порог. В доме оказалась всего одна комната, но какая!
