Босс для Золушки - Алёна Амурская
Усиленно тру свободной ладонью лицо. А вдруг это как-то может спасти меня от паутины соблазна, которой опутывает голос Царевичева?
— Нет, я уже не сплю, Артём Александрович.
— Тогда ещё раз хорошенько подумай и ответь, кем ты работаешь.
Я так и плюхаюсь обратно на кровать с приоткрытым ртом. Как же это из головы вылетело? Ведь я теперь не официантка. Я няня… с непонятным графиком работы, который мы так и не обсудили с Царевичевым.
— Ну так что, вспомнила?
— Да.
— Отлично. Тогда быстренько соберись и спускайся вниз. Там тебя будет ждать машина. Такой же фольц туарег, как у меня, только бордовый.
— А… мне надо…
— Твою сестрёнку в садик завезём, не волнуйся, — с лету понимает мое бормотание босс. — Давай, собирайся. У тебя есть двадцать минут.
И отключается.
То, что меня не отругали и даже прислали машину, воодушевляет. Чувствую себя солдатом на побудке: усаживаю сестренку за чай с бутербродом, а пока она ест, бегу в ванную. Четкими скупыми движениями чищу зубы, умываюсь, перехватываю волосы заколкой и натягиваю серую кофточку и простенькие джинсы. Потом помогаю собраться Насте. Перед выходом даже успеваю сделать бутерброд и себе, а жую его уже на ходу.
На улице перед подъездом нас ждёт обещанный темно-бордовый внедорожник. Цвет у него выполнен скорее всего под заказ, никогда не видела подобных машин в таком окрасе.
Кто-то распахивает перед нами заднюю дверь изнутри. Сестрёнка хоть и удивляется, но ни о чем меня не спрашивает и с явным восторгом ныряет внутрь.
В салоне машины приятно, работает кондиционер с ароматизатором. Я устраиваюсь на заднем сиденье, поднимаю глаза и вижу рядом знакомое гранитное лицо мужчины, в которого не так давно врезалась в коридоре «Дворца». Артур… Короленко, кажется. Один из боссов корпорации Сэвэн.
— Доброе утро, — здороваюсь с ним робко. Кто знает, вдруг он злопамятный, а я ведь крепко на него налетела тогда. Он чуть не упал.
— Привет.
Он немногословен. Кивает водителю, и бордовый внедорожник трогается с места. Интересно, у других боссов машины такие же? В правящей верхушке корпорации прямо-таки фетиш на мощные кроссоверы, да ещё и одной марки.
В полном молчании мы отвозим Настю в садик, а затем едем в сторону ресторанного комплекса. В зеркале заднего вида я замечаю, что за нами следует ещё одна машина. Наверное, охрана.
— Никогда больше не подходи к незнакомцам, — внезапно говорит Короленко, не глядя на меня. — Даже если они выглядят беспомощными инвалидами на костылях. Или безобидными тощими очкариками. В твоём случае.
— Я просто… не думала, что…
— Вот именно, — обрывает он меня с непонятным недовольством. — Ты не думала. И не думаешь. А из-за тебя пострадает Царевичев.
— Почему из-за меня?
Короленко поворачивает ко мне свое гранитно-каменное лицо и смотрит как-то странно — то ли с насмешливой жалостью, то ли с задумчивым недоумением.
— Запал он на тебя, дурочка. Крепко так. Бедолага…
Сердце пропускает удар. Я не могу вымолвить ни слова, сижу тихо, словно мышь под веником, а в душе разливается жаркое тепло. Изо всех сил пытаюсь притушить его, внушая себе: ну и что, подумаешь, запал… это ничего не значит. Мужчины легко как западают, так и отпадают, если их постоянно не стимулировать. Опытная Людка не раз втолковывала мне это.
Выхожу перед ресторанным комплексом и вдруг понимаю, что за мной следует тройка очень крепких парней с безэмоциональными лицами. Они только что повыскакивали из машины, что ехала за внедорожником.
Вопросительно оглядываюсь на Короленко.
— Это новая личная охрана Царевичева, — с усмешкой поясняет тот и захлопывает дверь. Внедорожник круто разворачивается и уезжает.
По привычке я ныряю в служебный вход и иду к раздевалке. Четкие шаги парней позади быстро напоминают о том, что я больше не официантка. По крайней мере, не официантка дневной смены точно.
Притормаживаю в нерешительности.
— Кать! Ну ты даёшь! — на меня налетает с объятиями Людка и сразу же машет руками в сторону охраны: — Спокойно, мальчики, спокойно, я не кусаюсь. Мы тут ненадолго спрячемся, пошушукаемся о своем, о девичьем…
И она с кокетливым смехом, предназначенным для суровых парней, втягивает меня в пустую раздевалку.
— А теперь рассказывай! — командует Людка, усадив меня на единственный стул возле настенного зеркала. — Я со вчерашнего вся аж извелась в догадках, что у тебя с нашим боссом.
— Да ничего такого, Люд, — пожимаю я плечами. Обсуждать эту щекотливую тему мне не хочется ни с кем, даже с подругой. — Он предложил должность няни для своего сына, и я согласилась. У него чудесный мальчуган.
— Ну да, ну да, — хмыкает Людка, глядя на меня с жадным любопытством. — А ты в курсе, что мать чудесного мальчугана живёт во Франции? Они с нашим Царевичевым разошлись в прошлом году только… Я вчера новости помониторила. Она топ-модель. Бросила сына и укатила покорять новые подиумы. Шикарная баба! Бывшая вице-мисс общеевропейского конкурса красоты, между прочим. Неудивительно, что Царевичев с ней не только позажигал, но и женился когда-то. Как тебе соперница, а?
На Людкин подкол я только закатываю глаза.
— Да какая соперница? Я вообще не при делах. А вот то, что сына бросила, плохо. Бедный ребёнок! Теперь понятно, почему он так привязан к отцу…
— Ой, Катька, ты в своем репертуаре! Я тебе про страсть, интригу, огонь… а ты все сводишь к морали. Кстати, я ещё прочитала, что на юбилейной вечеринке «Дворца»…
— Екатерина Николаевна! — раздается незнакомый мужской голос из-за двери. И сразу же следует вежливое постукивание.
У нас с Людкой лёгкая оторопь. По имени-отчеству ко мне в ресторанном комплексе ещё никто и никогда не обращался. Переглядываемся и молча идем открывать.
За дверью стоит один из парней-охранников. Он игнорирует Людку и почтительно обращается ко мне:
— Екатерина Николаевна, звонили сверху. Вас просили подняться в кабинет гендиректора.
— О как! Даже не велели, а просили, — многозначительно шепчет мне на ухо Людка и кокетливо косится на парня: — Да ещё и через такого интересного молодого человека. Ты становишься птичкой высокого полета, Кать!
— Да ладно тебе, — бурчу я смущённо. Перед охранником как-то неудобно, хотя он абсолютно невозмутим, даже бровью не повел. Людкины шуточки ему по барабану. — Идёмте.
Поднимаемся в служебном лифте вместе со всей троицей. В кабинет они не входят, остаются ждать в приемной возле удивленной секретарши. Она знает меня уже давно, ещё с тех пор, как я пришла сюда устраиваться уборщицей. Правда, мы с ней никогда не общались.
